– А здесь можете противогазы снять, – предложил Корнилов на первом наземном уровне. – Да и переодеться вам не помешало бы. Уж очень на бродяг похожи.
– На себя посмотри! – весело огрызнулся Томский, рассматривая через стекло пульт управления и вытянувшегося в струнку охранника. – Нам – простительно, а вот тебе… Не похож ты, Юра, на фараона, совсем не похож. Прям поражаюсь, как тебе еще здесь честь отдают!
– Все мы хороши…
Корнилов провел гостей вверх по лестнице, остановился перед люком, ведущим в лабораторию.
– Хила – мужик с причудами. Так что ничему не удивляйтесь.
Удивляться пришлось самому Юрию. Сидевший в своем инвалидном кресле Хила выглядел так, словно пытался оправиться от тяжелой болезни. Лицо его было бледным, губы тряслись, а глаза бегали, не задерживаясь ни на одном предмете.
– Что с вами?! – Корнилов проследил за взглядом Хилы. – Вы не больны? Потеряли что-нибудь важное?
– Здоров, спасибо, здоров. Не то, чтобы потерял, – астролог покачал головой. – Но найти, к сожалению, не могу. Кто эти молодые люди?
– Мы из Метро, – выступил вперед Томский. – Я – Анатолий, это – Николай.
– А как зовут милого зверька?
– Шестера.
– Ну-ка, иди ко мне, Шестера. Не бойся старика.
Ласка оказалась на удивление сговорчивой. Она запрыгнула к Хиле на колени и с удовольствием подставила спину для поглаживания.
– Теперь рассказывайте, что заставило вас совершить такое длинное путешествие, – Хила начал оживать. – Подозреваю, что случилась какая-то беда.
– Именно. Эпидемия. Люди на моей станции болеют и умирают. Один доктор назвал болезнь бронхитом мутантов и сказал, что лекарства от него пока не создано.
– Он ошибается, Анатолий. Простительно, поскольку не знает о моих работах. Если можно, подробнее о симптомах.
Выслушав Томского, Хила потер руки и прищурился, как кот на солнце.
– Интересно. Очень интересно. Инкубационный период, говорите… Так-так. Отлично. Испытать свое лекарство, да еще в масштабах Метро. Замечательно! Вы возвращаете меня к жизни! Я и мечтать не мог о таком эксперименте!
– Почему в масштабах Метро? – удивился Толик. – Речь идет всего об одной станции…
– Боюсь, что очень скоро эпидемия выйдет за пределы вашей станции и охватит… Ну, не надо так волноваться. У меня есть что противопоставить вашему бронхиту. Откройте шкаф, Анатолий. Там, на верхней полке должна быть бутылочка с этикеткой. Написано – цзи-шен. Так я назвал это растение. Ничего более подходящего в голову не пришло.
Томский с недоверием посмотрел на скукоженный стебелек с увядшими, почерневшими листьями, который лежал на дне бутылки. Вот так лекарство!
– Есть одна проблема, – Хила вертел бутылочку в руках пристально рассматривал свою траву. – Этот стебелек – единственное, что мне удалось унести с собой с той поляны. Позже я не раз просил доставить мне цзи-шен, но… Оказалось, что трава эта растет лишь в одном месте, а идти туда желающих не находилось. Мои ноги – наглядная иллюстрация того, что может произойти со смельчаком, который осмелится приблизиться к…
– Торсионному генератору! – закончил Корнилов за Хилу. – Черт побери, все пути ведут в Рим!
– Да, – кивнул Хила. – Излучение этого аппарата в лесу оказывает благотворное влияние на рост цзи. Чем ближе к тому, что у нас называют Сфумато, тем лучше трава. Вам придется добыть ее, а изготовление лекарства я беру на себя.
* * *
На выходе из Пирамиды Корнилов вздохнул.
– Придется снова надевать обручи, Толян. Мы с тобой – лучшие кандидатуры для новой встречи со Сфумато. Я скажу Хорошеву, чтобы готовил гироплан к завтрашнему утру. Ты готов?
– Всегда готов. Мне нужна трава, тебе требуется избавиться от генератора. Получается, что цель у нас общая.
Глава 27
Следствие ведет Бамбуло
Полковник Хорошев был человеком военным до мозга костей. Он успел не только отдать все нужные распоряжения техникам, отвечающим за обслуживание гироплана, но даже принял душ и побрился. Теперь пришел в особняк, чтобы спросить у Степана, чем тот был так занят, что даже не встретил Корнилова.
Удар дверью, от которого содрогнулись стены, был таким неожиданным, что даже хладнокровный Сергей непроизвольно дернулся. В особняке, ставшем штаб-квартирой нового правительства, не принято было шуметь. Полковник увидел нарушителя спокойствия – навстречу ему шел Максим Максимович. Хорошев никогда не видел старика таким. Лицо его было пунцовым, а глаза сверкали от ярости.
– Что случилось, Максим Максимович?
– У Степана узнай! Случилось! Давно случилось!
Доцент пронесся мимо, оставив полковника изумляться тому, что потомственный интеллигент впервые обратился к кому-то не на «вы».
Хорошев вошел в кабинет и застал Бамбуло в состоянии глубокой задумчивости. Степан уставился на бронзовое пресс-папье, изготовленное в виде пирамиды, и так наморщил лоб, что тот стал похожим на кожуру печеного яблока.
– В чем дело, Степа? Ты не встретил меня и Юрия, зачем-то обидел Максима Максимовича… Что здесь творится? Или я чего-то не знаю?
– Всех я встретил. Познакомился с Томским и его дружком карликом. Оба сейчас дрыхнут без задних ног в соседней комнате. Знаю уже, что на утро вы затеяли бомбежку… Пленных даже успел допросить.
– Молодец. А с нашим доцентом вы чего не поделили?
– Доцентом… Вот где мне этот доцент! – Стук ткнул себя пальцем в кадык. – Понимаешь, Сережа, какая картинка получается… Странно ведет себя Максимыч. Очень странно. Помнишь, как он советовал взять Черкеса живым и выведать у него все о Конструкторе? Помнишь. Так вот: Черкес окочурился, так и не успев ничего рассказать. Наш великий гроссмейстер передал ему через Раису какой-то яд в шприце. Черкес, рад стараться, ширнулся и откинул копыта. Потом эти игры в шахматы, знание истории…
– Не смеши меня, Степа! Какой из Максима Максимовича Конструктор?
– А самый что ни на есть настоящий! Дивуюся тильки, як я його ранише не обчислив. Правду кажуть: и на стару бувае проруха. Не надо делать страшные глаза, Серега! Профессор знает в Жуковке каждую дыру, имеет связи и среди гастов, и среди богемы. Вот и водит всех нас по кругу!
– Зачем ему это? Просто чтобы поиграть?
– Не скажи. Конструктор убрал нашими руками всех претендентов на власть, а с помощью Коробцова хотел избавиться и от нас! Все сходится, господин полковник! Круг замкнулся и я… напрямую сказал об этом Максимычу!
– Ты с ума сошел, Степа!
– Це ви ослипли и не бачите дали власних носив! Знаешь, что мне ответил твой профессор? Рассмеялся в лицо и заявил, что нам никогда не поймать Конструктора!
– Ты ведь сам привел Макимыча к Корнилову…
