А крупная сумма, которую начальник аэропорта выдал замполиту, была лишь оплатой за секретную информацию, хотя сам Корниловский об этом не подозревал.
3
Выйдя из кабинета начальника аэропорта, замполит, вполне довольный собой, заторопился к майору госбезопасности Гришину. Он знал, что этот советник ХАДа, не в пример иным советникам, пользуется уважением и большим авторитетом у местного начальства. Корниловский напомнил Гришину его давнее обещание «устроить встречу командования полка с руководством провинции».
— Григорий Афанасьевич, вы мудрый мужик и понимаете, что сейчас для такой встречи выпал самый подходящий момент, — доказывал замполит. — В Джелалабад прилетает корреспондент нашей окружной газеты, из Ташкента, и такая встреча может получить свое отражение в печати.
Но реакции, на которую рассчитывал Корниловский, со стороны советника не последовало. Гришин терпеть не мог любую показуху и всегда возражал против дешевой парадности.
— Ничего обещать не могу, — сухо сказал он, — но постараюсь проработать этот вопрос с руководством.
Однако Корниловский получил желаемое. Слова «корреспондент» и «газета», а тем более из самого Советского Союза оказались магическими. К удивлению Гришина, они возымели действие на руководителя ХАДа провинции.
— Давайте, обязательно организуем встречу с нашим партийным руководителем и губернатором в одном лице, — обрадовано сказал Саид Азамат. — Давно пора познакомить его с командованием полка. А присутствие прессы очень даже хорошо и нужно. Братская встреча представителей советской армии и партийного руководства провинции Нангархар. Нужно, чтобы были не только командир полка и замполит, а с ними прибыли бы и отличившиеся офицеры. Небольшая такая делегация. И мы с вами, мой дорогой друг Григорий, обязательно там будем присутствовать.
Возражать было бесполезно. Афганцы любят покрасоваться и показать себя. Это у них в крови. Гришину ничего не оставалось, как сообщить замполиту, что «поднятый им вопрос получил положительное решение у руководства провинции».
Корниловский довольно улыбнулся: все проблемы по встрече представителя окружной прессы «на высоком уровне и как подобает» были решены. А сам подумал: «Теперь приступим к решению второй задачи с одним неизвестным, но положительным итогом…»
4
Замполит занялся осуществлением основного широкомасштабного мероприятия — антиалкогольной компании «Борьба с пьянством личного состава». С должным размахом и подобающей шумихой.
Он подобрал группу партийных и комсомольских активистов из числа младших командиров и штабников. Провел закрытое совещание. Проинструктировал каждого и внушил всем, что они выполняют «важное партийное поручение, лично участвуя в таком политическом мероприятии».
В назначенный Корниловским час «Х», группы активистов с пустыми объемистыми сумками заняли исходные позиции на территории части. По условному сигналу замполита, они дружно ринулись проверять палатки, модули и спальные места рядового, сержантского и технического состава, их рабочие места, складские помещения, ремонтные, оружейные и иные мастерские летного полка. Проверка превратилась в массовый обыск… Через пару часов операция была завершена. Вернее, ее первый этап.
В кабинет замполита потянулись группы активистов. Довольные и торжествующие они несли тяжелые сумки, из которых выпирали головки литровых и полулитровых бутылок темного и прозрачного стекла, пузатых и плоских, круглых и вытянутых. Немало было и трехлитровых банок с плотными крышками, канистр и бидонов. В отобранных емкостях была разлита качественная отечественная водка, привезенная из Союза, различного рода спиртовые настойки, крепкий самогон, спирт, кишмишевка — самодельная афганская водка, перебродившая и недобродившая едко-пахучая брага. На каждой посудине по указанию замполита были записаны звание и фамилия того, у кого она была изъята.
А на следующий день началось главное представление — на построении личного состава полка было устроено показательное разбивание бутылок и бутылей.
Замполит отличился. Вызывалась очередная жертва, у которой было изъято спиртное, перед строем полка виновнику — солдату или сержанту — вручался короткий металлический ломик, и он сам, своими руками должен был разбить вдребезги накануне найденную и изъятую у него спиртосодержащую посудину…
5
Корреспондент военной газеты капитан Серегин был приятно удивлен и обрадован тем, что нежданно-негаданно попал на столь важное и значимое мероприятие.
— Меня в штабе армии даже не предупредили. Своевременно это и актуально! Я бы раньше к вам прилетел.
— Мы ж не на показуху работаем, извините за прямоту, — скромно сказал ему Корниловский. — Нам прежде всего результат важен. Воспитание сознания и ответственности при исполнении своего долга у каждого солдата, сержанта и офицера!
— Ваша инициатива, ваш нестандартный подход к решению такой злободневной проблемы, — вы даже себе и не представляете! — имеет очень даже важное значение!
Лобастый, с крупными залысинами и острыми маленькими глазками на скуластом лице, щуплый ростом капитан Серегин суетился, выбирая удобную позицию, и неустанно щелкал объективом фотоаппарата.
Командир полка был внешне суров, «держал лицо», а мысленно был доволен стараниями замполита и похвальбой корреспондента.
Когда же основное мероприятие окончилось, Белозерский спросил:
— У вас пленка запасная имеется?
— Да, — утвердительно ответил Серегин и сам задал вопрос: — Разве на этом все не кончено?
— Нас ждет продолжение, — многозначительно и с улыбкой сказал Белозерский.
— Снова будут бить бутылки?
— Нет, будем их откупоривать.
— Не понимаю, — откровенно удивился Серегин.
— Едем на прием к губернатору провинции.
— Прямо сейчас?
— Именно, — вставил слово замполит. — Губернатор устраивает прием и пригласил к себе отличившихся офицеров, которые разгромили крупную банду в высокогорном районе Асмара.
— Мне в штабе об этом рассказывали, но, сами понимаете, написать о боевых подвигах даже в военной прессе пока нет никакой возможности…
— Но о приеме у губернатора, надеюсь, можно? — спросил Белозерский.
— Без проблем! — ответил Серегин. — Сделаем репортаж о дружбе и сотрудничестве афганских властей провинции с советскими воинами.
6
Сам командир полка к губернатору не поехал.
— Срочно вызвали в штаб армии, — сказал он замполиту, но так, чтобы слышал и корреспондент. — Намечается крупная боевая операция. Со мной в Кабул улетает и командир эскадрильи Екимов. Поезжайте без меня. Извинитесь перед губернатором. Возьмите капитана Паршина и лейтенанта Беляка.
