— Ну что ты, в самом деле! — обиделся Вильгельм. — Нет, на сегодня стриптиз не запланирован, если речь об этом. Топай уже. У меня время ограничено.
Когда Наставник вышел вон, Сэр Хьорт запер за ним и мученически вздохнул.
— Знаешь, Эмьюз, есть такая дрянь, как «репутация», — задумчиво произнес он. — Вроде тебе и наплевать, что думают люди, а потом оно как вылезет, как настроение испортит.
— Понимаю. — Тень потупилась.
— Ладно, — отмахнулся Вильгельм. — Это лирика. Пора приступать.
— К чему? — осторожно поинтересовалась девочка.
— Может, и ни к чему, — пожал плечами тот. — Подними, пожалуйста, руки.
Без лишних вопросов Эмьюз выполнила просьбу. Тогда Сэр Хьорт приблизился, взял девочку за запястья и оторвал от пола.
— Усложним задачу? — Вильгельм поставил Эмьюз на место. — Я попробую снова, а ты мешай мне.
— Как? — искренне изумилась она.
Тень ни секунды не сомневалась, что ей нечего противопоставить взрослому мужчине.
— А как хочешь: болтай ногами, вертись, — предложил Хьорт.
— Вдруг я вас ударю?
— Переживу, — улыбнулся Танцор. — Сила тяжести все равно влечет вниз.
Чего только Эмьюз ни предпринимала! Но Хьорт не поддавался, словно его руки были прочнее камня. Они даже не дрогнули. «Все вихляешься, сосиска?», — подтрунивал Танцор. Он перехватил запястья девочки одной кистью и почесался.
Когда сопротивление совершенно вымотало маленькую Тень, а ее собственные руки невыносимо болели, Эмьюз повисла плетью. Пальцы похолодели, казалось, вся кровь устремилась куда-то в колени и ниже. Она неприятно пульсировала там, а самолюбие уговаривало не сдаваться. «По-честному не получается», — подумала девочка.
Хитрый план созрел сам собой. Тень представила, что нет никакого Вильгельма, что это Лют держит ее в воздухе. Эмьюз выдохнула и обмякла. Посыпанная стружкой теплая земля действительно тянула магнитом, стоило только сконцентрироваться на знакомом ощущении…
— Похоже, я все-таки буду учить тебя, — признался Хьорт, опуская девочку на ноги. — Проясним еще пару моментов?
— Пожалуйста, — согласилась та. — Но я все еще ничего не понимаю.
— Существует четыре основных Аркана и пятый. — Танцор бесцеремонно завел девочке руки за спину, уперся коленом ей между лопаток и потянул.
— Мне неудобно и… больно! — пискнула Эмьюз.
— Терпи, — отозвался тот. — Я владею одним Арканом, как и твоя пара. Финн и Мо владеют двумя, а ты — тремя. Считается, что когда всего много, ни в чем не достичь мастерства. Смиришься или поспоришь? Руки за голову, пальцы в замок.
— Поспорю, конечно. — Девочку снова оторвали от пола.
— Правильно, — кивнул Хьорт и крепко встряхнул бедняжку. — «Спорить» станем вместе. Правую руку на пояс, левую вверх, ноги шире плеч.
Эмьюз уже чувствовала, что ее несчастный позвоночник вот-вот рассыплется по косточке.
— Когда видишь меня, забывай все, что тебе рассказывает Руф про легкость, свободу и прочую муть. Здесь мы будем твердо стоять на своих двоих, без иллюзий, — продолжил Сэр Вильгельм. — А когда меня нет, выбрасывай из памяти наши занятия, как камни из карманов.
— Вдруг не получится? — простонала девочка.
— Сама решила «спорить», значит, получится, — отрезал тот.
Вильгельм вертел несчастной Эмьюз, как куклой. Под конец все без исключения мышцы ныли, а в ушах стоял шум.
— Жива? — весело поинтересовался Танцор.
— Непонятно пока, — сообщила она. — С этого у вас все тренировки начинаются?
— Не совсем. — Вильгельм отошел и плюхнулся прямо на пол, скрестив ноги. — Присаживайся. Я привык работать со взрослыми Танцорами, которым нужно восстановиться после травм. Маленькие девочки мне еще в руки не попадали. Приятно. Что тут скажешь? Впечатляющая гибкость и достойное упорство, если бы не попытки скулить. Предупреждаю сразу, проще не будет, только сложнее. Просто тем, кто сдается. Неудачникам и слабакам.
«И этот человек выдавал себя за женщину?», — отметила Эмьюз. Да они с Наставником — как небо и земля! Ничего общего. Однако при всей своей нарочной неотесанности и прямоте Сэр Хьорт нравился. Время от времени новый тренер говорил что-нибудь жесткое или обидное, но сердиться на него не получалось. Из всех знакомых, Сэр Хьорт больше походил на Урд. Примерно то же грубоватое обаяние и обезоруживающая честность.
— Отдохнула? Поднимайся, — скомандовал Танцор.
Он взглянул на часы и добавил:
— Хорошо идем.
Неожиданно Сэр Хьорт подпрыгнул. Пол всколыхнулся так, что девочка не устояла и шлепнулась на колени.
— Как мешок картошки, — процедил Вильгельм. — Не фокус держаться на ногах, когда ничто не мешает. Еще раз.
Снова и снова Эмьюз вставала и падала. Воздух сделался густым от пыли, но странное упражнение продолжалось.
— Скачу-скачу, а толку чуть, — покачал головой Танцор. — Эти очаровательные подпорки, торчащие у тебя из… не важно… Ты ими пользоваться умеешь? Давай-ка по стеночке десять кругов на одной ноге и десять на другой.
— Без подвохов? — уточнила девочка.
— Без. — Он вытянулся во весь рост в центре комнаты.
«Забавно получается», — думала Эмьюз. — «Сэр Хьорт старательно изображал женственность. Урд ничего не изображает, но на выходе примерно то же самое. А Дэн… по всем признакам мальчишка, когда им не является. Даже Лют в первую встречу не могла самостоятельно определить, кто она. Вроде все должно быть яснее ясного».
— Ты считаешь круги? — спохватился Танцор.
— Нет, — пыхтя, откликнулась девочка.
— Меняй ногу и направление движения, — скомандовал он.
— Все же, чему вы меня учите таким… непривычным способом? — поинтересовалась Эмьюз.
— Основам, — небрежно бросил Вильгельм. — В каком порядке располагаются Арканы и по какому принципу?
— Земля, воздух, вода, огонь и время. По частоте проявления у Танцоров и людей. — Простой вопрос несколько обидел.
— А по силе? — не отставал тот.
— Некорректно, — как по писаному отчеканила Тень. — Такие исследования не проводились. Невозможно добиться идеальных условий.
— Значит, до этого Тангл еще не дошел, — улыбнулся Вильгельм. — Я собираюсь учить тебя первому Аркану. Слышал, ты пыталась применить малые путы на живого человека.
— Мне уже объяснили, что так нельзя, — отмахнулась Эмьюз и чуть не потеряла равновесие.
— Едва ли наглядно, — возразил Сэр Хьорт. — На столе сумка, швырни ей в меня.
Поймав свои пожитки, Танцор извлек спелое румяное яблоко.
— Вообще-то, у меня к вам есть очень серьезный разговор, — устав дожидаться подходящего момента, объявила девочка.
