Я покачала головой, представляя, какое веселье меня ждет в ближайшем будущем, и выжидательно уставилась на Юлиана:
— Ты вообще в курсе, что занял чужое место?
— Это ты про мальчика у окна? — самодовольно усмехнулся «Финист», кивая на Ждана. — Он меня уже минут пять взглядом буравит, но с претензиями пока не подошел. И не подойдет. Знаешь почему?
— Догадываюсь, — буркнула, недовольно постукивая пальцами по столешнице.
Шакуров оскалился еще сильнее:
— А вот и не угадала! Потому что я всего на три минуты заскочил. Сказать «привет».
— В школу, значит, поздороваться заскочил? — саркастично переспросила я. — Что, вот так просто: мимо пробегал?
— Ну не совсем. Я теперь в твоей гимназии учиться буду. До конца года.
Видимо, у меня глаза стали как у глубоководного краба, потому что «Финист» тяжко вздохнул, будто вынужден был объяснять мне прописные истины, и спросил:
— Я ведь хочу в этом году поступить в местный универ, помнишь?
Я кивнула.
— А для этого нужно сдать академразницу, — продолжил Шакуров. — Ну а поскольку впереди все равно четыре свободных месяца, я решил: почему бы не зачислиться к вам в гимназию. Подтяну кое-какие предметы, да и скучно не будет.
Я вспомнила, как совсем недавно переходила сюда в середине сентября и покачала головой:
— Интересно, как тебе это удалось? Здесь набор среди года делается только в особых случаях.
Вместо ответа Юлиан пошевелил пальцами, словно считал купюры в пачке, и я сразу все поняла. Ну или почти все.
— Тогда тебе стоило выбрать другой класс, — сказала наставительным тоном. — Выпускной. Там народ к экзаменам готовится, они тебе при поступлении хоть как-то помогут. Со мной на занятиях ты научишься разве что подбирать лак ногтей к цвету машины.
— Собственно, я так и сделал, — улыбнулся Юлиан. — В смысле, поступил в выпускной класс. Потому и сказал, что заскочил к тебе всего на минуту. Учиться я буду в одиннадцатом «А», с одним из твоих братьев. Кажется, Александром.
— А-ха-ха! — непроизвольно вырвалось у меня.
Парень забавно шевельнул бровями:
— Не понял? Ядвига сказала, это будет отличной идеей.
—
Ядвигатак сказала? — повторила, пытаясь унять все возрастающее желание истерически расхохотаться. — Хотя… вы же с Алексом пока не знакомы…
Похоже, Юлиану не слишком понравилась моя реакция: он слегка помрачнел, что совсем не подходило к его «светлому» образу, и заявил, глядя мне в глаза:
— Ева, ты начинаешь меня пугать. В каком месте я ошибся?
«В том, где послушал мою маму!» — чуть не вырвалось у меня, но в этот самый момент в динамиках над дверью загремел очередной марш («Полет валькирий», как по заказу), я мило улыбнулась и помахала Юлиану ручкой. Молча. Может, конечно, и стоило его предупредить, но, с другой стороны, — а как же сюрприз?
«Финист» выходил из кабинета нахмурившись, начиная догадываться о нехорошем, хотя пока и не понимал, откуда ждать удар. О, как он был прав в своих подозрениях! Уж не знаю, какие там планы он преследовал, поступая в гимназию, но им точно не суждено было сбыться. Посягнуть на территорию заклинателя… хотела бы я видеть лицо Алекса, когда он поймет, кого на самом деле представляет собой новый одноклассник. А он поймет! И лучше бы Юлику к тому моменту обзавестись броней Железного Человека, потому что обычные ведьмовские щиты его могут и не спасти…
— Кто это был? — недовольно спросил Ждан, усаживаясь на свое законное место.
— Новый ученик, — ответила, не желая вдаваться в подробности.
Вербицкий злобно насупился:
— Мне он не нравится!
— Я в шоке, — буркнула, доставая телефон. Ох ничего себе: семь пропущенных от Владимира и один от Егора. Ну Овада перебьется, а брату, пожалуй, стоило перезвонить. Тем более Марго Филипповна как раз приступила к очередному шедевру от Андре дю Буше и мне страшно захотелось в туалет. Прерывать чтение педагога было бы невежливо, потому я пригнулась, попросила Ждана прикрыть (хотя в данном случае это была излишняя предосторожность: на мое отсутствие все равно внимания никто не обратил бы) и на цыпочках вышла из кабинета.
Егор ответил мгновенно, словно ждал звонка. Но спросить, зачем он меня набирал, я не успела.
— Евочка, что случилось? — эмоционально вопросил брат. Я мысленно поскребла в затылке, но, прежде чем нашлась с ответом, он уже продолжил: — Если тебе нужна помощь, только скажи!
— Да я как бы не…
— А если тебя кто-то обижает — кто угодно, — знай, я лично приду и натяну ему глаз на жо… в смысле, объясню, что этого делать не стоит!
— Егор, честное слово…
— Ева, я понимаю, что ты — самостоятельная девушка, — резко перешел на серьезный тон братец. — Но бывают в жизни ситуации, когда просто необходимо попросить о помощи. Скажи, тебя кто-то преследует?
— Что?! — изумилась я. — Нет, конечно!
— Потому что, если преследует, — словно и не слыша моих слов, продолжал парень, — знай: мы тебя в беду не дадим!
— Да кому я нужна?! — воскликнула, имея в виду, что ни одному идиоту не придет в голову открывать на меня охоту.
Но Егор, кажется, понял эти слова по-своему:
— Всем, Ева! Каждому члену нашей семьи! Мне, отцу, Богдану, Алексу, твоей маме! Ты нам всем-всем очень нужна!!!
Честное слово: почувствовала себя лежащей на смертном одре.
— Егорушка, я благодарна за признание, но если ты мне сейчас не скажешь, что происходит, у меня случится приступ неконтролируемой паники!
— А… хм, — прервал тираду брат, видимо сообразив наконец, что я вообще не понимаю, о чем идет речь. — Ну, если вкратце, то тебе целое утро дозванивался какой-то тип. На домашний телефон, что странно вдвойне. Раз, наверное, семь звонил. Потом заявил, что ты от него прячешься, но он тебя все равно найдет. На что я вежливо ответил, что если он еще раз передаст тебе что-то в подобном тоне, я сам его найду и обломаю кочерыжки. Я ведь правильно поступил?
Мои губы растянулись в довольной улыбке. Может, Егорушка и перебарщивает частенько со своей братской любовью, но мне все равно было приятно.
— А того, кто звонил, случайно звали не Вовой?
— Да, но представился он почему-то Владимиром.
— Тогда все хорошо. Спасибо, Егор. Этот тип мне действительно надоел, но он совершенно безвреден.
— Ты уверена? — строго уточнил брат. — Тогда ладно. Но, если что, ты знаешь, где меня искать!
И дал отбой. Я тоже нажала красную кнопку и хмыкнула, глядя на крошечный черно-белый экран «нокии». Кажется, Овада доигрался. Нет, натравливать Егора на Вову было нельзя, но и терпеть бесцеремонные поползновения последнего я больше не собиралась. Ему пора было надавать по кумполу, пока он в своей жажде общения не нарвался на того, кто способен был снести ему этот «кумпол» подчистую.
