— А ты все это время лгал мне.
— Ну, это как посмотреть. Наверное, можно сказать и так. Но ведь, по правде говоря, ты никогда не спрашивала.
Селеста недоуменно покачала головой.
— Что я не спрашивала?
— Ты никогда не спрашивала, является ли Уоттерстоун Сэром. Ты никогда не спрашивала, не выходит ли Эвелин замуж за человека, на которого много лет работала. На которого вы обе работали. — Даже в полумраке экипажа Селеста увидела, как он гневно прищурился. — За человека, о котором вы обе мечтали.
У нее от возмущения даже дыхание перехватило.
— Ты… ты все передергиваешь! Ты совершенно не прав!
— Прав. Или по большей части прав. Такова природа департамента. Агенты знают только то, что им необходимо знать. Вам не надо было знать, что Уоттерстоун — это Сэр. В этом не было необходимости.
— Возможно. — В чем-то Макс, конечно, был прав. С этим было трудно спорить. — Но когда Эвелин вышла замуж…
— Она покинула департамент. Сэр тоже. И ты.
— И все же…
— Нет никакого и все же. Я никогда тебе не лгал. Просто не все говорил, потому что не считал необходимым. Если меня в чем-то и можно обвинить, то лишь во лжи недомолвок, за которую я не намерен извиняться, потому что ее необходимость продиктована характером работы…
— Да, да, я знаю, — нетерпеливо отмахнулась Селеста. — Характером работы департамента.
Она подумала над его словами и почувствовала острое желание начать спор. Да, она никогда не выспрашивала подробности о человеке, за которого вышла замуж Эвелин. Ей это не приходило в голову. Да и с какой стати? Несмотря на репутацию повесы, лорд У. был из хорошей семьи и недавно унаследовал титул. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: у него большое будущее. И он действительно оказался на высоте. Никто не мог заподозрить, что его развеселая холостяцкая жизнь скрывает намного более серьезную деятельность. Вот уж точно: люди не видят того, чего не ожидают увидеть.
— Кое в чем ты, конечно, прав, — задумчиво сказала Селеста.
— Естественно.
— Но, — продолжила она, — тебе придется признать, что после того, как ты призвал Эвелин обратно в департамент, ты не был со мной до конца честным.
— Но, — улыбнулся Макс, — тебе придется признать, что я не лгал тебе.
— Ты заставил меня поверить…
— Это не ложь.
— Как я зла на тебя!
— Интересно, за что?
— Ты похитил мою самую дорогую подругу.
— Да, но я не лгал об этом. — Он вздохнул и пожал плечами. — Это следовало сделать.
— Но почему?
— Уоттерстоун должен был узнать, какие чувства испытывает к нему жена. Кого она выберет, если появится такая возможность.
Селеста от изумления разинула рот. Прошло несколько минут, прежде чем к ней вернулась способность говорить.
— Ты имеешь в виду выбор между лордом У. и Сэром?
— Да.
— Но это же один и тот же человек!
— Так она же этого не знала.
— И ты ему помог.
— Он мой друг и не раз спасал мне жизнь. Это самое малое, что я мог сделать. — Макс помолчал. — И потом, я хочу, чтобы он вернулся.
— Что? — Осознав, что он имеет в виду, Селеста снова лишилась дара речи. — Тебе никогда не нужна была Эвелин! — наконец воскликнула она. — Ты хотел вернуть на работу ее мужа!
— Это было умно задумано, правда?
— Это мерзко! Отвратительно!
— Отвратительно — грубое слово.
— Но заслуженное. — Селеста возмущенно фыркнула. — Что происходит сейчас?
— Ничего. — Макс спокойно покачал головой. — Уоттерстоун едет в доки спасать жену. И все. Спектакль окончен.
— Она должна узнать правду.
— Только не от нас, — твердо ответствовал Макс. — Пусть разбираются между собой.
— Хорошо. — Селеста твердо намеревалась молчать. По крайней мере до того момента, как увидит Эвелин. — Тогда ты не скажешь ему, что мне все известно.
— Но он должен знать, что…
— Нет, — перебила Селеста, и ее голос был суров. — Скажешь ему, что мне все известно, и, клянусь всем святым, пожалеешь.
— Ты мне угрожаешь?
— Я предпочитаю называть это обещанием.
Макс вгляделся в лицо сидящей рядом Селесты. Не то чтобы его было хорошо видно… В экипаже было темно.
— Он — твой друг. А я — женщина, которой ты клянешься в любви и на которой хочешь жениться.
— Понимаю. — Он сморщил лоб. — Тем не менее мне кажется, что я должен быть больше предан другу, который не раз выручал меня в прошлом, чем женщине, которая то ли выйдет за меня, то ли нет.
— Ты коварный человек!
— Да, но я твой коварный человек. По крайней мере я хотел бы им быть.
Селеста на минуту задумалась.
— А твоя преданность… невесте будет больше, чем другу?
— Без вопросов. — Макс помолчал и добавил: — Но только если означенная невеста действительно собирается за меня замуж, а не пытается таким образом добиться своего.
Она медленно кивнула.
— Разумное дополнение. На это я могу согласиться.
— Когда?
— Что когда?
— Когда ты за меня выйдешь?
— Не знаю. Со временем.
— Селеста!
— Ну хорошо, — засмеялась она. — Скорее раньше, чем позже. Но здесь не место обсуждать вопросы, от которых зависит вся дальнейшая жизнь. Куда ты меня везешь?
— В свою квартиру, разумеется, где ты останешься на всю ночь. Должен же я отметить помолвку с невестой.
— Но я должна быть дома, когда Эвелин…
— Подозреваю, что сегодня она не вернется в твой… в свой дом.
— Хорошо, но твоя квартира… — Селеста сморщила носик. — Думаю, для праздника нужно другое место. Мне она не нравится.
— Мне тоже. Завтра же начну присматривать дом. — Он помолчал и мечтательно проговорил: — Просторный дом, достаточно большой для жены и дюжины детей.
— Их у меня пять.
— Пока.
— О… — Идея о дюжине детишек не показалась Селесте особенно привлекательной. Но ведь лучшие дни ее детства прошли в семье с одиннадцатью детьми. Так что иметь семь… или даже восемь детей было бы совсем неплохо. Над этим стоит подумать. И поговорить.
— Значит, договорились. Ты выходишь за меня замуж, а я не скажу Уоттерстоуну, что тебе все известно.
Селеста протяжно вздохнула и неожиданно для самой себя обнаружила, что ей больше не хочется противиться натиску Макса.
