Я тихо потянулся к кольцу, будто оно могло отскочить от меня.
– Где ты его взял? – спросил я у торговца, стараясь говорить спокойно.
Бирюза казалась теплой, словно камень до сих пор хранил частичку ее тепла.
– Красиво, правда? – улыбнулся торговец.
Он был мастером своего дела – говорун, умеющий выживать.
– Серебро и бирюза. Его, пожалуй, можно продать за неплохую цену на той стороне. Сорок-пятьдесят баксов, если хочешь быстро получить наличные. Что ты за него дашь?
– Я не покупаю, – буркнул я. – Мне надо знать, где ты его раздобыл.
– Я не вор! – возмутился торговец.
– Где? – повторил я.
– Мне его дала одна девушка, – ответил он.
– Как она выглядела?
Огромные глаза цвета кленового сиропа. Шелковистые темные волосы. Совершенство.
– Черноволосая, – заявил торговец.
Неправильно.
– Лет, пожалуй, двадцати с небольшим. Со странным именем… Бёрд, что ли? Нет, Рэйвен. В прошлом году она ушла на юг с целой компанией. – Он понизил голос и подмигнул. – Отдала цепочку и отличный нож за тест. Ну, ты понимаешь, о чем я.
Но я уже его не слушал. При чем здесь какая-то Рэйвен?.. Она могла быть воровкой. Возможно, Лина мертва. Или нет? Вдруг она действительно справилась и присоединилась к группе Рэйвен?
– Где ты ее встретил? – осведомился я, вставая.
Хватит ждать. Я получил подсказку.
– На складе рядом с Уайт-Плэнтс, – сообщил торговец. – Она кочевала с остальными. Не то два, не то три десятка человек. – Он нахмурился. – Ты точно не будешь ничего покупать?
– Не буду, – пробормотал я и положил цепочку на одеяло.
Мне не хотелось расставаться с украшением, но у меня не было ничего, кроме пистолета и нескольких удостоверений личности.
По прикидкам Роджера, мы находились в десяти милях к западу от Бристоля, штат Коннектикут. Значит, до Нью-Йорка – примерно сотня миль, а до Уайт-Плэнтс – и того меньше. Я мог преодолеть расстояние в тридцать миль ежедневно, при условии нормального рельефа, конечно.
Я должен попытаться. Я понятия не имел, куда направляется Рэйвен и где Лина. Но я молился о знаке, указывающем, что она жива, – и знак появился.
Это и есть суть веры.
Роджер вручил мне рюкзак, фонарик, кусок брезента и продукты. Однако он предупредил меня, что я совершаю безумный поступок. Я с ним согласен. Я подхватил амор делириа невроза. Самое смертоносное, что только есть на свете.
Иногда я думаю, что люди в Зомбиленде правы. Возможно, было бы лучше, если бы мы не любили. Мы бы не оплакивали потери и не разбивали сердца друг у друга. Нам бы не пришлось латать себя до бесконечности, пока мы не превращались в чудищ наподобие Франкенштейна.
Мы могли просто парить, как невесомые снежинки.
Таков Зомбиленд: застывший, умиротворенный. Мир после бурана, приглушенная тишина, вакуум.
Но как может человек, однажды увидавший лето – буйство зелени и восхитительные закаты в небесах, изобилие цветов и ветер, пахнущий медом, – выбрать снег?
