— Тюлени! — радостно воскликнул он и, передав бинокль Лунду, указал направление.
Шкипер, внимательно присмотревшись, сказал:
— Кому же еще здесь быть!.. Но странно: они как будто ходят на хвостах!
— По мне пускай хоть на головах! — крикнул Нильс.
Через несколько минут они вдвоем с Найденовым, прячась среди торосов, подкрадывались к тюленям. Один удачный выстрел сулил запас пищи и топлива на много дней. До тюленей оставалось тысячи полторы шагов, когда Коротышка жестом остановил Найденова и шепотом сказал:
— Дальше нельзя: услышат!
Они легли и несколько минут оставались неподвижны. Потом, выждав, когда один из тюленей появился над краем тороса, Коротышка приложился и выстрелил. В тот же миг Найденов увидел, что Нильс стреляет… по человеку. Да, это был не тюлень. Человек вскочил во весь рост и обернулся к охотникам. В следующее мгновение он прыгнул в сторону и исчез подо льдом. За ним последовали и остальные…
Люди, ныряющие под лед, как тюлени! В первый момент Найденов и Нильс замерли на месте. Но тотчас, не сговариваясь, поползли вперед.
Так проползли они еще метров двести-триста. Найденов остановился. Сквозь треск напирающих друг на друга льдин — единственный звук, нарушающий тишину ледяной пустыни, — ему почудилось какое-то странное гудение. Оно доносилось как будто из-подо льда. Можно было подумать, что там работает мощный двигатель. Найденов прислушался и вопросительно поглядел на Коротышку. Но тот, видимо, ничего не слышал. Его взгляд был прикован к краю ледяного поля, где прежде были люди. Нильс поднял винтовку и приложился. Найденов едва успел предотвратить выстрел.
— Это могут быть друзья! — сказал он.
— Друзья? — Нильс засмеялся и показал туда, где лежала на боку их «Ундина». Найденов увидел нарисованный на борту катера знак свастики.
— Вы думаете, у этого флага могут быть друзья? — спросил Коротышка. — Всякий, кто подумает, что это наш флаг, откроет по нам огонь.
— Значит, надо показать им, что мы не гитлеровцы.
— А если они немцы?.. — прошептал Нильс. — Побудьте здесь, а я посмотрю, куда ныряли эти черти. Держите ружье наготове.
Коротышка быстро пополз вперед, а Найденов устроился поудобней и положил винтовку на застругу, готовый отразить неожиданное нападение. Он видел, как Нильс стремительно вскочил на ноги и замахнулся винтовкой, словно хотел ударить прикладом по воздуху. Но она вырвалась у него из рук и, поднявшись так, словно имела крылья, понеслась в сторону. После этого Коротышка стал совершать нелепые движения, ударяя кулаками пустоту. Он прыгал, лягался, падал и снова вскакивал, ударяя по воздуху налево и направо. Это походило на боксерский бой «с тенью».
Но вот он отчаянно закричал:
— Спасайтесь, херре пастор! — И с этими словами со всего размаху шлепнулся на лед, продолжая барахтаться и отбиваться от невидимых врагов.
Найденов бросился на помощь парню. Пробежав не больше пяти шагов, он споткнулся обо что-то, хотя лед перед ним был чист, и с размаху полетел, больно ударившись головой. Все поплыло перед глазами, он потерял сознание.
«Невидимая — первая»
Туман все еще стоял в голове Найденова, когда показалось, что он слышит родную речь. Кроме того, он отчетливо слышал острое жужжание и ритмический гул — шум судовых механизмов. Придя наконец в себя, Найденов с первого взгляда понял, что находится на борту корабля. Больше того: по раздававшейся вокруг русской речи он понял, что корабль этот свой, советский, родной. Не помня ни о чем другом, кроме того, что он у себя дома, Найденов сделал попытку вскочить, но услышал суровый окрик:
— Лежать смирно!
Но даже этот резкий приказ показался ему дружеской лаской.
— Да будет, товарищи, я уже понял: свои! — сказал он.
— Не разговаривать! — сурово повторил тот же голос, и Найденов увидел приблизившегося к нему старшину.
— Я же свой, что вы кричите? — улыбнулся Найденов.
Сильным движением старшина заставил Найденова опуститься на койку.
— Приказываю молчать — значит, молчи!
— Товарищ старшина, доложите командиру, что я свой, советский командир.
Старшина насмешливо оглядел Найденова.
— Чисто по-нашему научился… паразит…
— Отсюда вывод, — послышался рядом молодой веселый голос. — Из тех специалистов, которых они к нам в тыл засылают.
Найденов оглянулся и увидел молодого краснофлотца в берете.
— Что за шум? — раздался возглас вбежавшего в отсек старшего лейтенанта.
Увидев Найденова, он крикнул:
— Кто разрешил ему встать с койки?..
— Я требую одного: видеть командира корабля и говорить с ним.
— Все, что вы хотели бы сказать командиру корабля, можете сказать мне: я его заместитель.
Его прервал гудок телефонного зуммера. Старшина снял трубку.
— Да, четвертый отсек. Да, товарищ капитан третьего ранга, старший лейтенант здесь. — И, обернувшись к лейтенанту: — Вас к аппарату…
Старший лейтенант взял трубку.
— Сибирка слушает.
Закончив служебный разговор, он сказал:
— Пленный заявляет, будто он вовсе не немец. Он называет себя советским командиром… Посмотреть на него? Есть, сейчас приведу.
Идя следом за Сибиркой, Найденов с удовольствием приглядывался к лицам краснофлотцев, провожавших его сумрачными взглядами.
Сибирка постучал в дверь каюты. Спокойный голос ответил оттуда: «Войдите», и Сибирка отодвинул створку. У маленького столика сидел командир. Лицо его было освещено лампой. При виде его Найденов остановился как вкопанный, а пораженный Сибирка увидел, как командир корабля, издав крик изумления, бросился навстречу пленнику и они стиснули друг друга в объятиях.
В следующее мгновение Сибирка, не успев отскочить от бросившегося в его сторону пленника, почувствовал, как тот крепко обвил его шею рукой и звонко поцеловал в щеку.
Житков в двух словах объяснил своему заместителю, кого тот видит перед собой. Сибирка хотел оставить друзей, но Найденов удержал его.
— Прежде всего, прошу вас поставить перед Нильсом столько харча, сколько он может съесть. А во-вторых, не считаете ли вы, товарищи, что нужно подумать о спасении моих верных друзей — Йенсена и Лунда, оставшихся на льду. Бедняги, наверно, беспокоятся о нашем исчезновении, не говоря уже о том, что им грозит верная смерть от голода. Их нужно доставить в первый же норвежский пункт, который будет по пути.
Когда они остались одни, Найденов засыпал друга градом вопросов, а в заключение спросил:
— Что означает таинственное поведение твоих людей, так ловко схвативших меня на льду? Даю голову на отсечение, я не видел ни одного из них!
