— Это поправимо? — кровь отлила от лица.
— Конечно, — заверил тот. — Сейчас твои родственники оформляют документы, чтобы навестить тебя, так что скучать осталось недолго.
Клаус вернулся на кровать.
Где-то рядом открылась и закрылась дверь. Стук подкованных подошв нарушил тишину коридора.
— Как самочувствие пациента? — строго осведомился Коллоу.
— Не знаю, Сэр, — замялся парень. — Я стажер. Спросите у моего начальства.
— Тогда зачем ты тут поставлен? — по голосу Танцора невозможно было разобрать, рассержен ли он.
— На случай, если что-нибудь ему понадобится.
— Пойди, принеси себе стул и прогуляйся немного, — попросил Коллоу. — Мне нужно обсудить кое-что со свидетелем.
— Слушаюсь, Сэр! — Болтливый Реконструктор удалился.
Тишина пугала сильнее возможного выговора. Мальчишка лежал с закрытыми глазами, вытянув руки по швам. Он не собирался прикидываться спящим, но надеялся произвести именно такое впечатление.
— Клаус! — позвал Танцор. — Обидно, если упустишь возможность рассказать мне свою версию случившегося.
Джулиус настойчиво постучал костяшками пальцев по толстому стеклу.
— Простите, Сэр. — Мальчишка спустил босые ноги на пол.
— Я неплохо читаю по губам, но потрудись подойти к переговорному устройству, — улыбнулся тот. — Насколько удалось понять, ты здесь исключительно по собственной вине. Даже если все и не так, мы будем настаивать на этой версии. Портить репутацию человеку служебным расследованием, тем более посмертно, как-то гадко.
Клаус снял квадратный микрофон с подставки и нажал на кнопку.
— Эдвин Баркли действительно ни в чем не виноват. — Правда буквально рвалась наружу. — Я не подчинился прямому приказу. Мистер Баркли запретил мне участвовать в спасении Артура Боунса. Я сам сделал себе инъекцию, из-за которой застрял здесь. И в окно перехода меня никто на веревке не тянул.
— Во-первых, проясни-ка свои мотивы, дружок. Во-вторых, при чем тут инъекция? — Сэр Коллоу нахмурился.
Тут мальчишка выложил все о Клайве Митчелле, начиная с их первого знакомства и заканчивая его позорным побегом. Рассказал про заплаканную Инит с ее горем, которому оказалось невозможно не сочувствовать. Разумеется, Клаус не упомянул, что знал мисс Боунс раньше. Потом вдруг сбился на описании гибели мистера Баркли и Арти. Путанные образы неудержимо сыпались из него вопреки воле, словно кто-то снес плотину, перекрывавшую горную реку. В какой-то момент Клаус понял, что уже не слышит себя, а лишь догадывается о смысле сказанных слов.
Он зажал рот ладонью и прислонился к стене. Колени и руки тряслись, а на лбу выступил пот.
— Все позади. — Сэр Коллоу выглядел смертельно усталым и невероятно мудрым.
— Вы считаете меня бесполезным? Непригодным для служения Ордену? — От стыда Клаус отвел взгляд. — Успокаиваете, как перепуганную девчонку.
— Я не должен хвалить за безрассудство, но ты поступил достойно, — без тени эмоций произнес тот.
— Спасибо, Сэр. — Он выпрямился.
Коллоу прислушался и настороженно посмотрел на дверь.
— Почему вы нас не пропускаете? — возмущался Карл.
— У нас фремя! — вклинился дед. — Мы битый час потратили на запольнение фороха бумашек!
Разговор на повышенных тонах перерос в подозрительную возню.
— Сдается мне, пора вмешаться. — Сэр Коллоу озадаченно потер лоб.
Но сопротивление несчастного стажера уже было сломлено. Впереди победоносно вышагивал господин Отто. Жилетные часы, выпавшие из его кармана и разбившиеся, теперь волочились по полу, теряя осколки стекла и шестеренки. Следом шел встрепанный Карл, болезненно бледный, но счастливый. А прямо за ними мальчишка заметил Би!
Придерживая рукой расходящуюся на спине робу, Клаус метнулся к кровати, сорвал простыню и завернулся в нее по самую шею.
— С вами, господа, все ясно. Вы — семья. А что здесь делает мисс Бонни? — Джулиус поднял брови.
Еще до того, как кто-то успел сориентироваться, Робин принялась в подробностях объяснять, почему и как перестала быть «Бонни» и стала «Хаулинг». Чокнутая оживленно жестикулировала и нервно смеялась.
Если бы не окно, отделявшее от несуразной картины, мальчишка непременно закрыл бы подруге рот. Сэр Коллоу во всем этом держался молодцом. Умно кивал с гримасой полного понимания на лице, как психиатр, выслушивающий бред сумасшедшего.
— А вообще, мы вместе учимся в Шейдивейл! — выпалила Робин и притихла.
— Тогда не буду занимать время, отведенное вам на общение, — улыбнулся Танцор.
Сэр Коллоу рассеяно махнул Клаусу рукой и вышел.
Мальчишка надеялся, что осведомленность Танцора навела Би на определенные мысли, поскольку важный разговор откладывался.
— Как ты? — Карл осторожно постучал по стеклу, привлекая внимание сына. — Нам сказали, что поранился какими-то колючками. Что у тебя аллергическая реакция.
— Все отлично, только чешется невыносимо, — признался больной. — Как выглядит, не знаю. Царапины на спине, а там у меня глаз нет.
— Покаши! — потребовал старый гоблин. — Я фызфалься помочь ф исследофании образца растения, с которым ты фступиль ф контакт.
— Дедушка, нет! — запротестовал Клаус. — У меня отобрали все, включая нательный крестик! Я и так чувствую себя неловко. И ответьте честно, что она тут делает?
Мальчишка многозначительно кивнул в сторону Робин.
— Если бы не твоя подруга, мы бы все еще считали, что с тобой ничего не произошло, — пояснил Карл. — Она прибежала к нам и объявила о твоей возможной смерти. Само собой, меня это шокировало. Хорошо, Робин успела объяснить, что вероятность обманчива.
Он достал из кармана листок и карандаш.
— Теперь подумай. Завтра я смогу принести тебе что-нибудь из дома: книги, учебники, блокнот… одеяло. Ты же не любишь укрываться простыней.
— Не нужно таких подробностей, Карл! — оборвал отца Клаус. — Все книги, которые мне необходимы, лежат на столе в моей комнате.
— А одеяло? — робко уточнил тот.
— А позволят? — мальчишка кожей ощущал, как щеки заливает краска.
— Кто помешает попробовать? — улыбнулся Карл.
Дальше дед принялся осыпать вопросами, отвечать на которые совсем не хотелось. Пусть старый гоблин и беспокоился за внука, он оставался ученым до мозга костей. Профессора Отто не особенно интересовали обстоятельства гибели людей и побег Митчелла. Для него пришлось в подробностях припомнить, чем отличалась кошка, убитая мистером Баркли, от той, которую депортировали ночью. Зато и Робин, и отец слушали очень внимательно.
— И ты сам вызвался, понимая, что это опасно? — Карл сурово сдвинул брови.
