— Шутники должны помогать друг другу, — прошептал Тангл.
— Да, Руф. — Шея затекла, и Коллоу снова вернул голову в вертикальное положение.
Всплыла реплика Никс, брошенная ей в сердцах еще до отправления. Что-то от том, что мальчишка нуждается в одобрении и что заслуживает его. Или как-то так. Сейчас Джулиусу не требовалось подбирать стройные фразы, вымучивать из себя подбадривающую дребедень. Для этого Танцора слова сложились сами собой. Оставалось открыть рот и родить их. Побороть мешающую зеленую субстанцию, нарисованную воображением. Вероятно так и выглядит бессмысленная гордость. Он шумно выдохнул.
— Простите меня, Сэр! — вдруг не выдержал Тангл.
— Помолчи, — попросил Джулс. — Не хочется, чтобы виновник пропустил все самое захватывающее.
Руф поперхнулся и побледнел. «Вот сейчас Мастер Тени скажет, что не следовало целоваться с Леди Корникс», — ядом скользнуло по горлу. — «Оправдание? Она сама? Не то!». Мысли путались, а Коллоу не спешил.
Когда молчание сделалось действительно неподъемным, Древний перестал таращиться в потолок и повернулся к собеседнику.
— Я помогаю тебе не потому что ты Баламут, не потому что Тень, и не потому что считаю себя лучше, — четко и ясно произнес он. — Ты просто отличный парень. Для меня было честью пройти все это рядом с тобой. Хочу верить, что всякая чушь навроде субординации не… Слушай, сложно как! Мы теперь друзья. Нравится тебе или нет, но я считаю тебя другом. Теперь пойду, пожалуй.
Коллоу попытался подтянуть трясущиеся ноги. Следовало что-то ответить, и Руфус ляпнул первую попавшуюся глупость. Самую очевидную из всех:
— Вы еще держите меня за руку, — выдавил он.
— Прости. — Джулс разжал пальцы, но упрямый мальчишка перехватил их.
— Вы… мой герой! — выпалил Тангл.
— А ты — мой.
Опустошенный, но счастливый, Джулиус поднялся и поковылял к двери. Тело подчинялось плохо. Но все же подчинялось. Словно бы крошечный человечек, сидящий в голове механической куклы, путает рычаги или мертвецки пьян. В коридоре Пруденс предложила помощь, однако Коллоу отказался. «Сам», — одними губами произнес он. Если Джулс и напоминал ходячего покойника, то этот покойник был довольным.
* * *
Заговорщики честно ждали бури. Ждали, что их вызовут в деканат, к ректору или куда похуже. Только ясное приветливое утро не торопилось превращаться в утро публичной казни.
Все ребята собрались вместе. На случай, если кошмар начнется, они были одеты и готовы. Эмьюз не надеялась, что станет хоть немного легче. Каждый вдох давался с трудом. Подружки молчали; молчал и мрачный, как грозовая туча, Клаус. Робин не находила себе места: она металась, как зверь в клетке, и только на стену не лезла. Одна Зан пребывала в привычном благостном расположении духа. Ей вся ситуация грозила вожделенным путешествием домой.
Дэн вернул Тени ее форму еще вчера, а сам задерживался. Атмосфера общего напряжения давила со всех сторон. Распотрошенная шкатулка стояла открытой на тумбочке. Дневник пропал из нее, а прятать остальной хлам не имело смысла. Небольшая черная книжечка — единственный рычаг давления. Любой упрек в сторону Эмьюз, и Тень непременно припомнила бы соседкам кражу со взломом.
— Так и промолчим до последнего? — не выдержала Би.
— А чего ты хочешь? — Клаус болезненно поморщился. — Мы лопухи. Поголовно. Можно подробно разобраться, кто и где ошибся, только это оптимизма не прибавит.
— Сожрать бы чего-нибудь, — вздохнула Зан. — У вас-то аппетита нет, а вот у меня…
— Нас четвертуют, — констатировала Лют в пустоту.
— При чем тут ты?! Ты никого не обманывала и ничего не нарушала, — возмутилась Робин.
— Я знала и допустила, — спокойно возразила Тень. — Кроме того, я покрывала свою пару. О чем ни грамма не жалею.
— Если тут кому о чем и жалеть, то только Эмьюз. — Би развернулась на стуле. — О чем ты думала?
— Спасибо, конечно, но вас никто о помощи не просил, — процедила та.
— Конечно! — энергично закивала Робин. — Попроси ты, мы бы вправили тебе соображалку на место. Но ты нам даже шанса не дала. У меня нет сил злиться, но будь они у меня…
— Что тогда? — с вызовом спросила Эмьюз.
— Я бы сказала тебе, что ты безответственная, безмозглая дура, которая ни во что не ставит своих друзей. — Лицо девочки налилось краской. — И что свое «спасибо» ехидное можешь засунуть подальше. Хороший задел? Еще? Спасибо, что не доверяешь нам. Спасибо, что плюешь на чужие чувства. Вот Клаус! Он же любит тебя!
— Меня не приплетай, — попросил мальчишка. — Разбираться поздно.
— Да, девчата, вы чо? — Зан взяла Би под локоть. — Друзья тем и хороши. Они поддерживают даже тех, кто облажался. Сейчас самое то сомкнуть ряды, а не устраивать бучу.
Но Эмьюз не слышала ничего, кроме стука крови в висках.
— Верните мой дневник!!! — зарычала Тень.
— Это не я, — пожала плечами Лют. — Это мисс «прицельно бросаюсь обвинениями» куда-то его дела.
Робин побледнела. Пауза получилась настолько длинной, что даже полный недотепа догадался бы.
— Только не говори мне… — простонала Эмьюз.
— Я положила его запазуху. — Би обхватила голову руками. — Чтобы Лют не прочла. Она… собиралась.
— Чудно. — Клаус уже ничему не удивлялся. — А теперь он…
— … неизвестно где.
Би не плакала. Ее широко распахнутые глаза вообще ничего не выражали. Она словно погрузилась в транс, как Софья.
— То есть, в уютных подземельях сама знаешь чего лежит улика? — уточнила Эмьюз.
— Ты нарочно? Или правда такая глупая? — перебила Лют.
Фьюри сорвалась с кровати и влепила Робин звонкую пощечину, прежде чем кто-то успел сориентироваться.
— Я не оправдываюсь. — Би выпрямилась. — Знаю, что кубок тупости — мой. Но мы все виноваты.
— Виноватки — не самая прикольная игра. — Драконья дочка сурово нахмурилась. — Когда мы с братанами начинали перекидывать друг на друга стрелки, мамик разводила нас по углам на «подумать».
С этими словами Зан сдвинула стол и ширму, а потом кровать Лют.
— В угол. Все. Драчливая в свой, задиристая ко мне, ругливая в дальний. Я не шучу. Хотите сначала получить по шее, а после по углам? Организую — пикнуть не успеете. Я сильнее вас. Наваляю, не унесете.
— Зан? — попробовал вмешаться Клаус.
— Не суйся, — предупредила девочка-дракон. — Чо, не видно? Они ж по-хорошему не уймутся. Детский сад, трусы с кармашками. По углам, я сказала! Руки за спину, лицом к стене. И не поворачивайтесь без желания извиниться.
Робин первой заняла место. Лют сказала, что извиняться не намерена и тоже уперлась лицом в стену.
