– Ну и что – по варяжскому обычаю? – возразила Елица. – Мы живем на Руси, и у нас свой закон – русский!
– Это так. Но тогда я буду лишен права занять великокняжеский престол…
– Нужен он тебе? Будем жить в моем имении. Я лично обращусь к древлянскому вечу, оно защитит нас от Мала!
– Нет. Я не в состоянии отказаться от престола. Это мечта всей моей жизни.
У него был вид побитой собаки, однако он стоял на своем. Елица смотрела в его глаза и все больше понимала, что он не уступит, как бы она его ни убеждала.
Она долго молчала. Наконец спросила:
– И какую же судьбу мне уготовил?
Он немного поколебался, но ответил твердо:
– Будешь моей наложницей. Любовницей великого князя Киевского. Разве этого мало?
Она отшатнулась от него, будто ее ударили наотмашь. Отвернулась, стала глядеть поверх деревьев, туда, где в небе догорал закат. Заговорила спокойным, отрешенным голосом, будто не о себе, а о ком-то другом, постороннем:
– Вам, мужчинам, не понять нас. У вас главное в жизни – служба. А для нас – семья, дети. Ребенок для матери – дороже всего на свете. Дороже мужа, всех остальных людей. Ради них мы готовы отдать даже собственную жизнь. Вот и сейчас, ребенка еще нет на свете, а я думаю о его судьбе. Я готова для него на любую жертву. Я его вижу уже большим, взрослым. Я хочу, чтобы он был счастлив.
– Я тоже думаю, – неуверенно начал он…
– Тогда поразмышляй, что ждет его, дитя любовницы? Он с детства будет слышать одни насмешки, что мать нагуляла его. Над ним будут смеяться сверстники. Дети бывают жестокими в силу своего малого ума, они говорят то, что думают. Они будут травить его. А ты представляешь, каким вырастет наш ребенок, который будет затравлен с детства? Еще с детства он будет чувствовать себя неполноценным! Он не получит законного права наследства на имущество своих родителей. Он никогда не станет княжичем, никогда не приобретет такого высокого звания. Неужели я враг своего будущего дитяти и пойду в твои наложницы? Неужели свое счастье поставлю выше счастья своего ребенка, предам свою малышку, свою кровиночку? Неужели сознательно сломаю его судьбу?
– Значит… ты не поедешь со мной? – ошарашенно спросил Игорь.
– Наложницей я никогда не стану, – твердо ответила она.
– Но как же…
– Как буду жить без тебя? Я богата и воспитаю ребенка так, как считаю нужным. Он вырастет и станет боярином, а не сыном наложницы. Улавливаешь разницу? А потом…
– Что – потом? – судорожно сглотнув слюну, спросил он.
– А то, что Мал меня любит. Уверена, что ради своей любви ко мне покроет мой позор и признает ребенка своим. Он бесшабашный, отчаянный, но отходчивый человек. Пройдет время, многое забудется. Буду жить с ним. Поживем – слюбимся, в семейной жизни так бывает часто.
Игорь долго удрученно молчал. Наконец произнес тихо:
– Ты все рассчитала…
– Я ничего не рассчитывала. Я до конца верила, что ты возьмешь меня замуж. Что стану твоей законной женой. А выпалила тебе сгоряча. Что сердцем чувствовала, то и высказала.
Они снова долго молчали. Наконец Игорь стал говорить, медленно подбирая слова:
– Не все потеряно. Я поговорю с моим дядей… князем Олегом… Попробую уговорить… К тому же…
– Я не в обиде на тебя, – прервала она его. – Ты не можешь поступить по-другому. На то ты и мужчина. Не дело мужчине гоняться за бабьими юбками. Ты должен стать великим князем Руси, и ты станешь им. Прости, что хотела сбить с пути…
В это время появился Легостай.
– На той стороне болота мелькают огоньки, – сказал он. – Не иначе как люди Мала с факелами пробираются. Как бы не вышли к сараю…
Елица на мгновение замерла, прислушиваясь. Проговорила озабоченно:
– Тебе пора. Мал может нагрянуть. Пойдем, выведу тебя на перекресток.
Они взяли коня с обеих сторон под уздцы, и пошли по тропинке. Шли молча. Каждый думал о своем. Игорь был потрясен упорством и целеустремленностью Елицы и был растерян. Внутренне он чувствовал ее правоту, но не мог смириться с потерей любимой женщины. Он шел и придумывал слова, которые скажет ей и которые смогут переубедить ее, но таких слов не находилось, и им постепенно овладевало чувство бессилия. Он так рвался к ней, столько преодолел препятствий, был уверен, что они воссоединятся навсегда, и вдруг все рушилось на глазах, и он терял ее, терял навсегда. Он готов был завыть от душевной боли и бессилия.
Елица, наоборот, с каждым своим шагом все больше крепла в убеждении, что она приняла правильное решение. Она ждала Игоря и была убеждена, что они поженятся. Ей и в голову не приходило, что он предложит ей стать наложницей, поэтому была уязвлена до глубины души. Но она уже хорошо знала его мягкий, уступчивый характер, стремление сгладить острые углы в жизни и уже не верила, что он пойдет против своего дяди, князя Олега. Как видно, не судьба им жить вместе, и с этим приходилось смириться.
Но вот и перекресток. Она указала рукой на восход:
– Поедешь прямо. Через час попадется охотничий домик. Найдешь припасы, переночуешь. А потом весь день будешь держаться той же тропинки, она выведет на дорогу из Вручего на Киев.
Он кивнул головой, вздохнул. Спросил робко:
– Может, поедешь со мной?
Она ничего не ответила. Стояла, бессильно уронив руки. Ему стало мучительно жаль ее, и он привлек ее к себе.
– Решайся, Елица. Меня пугает то, что ждет тебя дома. А вместе мы все преодолеем и будем счастливы.
У нее не хватало сил на слова, она только помотала головой и вдруг зарыдала, надрывно, взахлеб, по-бабьи горько и безутешно. Рыдания сотрясали ее тело, по лицу текли обильные слезы, которые вымочили его рубашку. Он гладил ее по волосам, спине, плечам, бормотал бессвязно:
– Ну что ты… Я люблю тебя… Я приеду за тобой… Только дай время устроить все как надо… Жди, жди меня, я приеду…
Она внезапно затихла, только всхлипнула пару раз. Вытерла ладонями слезы, виновато улыбнулась Игорю, проговорила уже спокойно:
– Поезжай. Давай я тебя на прощанье поцелую.
Она поцеловала его в губы, мягко и нежно. Он прижал ее к себе. Потом отстранился, вскочил на коня, ногами подал его вперед, крикнул на прощанье:
– Жди! Я обязательно вернусь!
С ближайшей ветки сорвалась сорока и метнулась в чащу леса, своим стрекотом заглушив топот лошадиных копыт… И наступила полная тишина.
ГЛАВА 2
I
Последнее время Олег все чаще пребывал в тяжких раздумьях о судьбах созданной им огромной державы, простиравшейся от Финского залива до Днепровских порогов. Каково место Руси в мире, каким образом она должна проявить себя, добиться признания и уважения со стороны ближних и дальних стран?
