— Была бы мне сестрица, а станешь мне жена! — громко объявил он, и гости грянули аплодисментами.
Протрубил горн. Боббертиджис встал по левую руку от жреца, Бъеджа по правую, и старый карлик запел. Чистый и красивый голос грел не хуже хваленого вина. Беспокойное сердечко Эмьюз едва не выпрыгнуло из груди, когда песню подхватили остальные карлики. Девочка не понимала, куда деть распирающее изнутри счастье. Маленькая Тень отдала бы все, что угодно, за возможность плакать от радости.
А по широкому проходу между рядами уже шли Иеремая и Роззи. Ослепительная белизна платья невесты заставила зажмуриться.
Бъеджа не скрывала слез, они быстрыми струйками стекали по щекам, очерчивая лучезарную улыбку. Потом были клятвы, от которых заплакал даже Сноррибреннус, а после жрец взял Иеремаю и Роззи за руки и подвел к алтарю. Они положили свои ладони на камень так, чтобы старый карлик смог обернуть им кисти тем самым покрывалом.
Под пение жреца пара обошла алтарь вокруг и остановилась лицом к гостям.
— Иеремая и Роззилизтара, теперь вы навеки принадлежите друг другу! — торжественно произнес старый карлик.
Стоило его словам сорваться с губ, как прямо с неба из ниоткуда посыпались лепестки роз! Хотя… это для всех «из ниоткуда», Эмьюз-то прекрасно видела, как дядюшка Джулиус направлял их в полет.
— Что теперь? — уточнила девочка у Боба, неожиданно оставшегося в одиночестве.
— Сейчас честная компания потянется к нашему «волшебному колодцу» желания загадывать. Это недалеко, — сообщил он. — А тут пока все подготовят к продолжению праздника.
— Я справилась? — второй тревожащий вопрос.
— Лучше, чем я представлял, — признался карлик. — Спасибо. Жрец даже ни о чем тебя спрашивать больше не стал. Тут либо он понял «абсолютное» согласие буквально, либо побоялся, что ты еще что-нибудь выкинешь.
— А где Бъеджа? — осторожно поинтересовалась Тень.
— На кухне, — спокойно ответил Боб. — Сказала, что «напитки сами себя не разольют» и сбежала. От помощи отказалась. Понятное дело, ей нужно свыкнуться с мыслью, что и мы обязательно поженимся.
Он потер лоб.
— Что-то не выглядишь особенно счастливым, — заметила Эмьюз.
— Сам еще не верю в случившееся. — Боббертиджис сунул руки в карманы.
— Может, тебя спасет еще немножко храбрости? — предположила девочка.
— Отличная идея! — Боб мгновенно воспрял духом. — Твою мадам наши как раз к колодцу потащили.
Тень обернулась. Росарио и Сэр Джулиус шли рядом, увлекаемые шумной толпой вниз по склону. «Наверняка тетка думает, будто я последую за ними», — промелькнуло в голове. — «Ну уж нет. Пусть поговорят без меня».
— Значит, «немножко храбрости»? — весело спросила Эмьюз.
— Тебе если совсем немножко, — рассмеялся Боббертиджис.
Глава 13. Одинокий воин
Давно известно, что работать как карлики не способен ни один человек, а уж отдыхать как они и подавно. Задорные скрипочки задавали тон празднику, а коротышки плясали и плясали. Молодые, старые… все отдавались неудержимому веселью. Зашло солнце, а бархатное небо расцвело яркими звездами, но оркестр не смолкал.
Зажглись разноцветные круглые фонари, превращая происходящее на холме в волшебную сказку, в которой Джулиусу не нашлось места. Коллоу так решил сам. Карлики то и дело звали его выпить вина или изловить вертлявого симпатягу-поросенка, припасенного для потешного конкурса, только Джулс не поддавался на уговоры. Он чувствовал себя лишним там, где властвовала искренняя радость. Слишком большим и усталым для волшебной сказки.
