— Галина Ивановна, фиксируйте. Дар, продолжишь?
— Давайте послушаем учёного, — я уже понял, что лучше не высовываться, меньше нервов потрачу.
— Хорошо, — согласился модератор. — Теперь следующее. Насколько я понял ход ваших мыслей, господин профессор, методы переноса на Платформах тоже разные?
— Более, чем убеждён! — подключился профессор, и я задумался: как можно быть «более, чем убеждённым»? — Действительно, для существ с такими возможностями маневр в выборе способа не так уж сложен.
— Соответственно, на других Платформах Крестов нет? — спросил Герман. — Овал, пятно или дырка-невидимка?
— Конечно. Что-то другое…
— А вот хрен вам дикорастущий, уважаемый товарищ Мазин! Есть какой-то Крест! — приподнялся нагловатый кочегар. — Жёлтый корректирующий портал, переход в другой мир, доступный только просветлённым!
— Подождите, милейший, так ведь то корректирующий!
— Какая разница? С нашей стороны есть, так? Опознавать его мы готовы как Крест, потому что уже привыкли представлять Прорез именно такой формы. Так? Значит, и с другой стороны есть Прорез. Он двухсторонний, ходи туда-сюда! А у нас, забиться готов, стопудово Крест, пусть и сухопутный. Значит, что?
— Что? — Мазин от такого напора несколько опешил.
— Значит, формально я прав, профессор, а вам щелбан! — хмыкнул хиппан и с победным видом опять повалился на подушки.
Краеведша-делопроизводитель нерешительно посмотрела на шефа.
— Фиксируйте, что делать, — тяжело вздохнул тот. — Сектант прав.
— Я немного откорректирую…
Ростоцкий кивнул снова.
— Вот только с заявлением, что он у нас уже есть, ты, Федя, погорячился. У нас пока лишь хотелки и размышлялки есть.
— Лиха беда, Герман… Найдём.
Сидя в кочегарке? Ты записной поисковик, как я посмотрю! Легко такое предлагать в уюте кают-компании.
Ни разу в жизни у меня не было настолько диких совещаний.
Плана нет, подготовки тоже. Сидим тут, трём за пришельцев, порталы, переносы… Обыденно так, как о само собой разумеющемся! Версии выстраиваем. Не дикость ли? Вроде бы я — честный попаданец. Почему же тогда только сейчас прочувствовал всю фантастику произошедшего?
— А что если нам, мальчики, отложить в сторону все дела, которые вечно срочные, и пробежаться в поиске такого Креста? — возбудился шкипер.
Он-то куда… Даже в зрелых людях мальчишеское играет.
— Это со временем исправим, без сухопутных флотилий, — успокоил я капитана. — Попутно и займусь, Герман меня отправляет в дальний рейд. Вопрос серьёзен, тут на дурочку ништяк не выхватишь, всё шерстить придётся… До последнего баньяна. А есть ещё и бизнес-план.
— Дарик, к чему язвить? — поморщился Самарин. — Мы же просто рассуждаем.
— Что вы, Илья Александрович, очень внимательно слушаю! — с этими словами я достал из кармана золотой и постучал по столу. — Но что важнее? Золото или корректирующий Крест? А людей у меня с гулькин нос!
Две монеты ушли командору, а одна осталась у меня в качестве золотого запаса поселения. Ростоцкий пообещал, что со следующей найденной монеты будем продумывать схему стимулирующего дележа.
Командор благоразумно промолчал, сложно решить с ходу.
— Так у нас, товарищи, продуктивности в работе не будет, — опять забурчал Мазин. — Давайте посерьёзней! Я просто не понимаю такой категоричности нашего кочегара. Фёдор, а где корректирующий портал берёт энергию, не подскажете?
— Вулкан! Простенько и со вкусом, — хихикнул тролль из машинерии.
— Прекрати паясничать, в стюарды переведу! — прикрикнул на него капитан. — Вот ты в первое найденное жерло и полезешь, обещаю! Товарищ Мазин, а если термопара?
— Ничего сложного, — поддакнул я.
Профессор встал.
— Ничего сложного? В тропиках? Проводок до самой магмы и проблемы получения энергии нет? Предлагаю этот аспект проблемы пока считать бесперспективным для исследования. Вот если найдём…
— Подождите, как это бесперспективным? — возмутилась Галина Ивановна. — А если мы уже его нашли? Я имею в виду корректирующий Крест.
Как говорят в таких случаях, в кают-компании воцарилась мёртвая тишина. Мне, как всем прочим, потребовались долгие секунды, чтобы понять идею краеведши.
— Точно! — первым выдохнул Ростоцкий.
— Отколупывать надо! — Лицо оживившегося Липпо сразу стал деловитым, кулаки его сжались от нетерпения. — Дар, эта панель плотно сидит?
— Не проверял…
— Так надо было! — кочегар тоже встал, выражая готовность хоть сейчас отправиться к форту с топором за поясом.
— Мужики, да просто мысли не дошли! Не додумался! — искренне возмутился я, показывая ладони. — Видите же сами, то одно, то другое! То стройка, то мародёрка.
Ростоцкий молчал, профессор неуверенно постукивал пальцами по столу.
— Душно что-то, — наконец проронил он и пошёл открывать окно.
Судя по доносившимся звукам, за окном по-прежнему кипела работа.
А мы тут с ума сходим.
— Панель трогать нельзя, я чувствую, — строгим голосом предупредила нас краеведша. — Лучше не балуйтесь с инопланетной силой, мальчики! Душа мне подсказывает, что добром это не кончится.
— Ну да, ну да… Система может самоуничтожаться, это вы имеете в виду?
— Бог накажет, Владимир Викторович, — тревожным шёпотом прояснила Галина Ивановна.
Поняв, что в этом секторе поддержки он не найдёт, Федя повернулся ко мне.
— И всё-таки, Дар? Как вклеили?
Я замялся.
— Вообще-то, панель с текстом вмоноличена так, чтобы она гарантированно уцелела при обрушении. Вся башня рухнет, а это помещение останется. Плюс немного утоплена. Да и материал, из которого она изготовлена, чертовски прочен.
— Карябал? — понимающе поинтересовался кэп.
Кивнул с чувством стыда — было дело, даже пилой по металлу из мультитула пытался: там неудобно, так я самым краешком…
Поглядывая со спокойным интересом на спорящих, словно он был над схваткой, Ростоцкий, наконец, решил вмешаться:
— Бога гневить не будем, Галина Ивановна, но контроль за поведением панели обеспечим. Вдруг это действительно прибор?
— Есть одна тема: я этот форт семье Карлоса предложу под жильё. Угодья там хорошие, вода есть, площади, обзор. И дорога в двух шагах.
— А что, Дар, отличная идея! — обрадовался Герман. — Он уже знает?
— Нет ещё.
— Мне поговорить?
— Я сам.
— Тогда давайте к следующему вопросу… По статьям паспорта-определителя. Среда, плотность, что там ещё?
