Выше уже почти ничего не растет, кроме лишайников и крошечных подушечек зелени в трещинах скалы. Там есть лишь камни, лёд и пронзительно свежий воздух горных высот.
Много водопадов. На нас смотрит самый первый «стометровик», ступенчатый, отсюда видно только первые две террасы, остальные скрыты уклоном травянистой подошвы.
Невероятная красота!
Однако всё это уже несущественно для продолжения рейда — каменная дорога Хозяев закончилась.
— Похоже, можем сматывать удочки, — невесело произнёс Лёшка.
Трясун прошёл, мы вмазали из фляжек по паре глотков крепкого самогона.
Огромная, и в то же время очень протяжённая осыпь накрыла магистраль. Не перебраться нам через это каменное море из валунов и острых обломков, даже пешком не осилишь… Объезд поверху нереален, подошва после ущелья исчезает, а спускаться в долину, чтобы найти альтернативный путь среди многочисленных горных ручьёв — чрезвычайно трудное и долгое дело.
— В принципе, мы сделали всё, что могли, — попытался утешить нас Винни.
Действительно, сделали! Ты сделал, Дар. Обычный новичок, совсем недавно попавший на Кристу. Да, мы не нашли золото в новых фортах. Но проведена серьёзная разведка. И даже территория подзачищена. А дорога вдоль гор никуда не денется, найдём объезд, найдём… Уверен: эта магистраль, огибая горный хребет, в конечном итоге выведет нас к ещё одной огромной реке, где живёт вторая основная цивилизация Кристы — «белые».
— Давайте хоть к ближайшему водопаду скатаемся, может, окунёмся, — предложил я. — Пещеру найдём, в которой можно будет заночевать… Пора думать о постое. Неохота мне после всех приключений разбивать ночной лагерь в чистом поле.
Рация уже не добивала, Юрка что-то не рассчитал.
— Тогда надо оставлять прицеп здесь, — вьетнамец с большим сомнением посмотрел на мятую конструкцию, — да и скутер тоже. Алексей, садись ко мне, не волнуйся, никто его не сворует.
Проехать можно, луговой склон твёрдый, ровный.
Мы довольно быстро добрались до перевала, почти сразу увидев природную чашу, куда падала талая вода. Дна не видно, нужно подъезжать ближе. Интересно, спуститься можно будет?
Наверх шли легко, высоту брали без боя. Через полчаса квадры остановились почти на краю чаши. Ручей, сбрасывающий излишек воды в долину, был ниже. Там идти неудобно, камни.
— Берём оружие, двигаем пешком, — скомандовал я.
Чего тут, метров сорок всего.
Первым к обрезу чаши подбежал, как думаете, кто? Правильно, «индеец».
И сразу же заорал, показывая пальцем вниз.
Обернулся к нам, хватая воздух открытом ртом — не может сказать!
Это что, проклятие экспедиции? Что за напасти происходят всю вторую половину пути? Мы бегом метнулись к нему.
Ленту водопада разбивали пять ступеней… С последней поток срывался прямо вниз, отвесно, но потом, падая на отлогий доломитовый изгиб, плавно скользил, гася энергию удара, остатки которой принимала огромная ровная плита. Оттого туманные брызги не поднимались высоко, оставаясь в чаше.
На самом дне синело озерцо. Есть обрамление из мелкой гальки.
Всё побоку!
Часть принимающей поток плиты была почти сухая.
И на ней ярким жёлтым Прорезом пламенел корректирующий портал!
Мы превратились в тех каменных жандармов, что целыми рядами стояли на высоких склонах каньона.
Вот почему он сухопутный! Вот где берёт энергию этот Крест!
— Какую же чушь несли на Штабе, когда обсуждали… Про термопары какие-то… Стыдно вспомнить, — наконец сказал я, садясь на траву.
— За камерой пойду! — сообразил Ирокез.
— Валяй. И планшет мой прихвати.
— Командир, он лишь частично сухопутный, соврали нам Хозяева, совсем немного, — справедливости ради заметил вьетнамец. — Мокрый.
— Ничего не соврали. На судне через такой попадёшь? Нет. Только пешим ходом. Так что всё правильно. Никто не смог догадаться.
— Если бы люди до всего догадывались, они были бы богами, — философски заметил охотник. — Спускаться будем?
— Да вы чё, чуваки? Надо в него нырнуть! — заволновался Лёшка, на какое-то время прекратив снимать.
Я чёрным фломастером зарисовывал в тетради местность, проставлял примерные размеры, записывал особенности. Работал. И мне было жаль его разочаровывать.
— Спускаться будем, ребята, лезть в Прорез — нет. Требуется серьёзнейшая подготовка, анализ, решение Штаба. Алексей, будь серьёзней, если собираешься и дальше работать в группе! Это не игрушки…
До дна чаши было метров двенадцать.
Спуск нашёлся почти сразу. Поначалу мы цеплялись за выступы скал и корни низкого стланика, за предательские кусты, скользкие от оседающей влаги, но сами не скользили и не срывались с гладких камней-ступеней.
Я постоянно посматривал на Крест. Зачаровывает… И свой-то, родной, через который вылетел на Аракару, не успел разглядеть, а тут представилась возможность полюбоваться подрагивающими линиями холодного пламени со стороны!
— Командир, там навес!
Это ещё что за хрень?
Теперь озеро было видно полностью. На его правом берегу действительно стоял дощатый навес, а под ним — две деревянные скамейки и стол. Ни дать ни взять местечко для пикника!
— Вижу, Лёша… Под ноги смотреть, на месте разберёмся.
Как я уже сказал, благодаря тому, что удар потока рассыпался о пологое ложе, а потом и о плиту, традиционное для водопадов озерцо не кипело от пенных струй. Потерявшая силу вода устремлялась по главному руслу, а часть расходилась маленькими злыми струями в разные стороны, впадая в озерцо самостоятельно. Водяная пыль рождалась выше, на плите, и оседала вниз. Всего в одном месте.
Проходя через неё в сторону навеса, я попутно старался не упускать из виду Прорез. Потому первым и заметил:
— Он гаснет! — крикнул товарищам. Те остановились.
Прорез неожиданно стал бледнеть, линии — терять яркость и подрагивать всё сильней и сильней.
— Лёшка, снимай быстрей! Надо точное время проставить…
— Вот и пропал наш шанс, командир, — проворчал Ирокез, не отрываясь от окуляра.
— Цикл, — бросил Винни. — Предстоит его выяснять.
Почти пять минут на угасание. Хоть это теперь знаем.
Песочек на берегу был мелкий, серый.
Вот и таинственный навес. И мы опять замерли, уже возле постройки.
— Не гоблины же…
— В точку, Винни! Люди с Кристы тоже не могли, сам понимаешь, ты же следопыт… Белые? Но каким образом они пробрались сюда через этот космический ландшафт? И зачем?
— Надпись на английском тоже белые плонетяне оставили? — хихикнул вредный пацан.
