– С его стороны разумно, логично.
– Знать бы еще, сколько у него фальшивых денег…
– По крайней мере, одно мы знаем точно – в ближайшее время новых купюр он напечатать не сможет. Если это он забрал клише, то только одной стороны, вторая часть осталась в станке. Другое дело, сколько их напечатано было?
– Найти бы этого «милиционера»!
Андрей выделил последнее слово интонацией, а Арапов сразу его понял:
– Ты думаешь – он ряженый? Форму где-то приобрел? Полагаю, он действующий сотрудник органов.
– Почему?
– Забыл, что пуля, которой был убит Погиба, уже послевоенного выпуска? На складах, на руках, в органах еще полно боеприпасов военного выпуска – ведь их миллионы наштамповали. В общем, надо искать этого «оборотня». А сейчас иди, отдыхай.
У Арапова в производстве было сразу несколько дел, и кроме Андрея еще один опер, Тихон, на подхвате. Арапов же, как более старший и более опытный опер, был своего рода «мозговым центром», руководителем. Как он умудрялся держать в голове многочисленные детали сразу нескольких дел, Андрея поражало.
Два дня никаких новых данных, могущих пролить свет на ситуацию, не поступало. По заданию Арапова Андрей отрабатывал личные дела милиционеров в звании старшины.
– Ты на фото смотри критически, фотографироваться человек мог несколько лет назад. С тех пор он мог потолстеть, похудеть, отрастить усы, впрочем – даже приклеить их, идя на дело. Смотри на овал лица, на рост и возраст.
То, что усы можно приклеить, Андрей знал – в кино или театре так делали. Но в жизни он с этим не сталкивался и о существовании постижерных мастерских не подозревал.
За два дня, проведенных в отделе кадров, голова шла кругом. Лица на фото, автобиографии, послужной список – все надо было проанализировать.
Очень высоких, толстых и тех, кому было больше сорока лет, он сразу отметал – продавщица ювелирного отдела такую особенность отметила бы. Но и таких – среднего роста и возраста – набралось шесть десятков. Как узнать, который из них предатель интересов службы, оборотень в погонах? Ему очень хотелось надеяться, что искомый человек попал в его список.
На третий день он заявился к Арапову и доложил о результатах поиска.
– Хм, все-таки круг сужается. Шестьдесят человек – это не тысяча. И у меня для тебя новость. В Ивантеевке обнаружена фальшивая сторублевка, и ты прямо сегодня поезжай туда.
Андрей подошел к карте Москвы и области:
– Владимир Матвеевич! А ведь Мытищи и Ивантеевка на одной линии – я имею в виду железную дорогу.
– Что ты хочешь сказать? Что сбытчик живет на северо-востоке Москвы? В Мытищах и в Ивантеевке он точно не живет – не стал бы там сбывать фальшивые деньги. И вообще он может жить где угодно. Добрался на метро до вокзала – и все.
– Почему же тогда одно направление?
– Вполне может оказаться случайностью. Вот если сбытчик третий раз толкнет фальшивку, и снова на этой линии, тогда – да, закономерность. Хотя я пока не пойму, чем она нам поможет?
Андрей поехал в Ивантеевку. Электричка останавливалась у каждого столба, и ему показалось, что он ехал целую вечность.
Ответы кассиров и продавцов в ходе опроса почти полностью совпали с теми, что он слышал в Мытищах.
Сначала он допросил кассиров, а потом целенаправленно – продавца ювелирного отдела.
– Позавчера у вас были покупатели в форме?
– Да, военный майор с женой. Солидный дядечка, в годах, с орденами.
Сердце Андрея замерло:
– И все?
– Все.
– А был ли покупатель-мужчина, который чем-то обратил на себя ваше внимание?
– Был. Обычно украшения выбирают долго, примеряют – все-таки не буханку хлеба берут. Золото и серебро недавно продавать стали, ведь в войну даже отдела ювелирного не было.
– Понятное дело, война. Продолжайте.
– А этот товарищ витрины быстро осмотрел, ткнул пальцем – мне вот это выпишите.
– Что же он купил?
– Цепочку золотую, за семьдесят рублей.
– В чем он был одет и как выглядел?
– Одежда простая: пиджак серый, чесучовый, рубашка синяя, в клеточку, брюки…
Продавщица задумалась:
– …вот брюки и обувь не помню.
– А лицо?
– Невзрачное какое-то лицо у него. Самая яркая деталь – усы.
– Цвет усов, форма?
– Это как?
– Ну, как у Буденного, пышные, или как у Ворошилова, щеточкой?
– Поняла. Нет, ни то и ни другое, не щеточкой и не пышные. Как у Семена Михайловича, но меньше, за линию губ не выходят.
– Может быть, заметили цвет глаз, какие-нибудь приметы? Ну, вроде шрама или родинки?
– Не было ни шрама, ни родинки. Насчет цвета глаз – не знаю. Он ведь мне в женихи не набивался, чего его разглядывать? Я его вообще вначале за серьезного покупателя не восприняла. Вот майор с женой – другое дело. Они товар выбирали долго, приценивались, мерили – чувствовался солидный подход.
Андрей заполнил протокол допроса, продавщица поставила подпись.
– Спасибо. О нашем разговоре просьба никому не рассказывать.
– А он что, вор или грабитель?
Андрей рассмеялся:
– Растратчик.
– А-а-а! А я-то думала – серьезное что-то.
Знала бы она, насколько все серьезно – перед ней был убийца и сбытчик фальшивых денег. Может быть, он сам деньги и не печатал. Скорее всего – это было дело рук убитого Погибы – ведь станок стоял у него дома. Правда, в доме не нашли краску и рисовую бумагу, но матрица, или клише, была.
Андрей доложил о результатах поездки.
– Похоже, одно лицо, – выслушав его, сделал вывод Арапов, – только на этот раз он не надел форму. Внешность меняет. Ну-ну, посмотрим, поможет ли это ему. С завтрашнего дня начинай отработку оружия, ищи, у кого из старшин револьверы.
Два дня Андрей ездил по районным отделам милиции и в оружейках пофамильно выяснял, какое оружие кому принадлежит. И еще: он просматривал журнал выдачи оружия.
Когда милиционер, заступая на пост, получал оружие, он расписывался, а когда сдавал, расписывался оружейный техник или мастер, в крайнем случае – дежурный.
Пятнадцать человек отпали сразу, поскольку имели служебные пистолеты «ТТ»; еще восемнадцать в этот день оружия не получали – были на выходных или на больничном. Итого в сухом остатке – двадцать семь человек, имевших при себе револьвер в день убийства.
Андрей осматривал коробки с патронами. В двух отделениях боеприпасы были еще военного выпуска, а в пяти – уже свежие. Он отметил это у себя в списке и как бы невзначай поинтересовался у оружейных мастеров, кто из старшин носит усы.
