– Да здесь нельзя, при оружии…
– Тогда смотри на меня и слушай. Я вот эту бумажку сейчас положу в сигареты… Не протестуй. Ты помог мне на миллион. Просто я не могу сейчас сказать тебе: давай посидим в свободное время, вспомним Хабурабод, Шипад. Нет у меня времени. А ты с ребятами посиди, да так расскажи, чтобы поверили. Держи сигареты. Теперь вот что, я подъеду к «Тойоте». Как только увидишь нашу «копейку» рядом с ней, сделай шаг вперед и просто смотри на нашу встречу. Хорошо, если ствол повернешь в этом же направлении… Хотя не должен я этого тебе говорить.
– Чудно все у вас делается. Я могу старшему доложить, что машина подозрительная, пойдут, проверят.
– Не проверят, Костя. Есть такое слово «иммунитет». Видишь красные номера? Пока пассажиры сидят в этой машине, их трудно проверить. Ты только смотри в нашем направлении, хорошо?
Астманов стиснул жесткую ладонь солдата и, на этот раз не торопясь, пошел к «копейке».
– Ну, что там, «дипломат» признаки жизни подавал? – спросил он Азарова, устраиваясь на заднем сиденье.
– Да не особо, когда ты у КПП с бойцами говорил, вышел один, вроде покурить. Думаю, он тебя заметил.
– Почему так решил? Звонил, порывался пойти в мою сторону?
– Нет, Леша, он голову нагнул и что-то сказал сидящему впереди, только вот сигарету так подальше отставил, чтобы дым в окошко не лез. Выводы сам сделаешь?
– Спасибо. Если ты мне скажешь, что рядом с водителем – начальник, да еще женщина, – я тебя к ордену представлю.
– Ага, святого Иннокентия с закруткой на спине. Начальник – в десятку! Парнишка-то вежливо так изогнулся. А женщина? Кто тут у нас ясновидец?
– Ясновидец в госпитале… Он ее, сучку, ясно видел, – процедил Астманов. – Вадимыч, я понимаю, что против правил, но перестройся так, чтобы окно в окно с этими «дипломатами» встать. Закончу говорить, давай прогулочным шагом, сначала в «Интурист», а потом в сторону Варзоба. Уж есть пора, а мы еще ни капли…
– Так… А ты зачем сзади пристроился? Если стрелять собрался, скажи, я хоть пригнусь заранее. Или они первые могут?
– Не будет салютов, Вадимыч.
Азаров, дождавшись затишья на проспекте, лихо заложил крутой вираж и резко притормозил у «Тойоты».
Открыв дверцу так, что она уперлась в лакированный вишенный бок автомобиля, Астманов несколько секунд смотрел на свое отражение в тонированном стекле, потом выставил вперед ладони, показывая, что безоружен. Это подействовало, стекло медленно опустилось, и в нешироком проеме он увидел рыльце «макарова», а за ним смутное очертание лица.
– Хорошо встречаете, коллеги, – Алексей подвинулся ближе к черному зрачку, – только вот одного не учли. Пусть водила твой вперед посмотрит, на патруль. Что-то не так – и посекут вас из двух стволов. А вы как думали? – Астманов придвинулся еще ближе: – Ты бы в глаз, прямо… Верная смерть. Не время, значит… Теперь слушай, – Астманов коснулся подбородком стекла. – Яша, если ты здесь, скажи, на кой хер все было так усложнять? Я же сказал, позвоню, когда буду готов. Выбить из меня координаты нельзя. Я их не знаю. Дадут сегодня вечером. Камень, если в твоей руке сработает, – бери насовсем. Или вы своего экстрасенса привезли? Это та, что Агееву понос устроила? Местных зачем привлек? Теперь они будут вас доить до самой смерти. Подумал? Значит так, летим завтра. Куда и на чем, скажу в гостинице. Номер мой вы знаете, все там, наверное, перевернули. Жду в гости, часиков в десять. Да, камешек в надежном месте. С собой не возим, в отличие от вас. И слезьте с хвоста. Если будете висеть – поеду прямиком к Захиру. Есть что ему рассказать. – Астманов глубоко втянул носом воздух. – Ага, слышу, не хотите. Значит, согласны. До встречи. И стойте, пока отбой стрелкам не дам.
