Интересно, видно ли это на локаторе самолета?
Дорожка привела к открытой калитке в высоком кирпичном заборе, оттуда как раз выходили две женщины с ведрами. Хозяев видно не было но, судя по утоптанной тропинке от калитки до крана, гостей у них сегодня хватало. Ледяная вода быстро наполнила ведра, и санки осторожно двинулись назад. У ворот немного подождали, пока Светлана сходила в соседний двор за молочной сывороткой для оладьев. Борис успел с удовольствием покурить на свежем воздухе.
Черные тучи, сеявшие весь вчерашний день снег, исчезли — небо было затянуто серыми плотными облаками.
Самолетов не было.
— Света, а разве это Старая Сунжа? — спросил, делая последнюю затяжку, Борис. — Я думал она подальше начинается.
— Не знаю, мы всегда так называли. Какая разница! Главное, что вода есть и сыворотку пока продают.
Поближе к обеду заработал телевизор. Опять показали вчерашний налет, потом включили «Вести». Новости почти полностью заполняла «чеченская тема». Сообщалось о стычках в районе Ассиновской, Первомайской, на окраинах Грозного. Какой-то генерал равнодушным голосом бюрократа напропалую врал о том, что гражданскому населению Грозного ничего не угрожает. Конечно, если оно, население, будет вести себя хорошо и выполнять все, что требует руководство объединенной группировки. То есть покинуть Грозный и другие места сосредоточения незаконных вооруженных формирований, для чего будут предусмотрены специальные коридоры.
Где находятся эти мифические коридоры, как ими воспользоваться, на чем — об этом генерал не сказал ни слова. Мелочи его не интересовали.
Дума тоже кипела. Еще бы — такая возможность покрасоваться перед телекамерами. Кто грозным голосом требовал немедленного прекращения боевых действий, кто предлагал себя в качестве единственно возможных переговорщиков, кто просил не мешать президенту и правительству, кто читал газеты, кто просто спал.
Ничего нового.
А вот Светлана новости принесла. От соседа со второго этажа, что работал на телецентре. Вчера самолеты несколько раз заходили на телевышку, раздолбали все вокруг и все-таки, раза с десятого, попали. Не в саму вышку — рядом, однако трансляция вырубилась. За соседом приехали поздно вечером, назад привезли утром, теперь он отсыпался. Телевидение каким-то образом снова работало, Костя был прав. Надолго ли?
В обед поели картошку с принесенной Ириной нутрией. Объеденье! А потом Борис придумал сходить к Аланбеку.
Во дворе появились люди, и не мало. Таскали воду, обменивались новостями, на углу даже чем-то торговали. Потеплело, но снег не таял, небо по-прежнему затягивали плотные облака. Ветра не было. Замечательная погода.
Особенно, когда нет самолетов.
Их и не было, пока шли вдоль дома, пока переходили через Косиора, пока входили во двор. Мерзкий звук появился, когда уже проходили первый подъезд. Был он не слишком громким: самолет летел высоко. Оглушающий свист возник внезапно, словно из ниоткуда. За пару секунд звук взвился до такой ноты, что заложило уши, и тут же окружающая серость взорвалась ослепляющей вспышкой — словно упало на землю раненое солнце. Время как будто бы растянулось: Борис успел заметить, как бросились бежать сидящие в беседке подростки, втолкнул жену в подъезд, заскочил сам. Резкий хлопок ударил им в спину, тут же мигнула новая вспышка и — новый разрыв. Они остановились в глубине подъезда, прислонились к холодной бетонной стене. Ноги противно дрожали, сердце колотилось как бешеное. Ирина взяла Бориса за руку, он обнял ее, прижал к себе, успокаивая, и успокаиваясь сам. Сердце дернулось еще несколько раз и забилось ровнее, перестали дрожать колени. Ирина глубоко вздохнула, обняла Бориса, подняла лицо. Борис поцеловал один глаз, потом другой, припал к раскрытым губам. Мир стремительно свернулся, оставляя где-то далеко-далеко и самолеты, и боевиков, и президентов с их постоянной заботой о своих народах.
Жаль, что так не могло продолжаться бесконечно.
У Аланбека было тепло, из кухни в комнату тянулся длинный шланг, заканчивающийся горелкой беспламенного горения. На вешалке — автомат, в комнате сизый табачный дым, тянувшийся в открытую форточку.
— Что это вы такие взъерошенные? — спросил Аланбек, обводя их подозрительным взглядом. — Под бомбежку попали? Странно она на вас действует, мне бы так! Обмоем это дело?
— Бомбежку? — улыбнулась Ира. — Алан, у тебя с головой все в порядке?
— Не-а, — поднял рюмку Аланбек, — что я хуже? Поехали!
Сразу налил еще по одной, посмотрел выжидательно на Бориса.
— За безбашенных всех стран и национальностей!
Ирина покрутила пальцем у виска, затем демонстративно показала два пальца Борису, тот ласково улыбнулся, кивнул. Алан, обозрев эту пантомиму, свернул громадный кукиш, обидчиво заявил: «Ира, это невежливо! Почему двое?» И торжественно выставил вперед три пальца.
Водка делала свое дело быстро — кровь побежала быстрей, сердцебиение стабилизировалось, а мозги стали работать удивительно четко и логично.
— Ну их на фиг, этих политиков! — объявил после третьей Аланбек. — Нам что, больше говорить не о чем?
— Наливай! — сказал Борис, подмигивая Ире. — А ты знаешь, о чем говорить?
— Знаю! Ты что подмигиваешь? А, понял, понял! Господа умалишенные желают остаться наедине? Запросто!
Аланбек встал, сделал шаг к двери, Ирина поймала его за рубашку.
— Алан, что ты несешь? Куда собрался?
Аланбек плюхнулся в кресло, взял бутылку, зачем-то посмотрел ее на свет, наполнил рюмки.
— Надо в гараж съездить, — объявил он озабоченным тоном. — Не дай бог туда бомба попадет, он же сам убежать не сможет.
— Кто? — удивилась Ирина. — Гараж?
Аланбек посмотрел на нее, нахмурил брови.
— Зачем гараж? Дельтаплан!
Борис представил, как в гараж попадает бомба, заваливая дельтаплан обломками. Тот пытается выбраться, зовет на помощь, но никто не слышит. Нет, так не пойдет!
— Правильно, — сказал Борис. — Я с тобой!
— На посошок? — предложил Аланбек.
— На посошок!
— Я тоже с вами поеду! — заявила Ирина в прихожей и потянулась к вешалке. — Алан, давай автомат возьмем!
— Стой! Дай сюда! — Аланбек вырвал у нее автомат, засунул его под обувную полку. — Тебе оружие нельзя давать!
— Тогда я не поеду, — обиделась Ирина. — А вы не слишком пьяные?
— Что ты, Ирочка! — сказал Борис. — Ничего не слишком, правда, Алан?
— Совсем не слишком! Мы еще к сестре заедем.
— Тогда и к родителям. Ира, мы тебя к Свете завезем. Жди меня, и я вернусь. Скоро!
Во дворе не было никого. Аланбек открыл металлический гараж с угрожающей надписью на дверях: «Осторожно, заминировано!» Оглянулся по сторонам, засунул руку в появившуюся щель и стал изображать из себя сапера, который ошибается только раз.
