— Ты в безопасности?
— А тебя это волнует? — В ее голосе звякнули стервозные нотки.
— Очень.
— Начальство будет ругаться? — съязвила она.
— Оно отпустило тебя с легкой душой.
— А ты?
— И я тоже.
— Извини, что разрешения не спросила!
— Удачи тебе!
Матвей действительно отпускал ее с легкой душой, хотя и не испытывал чувства облегчения, как это случалось, когда он расставался с другими своими женщинами. И любви не было, и не тянуло его к Елене, да и не пара они, но ведь он должен был защищать ее. В принципе, капитан справился со своей задачей здесь, а она отказывалась от него там, в Москве. Ему не в чем было себя упрекнуть, и все-таки на душе оставался осадок. Вдруг, упустив Елену в Державске, он отдал ее на съедение в столице?
Валера обвел рукой вокруг себя и сказал:
— Здесь она стояла.
Преступники бросили машину неподалеку от проходной хладокомбината, но не за мороженым же они потом пошли!
Слева от дороги, за пыльным забором, тянулись цеха и склады хладокомбината, справа — старые двухэтажные дома с удобствами на улице. Может, киллер и водитель скрылись в каком-то из них? Но ведь они не идиоты, чтобы бросать машину неподалеку от своего схрона. Да и участковый с нарядом уже прошелся по здешним квартирам.
Может, преступников интересовала река, на которую выходили эти дома? Берег в этом месте крутой, но к воде спуститься вполне реально. Еще, если постараться, можно выйти к лодочной станции. Тропка к ней узкая. С одной стороны вода, с другой — крутой, почти отвесный подъем, под ногами крупные камни, но пройти не так уж и сложно. К тому же эта дорожка практически безлюдна. Разве что рыбак иногда попадется.
— Поехали!
Матвей не стал выходить к реке, исследовать прибрежную тропку, а сразу отправился к лодочной станции. Преступники должны были понимать, что их будут разыскивать, перекроют дороги, поэтому выбрали путь по воде. Взять лодку, вооружиться удочками, надеть брезентовые плащи и шляпы для отвода глаз, а потом потихоньку сплавиться вниз по реке.
Лодочная станция потихоньку приходила в себя после разрушительных девяностых. Домик побелен, трава вдоль причала скошена, лодки покрашены. Смотритель трезв как стеклышко. Может, потому и злой.
Время вечернее, народ заканчивает работу, а там уже кто во что горазд. Кому-то домой надо, а кто-то спешит к друзьям-собутыльникам.
— Чего нужно? — На Матвея глядел немолодой уже, плохо выбритый мужчина с большой головой на тонкой шее.
— Уважаемый, лодку напрокат не дадите?
— Почему не дам? Берите. Сто рублей в час.
— И так всем можно?
— Всем, даже инопланетянам.
— А позавчера вы никаких инопланетян не видели? — Матвей достал удостоверение, предъявил его мужчине. — Может, кто-то лодку взял и не вернул?
— Нет, все лодки на месте. А вы убийц ищете? — Мужик явно подобрел.
— С чего вы взяли, уважаемый?
— Так шухер большой в городе.
— И еще вы хотите нам что-то сказать, — вроде бы в шутку, но с надеждой на серьезный ответ предположил Матвей.
— Нет, нечего мне сказать.
— И ничего подозрительного вы не видели?
Матвей сомневался в том, что киллер выходил из машины в парике и с бородой. Он наверняка все это снял, поэтому глупо было описывать его бутафорские приметы. Но в машине снайпер ничего не оставил, поэтому Кириллов все-таки дал примерное описание этого субъекта.
— Нет, не было ничего такого. И подозрительного тоже. Все лодки на месте. Хотя… — смотритель запнулся. — Видел я тут двоих, они реку переплывали. Вроде бы просто купались, но у нас тут пляжа нет. Да и не вернулись эти мужики обратно. На том берегу растворились.
— А откуда они плыли?
— Вон оттуда. — Мужчина показал на большой камень, покрытый мхом, откуда берег начинал свой подъем в сторону города.
Матвей взял его в сопровождение, отправился в указанном направлении, обследовал камень и нашел одежду, пакет с бородой, париком и очками.
— Ну, спасибо тебе!..
— Семен Иванович, — назвался мужик и довольно кивнул.
От лодочной станции до камня было метров триста-четыреста, и смотритель запыхался, пока дошел до него. Пловцов он видел с того же расстояния, поэтому и не мог запомнить их в лицо.
С той стороны реки вдоль прибрежного кустарника тянулась дорога, за которой виднелись частные дома. Смешно это или нет, но по ней запросто можно было уйти из города в обход милицейских постов.
Вероятно, на этой дороге стояла вторая машина, в которую и сели преступники. Очень хитро придумано. Использованная одежда и бутафория осталась на одном берегу, в чистое преступники переоделись на другом, да еще и сами в реке ополоснулись.
— Жаль, что ты, Иваныч, вблизи плывунов этих не видел. — Матвей с сожалением вздохнул.
— Я-то нет, а вот Ильич видел. — Смотритель махнул рукой в сторону, в которой скрылись преступники.
— Кто такой Ильич?
— Он рыбак знатный. Не поверите, три года на одно и то же место ходит и никогда без улова не возвращается! Сегодня его, правда, нет и завтра, наверное, не будет, но позавчера был. Убивцы эти прямо на него и выплыли!.. Должны были. Я не смотрел, как они на берег выходили, но Ильич точно рыбалил! Они напрямки к нему плыли!
— И как нам этого Ильича найти?
— Так он здесь недалеко живет. — Смотритель снова махнул рукой в сторону за реку.
Матвею куда больше нужен был точный адрес, чем направление, и он его получил.
Шаткий забор с пустыми стеклянными банками на штакетинах, дорожка, выложенная тротуарной плиткой и ведущая от калитки к деревянному дому с резными наличниками на окнах. С одной ее стороны на проволоке сушилась рыба, а с другой тянулась веревка, на которую толстая неряшливая женщина вывешивала мокрое белье.
— Хозяйка, тараньки не продашь? — громко спросил Верютин.
Женщина закрепила на пододеяльнике последнюю прищепку, хлопнула в ладоши, сбивая с них влагу, степенно повернулась к нему, подошла к калитке. Взгляд у нее цепкий, тяжелый, темный. Матвей суевериями не страдал, но у него вдруг возникло опасение, как бы она не навела порчу на его напарника.
— Ты не за таранькой пришел, — заявила женщина и покачала головой.
В ее глазах вроде бы был вызов, но в то же время в них угадывался и страх. Верютин предъявил удостоверение, представился.
— А-а, из милиции! — Женщина облегченно вздохнула, но радости в ее глазах Матвей не увидел.
— А вы кого ждали? — въедливо всматриваясь в нее, спросил Валера.