Азаров на первой скорости двинулся к КПП.
– Вадимыч, притормози у ворот, доиграть охота! – Выскочив из «копейки», Астманов картинно-широко отдал обалдевшим патрульным честь и шмыгнул на переднее сиденье: – Все, Вадимыч, едем на Варзоб, посидим в прохладе. А если увяжутся после развилки – разворачивайся к Захиру на базу. Такой у нас уговор был.
– А что это ты так сопел, Алеша, ну, будто кокаин нюхал? – с явным облегчением засмеялся Азаров.
– Крепче, Вадимыч. Я эту сучку нюхал. Волнуется, потеет. А парфюм – дальнобойный, не для этих мест. Здесь гвоздикой надо складки посыпать. Там она была, только голову пригнула. Так что орден тебе точно светит. Угадал: и начальник, и женщина – сто процентов!
«Тойота», сопроводив их до развилки, свернула налево, к шумному базару на окраине города. Что же касается Азарова и Астманова, то они приятно провели время в одном из варзобских двориков и даже прилегли отдохнуть до вечера в тени тутов на атласных курпачах над стремительной ледяной рекой. Форель, шашлык, горячие лепешки, дыня, зеленый чай – хорошая основа для здорового дневного сна.
«Бургунч» и другие
Горные реки – врачуют. Посидите несколько часов у стремительного потока, усните на берегу. Здесь отступают кошмары, очищается душа и различима музыка неба – родины бегущей воды. Что не дает жить человеку при потоке вод? Алчность жизни – чума равнин!
Астманов, изредка поглядывая на спящего Вадимыча, готовился к вечерней встрече. Почти игрушечные патроны: надпиленная крестом пуля разворачивает плоть. А этот отлит из свинца и сурьмы – пуля при ударе о твердую поверхность рассыпается, и нет следа. Здесь под свинцом миниатюрный черный сердечник из черного тяжелого материала, похожего на угольную породу. Незаменим, если нужно пробить бензобак или прошить легкий бронежилет. Но сегодня понадобится патрон с просверленной пулей. Это «шприц» – самое время загрузить его «лекарством». И не надо далеко ходить: над обрывом поблескивает лакированными листьями колючий кустарник – основа снадобья. Двести лет назад его южный собрат окружал плантации, и тогда голого раба можно было особо не охранять.
Растерев между плоскими камнями липкие побеги, он смыл настойками из аптечных пузырьков молочно-зеленую кашицу в косушку. Дал отстояться и перелил вытяжку в другую косу, добавив ацетон. Еще через полчаса на дне косы остался вязкий бурый налет. Теперь несколько крупинок…вой кислоты – и «бургунч» готов. Достаточно царапины иглой, смазанной им, чтобы на глазах расцвела зудящая багровая язва с вывернутыми краями. Не смертельно, но не очень приятно. А вот если загнать эту смесь поглубже в мышцы, то организм получит капитальную встряску, а почки не забудут ее никогда, бунтуя против всех блюд из свежей зелени и намека на…вую кислоту. Если верить факирам, то готовили «бургунч» еще во времена Хасан аль Саббаха, в Аламуте, и затирали в насечки на лезвиях ассасинских кинжалов. Они же знали и эффективное противоядие. Хабиб всадил, Табиб вылечил – так и жили! Пуля, начиненная «бургунчем», заняла свое место в стволе. Увлекшись снаряжением «ручки», Астманов не заметил, что Азаров проснулся и наблюдает за его приготовлениями.
– А говорил, не будет пальбы… Ну, куда теперь? Я и так выспался до неприличия.