Сэр Коллоу сидел на мягкой траве, подпирая спиной не успевший остыть камень древнего святилища, и наблюдал, как кружатся в танце пестрые пары.
— Ты непростительно мрачен, — сообщил Сириус, вытесняя внутренний голос.
— Во-первых, я работаю, — резонно возразил Джулс. — Мои глазки упорно прочесывают территорию, если кто-то попытается «испортить праздник», я узнаю об этом первым. Во-вторых, приглядываю за Марией и девочкой. А в-третьих, как-то мне муторно.
— Из-за чего, позволь узнать? — ехидно отозвался мальчишка. — Вокруг любовь, а ты изображаешь сушеную поганку.
— Вот потому и… Я не изображаю поганку!
— Гнетет чужое счастье? — прямо спросил Сириус.
— Точнее не скажешь, — согласился он.
— Причина проста. Нагородил себе слишком много заслонов, нарисовал слишком много границ, а большая часть того, что тебе по-настоящему нравится, осталась там, в зоне отчуждения.
Джулиус с легкостью представил привычного собеседника.
— Не только. — Коллоу болезненно поморщился. — Скоро мне предстоит сделать очень тяжелый выбор. Я к нему не готов. В принципе не знаю, как можно подготовиться к предательству.
— Не понимаю, — предупредил Сириус.
— Когда сначала посылаешь на опасное задание, потом получаешь отличный результат и бросаешь умирать… это самое настоящее предательство, даже если так предписывает устав, — он судорожно выдохнул. — А если в главной роли близкий человек: девочка, выросшая на твоих глазах… Выть хочется.
— Подробнее, наверное, не стоит, — оборвал мальчишка. — Не здесь, не сейчас.
— Ты ничем не поможешь, — фыркнул Джулс. — Советы я и сам давать мастак. Здесь нужен тот, кто сможет действовать, развяжет мне руки. Я имел неосторожность обратиться с просьбой к «вышестоящему начальству» об исключении для нее. Получил справедливый отказ. Теперь все мои телодвижения в том направлении контролируются.
— А давно все плохо? — полюбопытствовал Сириус.
— Давно, — подтвердил тот. — Скоро выйдет последний срок.
— Тогда чего спохватился только сейчас?
— Место, в котором застряла Тень слишком опасное, и время там течет быстрее, чем здесь, — принялся пояснять Коллоу. — Первую стыковку Наблюдатели пропустили. Все понимают, что дождаться второй в тех условиях почти невозможно. Но я продолжаю верить. Потому что если Тень не справится, ей придется освободить от себя Призму.
— Ничего так формулировочка, — мальчишка присвистнул.
— Как ни назови, — отмахнулся он. — В нашем случае устав четко регламентирует порядок действий. Тени могут просить друг у друга помощи, но она-то далеко. Очереди из добровольцев рискнуть жизнью я не наблюдаю. Принуждать, сам понимаешь, мне открытым текстом не позволено. Не исключено, что девочки уже нет в живых. Нам с Корникс в принципе не положено бросать этот мир. Пара той Тени привязан долгом.
— Скверно…
Огоньки и шальное веселье больше не отвлекали. Проблема черной кляксой застилала разум. Сэр Коллоу спрятал лицо в ладони. Вспомнилась Никс, обрушившая свой бессильный гнев на него. Конечно, Тень считает, что единственный правильный выход — наплевать на запрет и рискнуть всем. Спасти ее драгоценное дитя, поступившись планами. Только Корникс и понятия не имеет, что поставлено на кон. Разменять судьбу Ордена на одну жизнь? Едва ли. Сколько страшных, грязных слов наговорила Никс, прежде чем хлопнуть дверью. Самое отвратительное, что она по большей части права. Объяснения бездействию могут быть самые разные: долг, великие цели, приказ, что угодно. Но факт остается фактом.
