Гнев охватил Помпея с новой силой, и у него потемнели глаза.
— Сколько раз я слышал, что Цезарь зарвался и вот-вот проиграет? Послушать моих советников — так он чуть ли не погиб, а он двигается и двигается вперед. Его везение просто поразительно.
— Господин, все когда-то кончается. Я приказал флоту перекрыть подходы к побережью. Теперь Цезарю не смогут доставлять продовольствие морем. Где ему взять зерна для стольких солдатских желудков? Даже самый удачливый полководец не сотворит еду из воздуха. Если бы Цезарь мог действовать беспрепятственно — он награбил бы продовольствия в городах, но мы-то не позволим. Скоро ему придется командовать семью легионами голодающих.
— Я отправляюсь туда, Лабиен. Собери легионы — пусть готовятся выступить. Не желаю, чтобы Цезарь прогуливался по Греции, словно это уже его земли.
— Хорошо, господин, — быстро сказал Лабиен. Целый час он слушал разгневанного Помпея и был рад получить наконец приказ. Отсалютовав, Лабиен повернулся к выходу, однако Помпей остановил заместителя.
— И позаботься, чтобы Брут сражался на виду у противника, — натянуто добавил он. — Пусть докажет свою преданность или погибнет.
Лабиен кивнул:
— Мой легион будет поблизости, господин. В случае чего у меня найдутся надежные люди. — Он хотел было идти, но не утерпел и заговорил о том, что его беспокоило: — Было бы лучше, господин, если бы Брут командовал только своими двумя когортами. Вдруг он перейдет на сторону Цезаря вместе с солдатами?
Помпей избегал холодного испытующего взгляда своего помощника.
— А если Брут верен мне, они смогут решить исход битвы. Тогда выходит, я настолько глуп, что вставляю палки в колеса командиру, который лучше кого бы то ни было знает тактику Цезаря. Мое решение окончательное, Лабиен.
И Лабиен ушел, недоумевая, кто мог так сильно повлиять на мнение Помпея? Быть может, кто-то из сенаторов? Командующему приходится проводить с ними много времени. Порой Лабиен даже корил себя за крамольные мысли, но он не испытывал никакого почтения к сварливым старцам, которых Помпей притащил за собою из Рима. Полководец утешался тем, что уважает их высокий сан независимо от личного к ним нерасположения.
Семь из одиннадцати легионов диктатора стояли лагерем вокруг Диррахия. Остальные — большая часть армии — примкнут к ним по дороге навстречу противнику. Лабиен с удовольствием взирал на многочисленное войско и не сомневался, что дал Помпею правильный совет. Пятьдесят тысяч воинов — большей армии ему видеть не приходилось. По донесениям разведки, у Цезаря от силы двадцать две тысячи. Диктатор напрасно всерьез принимает выскочку, который узурпировал Рим. Спору нет — галльские легионы состоят сплошь из ветеранов, но ветерана не труднее проткнуть копьем, чем любого человека.
Неподалеку раздавался рев белого жертвенного быка. Скоро его забьют, и жрецы станут изучать внутренности. Лабиен узнает о результатах гадания раньше Помпея и при необходимости слегка их подправит. Полководец стоял на улице и нервно потирал большим пальцем рукоять меча — благодаря этой привычке она была гладко отполирована. Он и представить не мог, что Помпея так потрясет известие о захвате Цезарем Орика. Однако больше ничего подобного не произойдет.
К Лабиену приблизились курьеры, чтобы отвезти дальним легионам приказы.
— Выступаем, — отрывисто бросил он; его мысли уже занимал предстоящий поход. — Приказываю сниматься с лагеря. Брут ведет головной отряд, за ним — мой Четвертый легион.
Курьеры рассыпались по дорогам, стараясь опередить друг друга с важной новостью. Лабиен глубоко вздохнул — доведется ли ему увидеть человека, который напугал самого Помпея? Впрочем, это не важно. Цезарь раскается, что явился в Грецию со своими амбициями. Здесь правит Закон.
Юлия играла с сыном. Мальчик сидел на коленях у матери, когда домой пришел Помпей. Мирная тишина дня была тут же нарушена его зычными распоряжениями прислуге. Юлия вздрогнула от резкого тона. Мальчик засмеялся, видя испуг матери, и попытался ее передразнить. Сын, похоже, унаследовал крупные черты отца, и Юлия гадала — не унаследует ли он и образ мыслей Помпея? По громкому клацанью подкованных сандалий — словно тарелки падали на пол — Юлия поняла, что муж проходит через главный зал и направляется к ней. Помпей громогласно требовал принести его лучшие доспехи и меч. Значит, Цезарь в Греции! Юлия вскочила на ноги; сердце ее сильно забилось.
— Ну, здравствуй, — сказал Помпей, входя в садик. Он поцеловал супругу в лоб, и Юлия ответила натянутой улыбкой. Сын протянул к отцу руки, но Помпею было не до мальчика. — Пора, Юлия. Мне нужно отправляться, а тебе следует переехать в более безопасное место.
— Он здесь? — спросила Юлия.
Помпей нахмурился и поглядел ей в глаза:
— Да. Твой отец проскользнул мимо моего флота.
— Ты победишь. — Юлия вдруг крепко поцеловала мужа в губы.
Помпей порозовел от удовольствия.
— Конечно, — улыбнулся он. Воистину — невозможно понять женское сердце, но, во всяком случае, супруга приняла свое новое положение без жалоб и споров. Как раз такая мать нужна его сыну.
— А Брут? Ты возьмешь его?
— Когда я буду в нем уверен, отправлю его сеять панику в рядах противника. Ты оказалась права насчет экстраординариев. Любой человек добьется большего, если предоставить ему свободу действий. Я дал ему еще две когорты.
Юлия поставила сына на землю и слегка подтолкнула. Затем шагнула вплотную к мужу и заключила в страстные объятия. Рука ее спустилась к низу его живота, и Помпей вздрогнул и рассмеялся.
— О боги, у меня нет ни минуты, — пожаловался он, поднося ее руку к губам. — В Греции ты просто расцвела, женушка. Это все здешний воздух.
— Это все ты, — возразила Юлия.
Теперь, несмотря на неприятности, Помпей выглядел довольным.
— Прикажи рабам собрать вещи, которые могут понадобиться.
Ее улыбка увяла.
— А разве здесь я в опасности? Мне не хотелось бы сейчас куда-то ехать.
Помпей недоуменно поморгал; он начал раздражаться:
— О чем ты?
Юлия опять заставила себя прижаться к мужу и взяла его за руку.
— Ты снова будешь отцом, Помпей. Я не могу рисковать ребенком.
По мере того как смысл ее слов доходил до Помпея, лицо его менялось.
— Ничего не видно, — сказал он, разглядывая фигуру жены.
— Пока нет, но когда ты вернешься — ведь это может быть не скоро, — тогда увидишь.
Помпей кивнул — он принял решение:
— Хорошо. Сражения будут далеко отсюда. Мне хотелось бы только уговорить сенат остаться здесь. Они непременно желают быть там, где легионы.
Юлия увидела, что радость мужа от приятного известия потускнела: Помпей вспомнил о необходимости согласовывать любой приказ с сенатом.
