– Не знаю, какой у меня браузер. Скорее всего – очень сексуальный…
Этот ответ уже на другой день стал хитом интернета и всех печатных СМИ, а впоследствии прочно вошел в список крылатых выражений словаря гламурных дур.
Тогда она в ярости напилась до положения риз в одном из модных московских клубов и прилюдно поклялась выцарапать глаза журналюге – виновнику своего позора. Так и не выцарапала…
Погруженная в воспоминания Раиса едва не столкнулась с двумя типусами, которые шествовали мимо «Плазы» с видом больших начальников. Как ей показалось, один, рыжий крепыш, даже обратил на нее внимание. Сердце Раисы бешено заколотилось, но ей повезло – спутник рыжего окликнул его, и оба скрылись в надвигающихся сумерках. Раиса же благополучно свернула за угол «Плазы» и вскоре оказалась у цели своего путешествия.
Бронзовый бюст Рамзеса Садыкова был одной из достопримечательностей Жуковки. Не так давно к полутораметровой мраморной тумбе, с которой смотрел на свои владения бронзовый фараон, возлагали искусственные цветы. Однако почитание Садыкова и его прижизненного памятника сошло на нет еще до того, как в Жуковке появился Корнилов – с тех самых пор, как по столице Рублевской Империи поползли упорные слухи о смерти Рамзеса.
Теперь плиточная дорожка, ведущая к памятнику, заросла травой. Голубей, которые в прежние времена не оставляли памятники в покое, сменили гарпии. Причем помет крылатых мутантов был куда прилипчивее голубиного.
Раиса подошла к бюсту с видом ортодоксальной поклонницы основателя Империи. Погладила скульптуру по бронзовой макушке. Осмотрелась. Лишь после того, как убедилась, что за ней никто не наблюдает, раздвинула стебли сорняков.
Барельеф пирамиды находился прямо под выбитой в мраморе надписью «Рамзес Первый. Да живет он вечно!». Он ничуть не походил на кнопку, открывающую вход в подземелье.
Раиса коснулась пирамиды пальцами, а когда ничего не произошло, надавила всей ладонью. Посланница Конструктора едва успела отпрыгнуть в сторону, когда земля под ее ногами пришла в движение. Квадрат обычного на первый взгляд дерна плавно отъехал под мраморную тумбу, и Раиса увидела первые ступени стальной лестницы.
Как только она ступила на первую ступень, невидимая пружина начала закрывать люк. Раиса продолжила спуск и, коснувшись ногой земляного пола, оказалась в кромешной темноте.
– Достали! Все достали! – она включила фонарь. – И почему все мужики из тех, кого я знала, предпочитали иметь не меня, а мой мозг?
Подземный ход сильно отличался от тех, по которым ей приходилось ходить в Барвихе. Там большинство коммуникаций были, что называется, сшиты на живую нитку – из-за спешки, недостатка материалов и рабочей силы, но встретить что-то подобное в столице она никак не ожидала. Вид этого туннеля поверг ее в шок. Грязные лужи на неровном полу, стены, покрытые толстым слоем бурой слизи, и потолок, который держался больше на честном слове, чем на ржавых стальных швеллерах. Ширина и высота хода были под стать всему остальному: чуть меньше метра в ширину и полтора – в высоту. Даже Раисе, не отличавшейся высоким ростом, приходилось немного пригибаться, чтобы не зацепить головой потолок.
Тут и там валялись лопаты, ломы. В круг света фонарика попадали сложенные у стен штабели декоративной плитки, мешки с затвердевшим цементом и прочая строительная ерунда. Подземный ход по какой-то причине не достроили, но, судя по отлаженной работе механизма люка, пользовались им часто.
– Я тебе это припомню, – шипела богемная дама, пробираясь по грязи. – Будь ты трижды Конструктор – припомню!
Вдобавок ко всему прочему туннель был извилистым. Путешественнице постоянно приходилась менять направление. В конце концов, Раиса окончательно потеряла ориентацию – ей начало казаться, что проклятый туннель ведет совсем не туда, куда нужно.
Она не была подвержена боязни закрытого пространства, но с каждой минутой туннель давил на психику все сильнее. Раиса ругалась, плакала, несколько раз отдыхала, пристроившись у стены. Казалось, конца-края этому подземелью не будет. Потом что-то случилось с фонариком – свет его начал тускнеть. Раиса принялась стучать фонарикам по швеллеру с таким энтузиазмом, что разбила его. Теперь предстояло идти в кромешной темноте. Правда, дорога оказалась намного короче: через десять метров разведчица наткнулась на завал.
Ничего сверхъестественного – при таком состоянии туннеля оставалось только удивляться, что потолок его обрушился только в одном месте.
– Приплыли…
Раиса ощупала руками гору земли. И что теперь? Возвращаться? Пройтись по Жуковке в перепачканном землей комбинезоне, потом, когда ее задержат, рассказывать о том, как Конструктор усыпил всех в бункере? Не лучший вариант. С учетом того, что столица Рублевской Империи находится на военном положении, разговор с ней может оказаться очень коротким – пиф-паф и точка.
Раиса принялась рыть землю руками. На ее счастье, завал был свежим, и пласты грунта еще не успели слежаться. Однако работа могла оказаться сизифовым трудом – Раиса ведь не знала, сколько именно метров туннеля впереди завалены землей. Поначалу рыла довольно ретиво, но уже минут через десять к работе охладела. Собиралась плюнуть на все и вернуться, но тут пальцы нащупали что-то твердое. Раиса ни черта не видела и не могла судить только о форме предмета, который откопала. Что-то овальное. Размером с футбольный мяч. Продолжая ощупывать находку, пальцы провалились в какое-то отверстие. Когда Раиса отыскала еще одно, такого же размера, то поняла, что держит в руках череп. Это не вызвало у нее особых эмоций – сработало отсутствие впечатлительности, врожденное презрение к себе подобным и неуважение к смерти.
Повертев череп в руках, Раиса швырнула его на пол. Вскоре туда же полетели остатки скелета неизвестной жертвы туннеля. А потом… земля осыпалась, и рука провалилась в пустоту. Раиса, взвизгнув от радости, принялась рыть с удвоенной энергией, чем вызвала новый обвал. Лишь чудом не оказавшись похороненной под грудой земли, она несколько минут приходила в себя, а потом вдруг услыхала человеческий голос. Доносился он не из туннеля, а откуда-то сверху.
Раиса вскарабкалась по земляному откосу и с облегчением вздохнула, увидев над головой облака, бегущие по раскрашенному в светло-серый цвет предутреннему небу.
– Копошится…
– Почудилось тебе.
– А я тебе говорю – копошится кто-то в яме. А никакой ямы здесь раньше не было…
– Была, не была… Лучше не высовывайся. Светает. Неровен час подстрелят.
Раиса поняла, что речь идет о ней. Высунула голову из туннеля и увидела прямо перед собой стену Третьего Периметра. На нее смотрели с вышки два часовых.
– Эй ты! Чего там ползаешь? Руки вверх! Стрелять буду!
– Зачем стрелять? – рука Раисы нащупала рукоять пистолета. – Разве не видишь? Свои!
В глаза Раисе ударил свет фонарика.
– Свои, свои… Какого черта свои здесь делают? – часового смутила офицерская форма Раисы. – Руки подними, а мы разберемся, кто здесь свои, а кто чужие…
