— Как я узнаю эти документы?
— Думаю, они очень старые. И написаны на староиренийском. Это все, что мы знаем. Не могу предположить, зачем кому-то кроме Церкви они могли понадобиться.
— Что было в бумагах?
Кардинал смерил Фернана тяжелым взглядом:
— Об этом вам знать не следует. Это дело Церкви. Просто помните, что они для нас святая реликвия и мы очень хотим ее вернуть.
— У меня есть предположение, у кого могут быть документы, — решился Фернан.
Едва заметное движение бровью.
— Вы слышали о Леоноре, Ваше Высокопреосвященство?
— Да. О ней многие слышали. При чем тут андрадский шпион, которого ваше ведомство никак не может поймать?
— Граф де Брагаре считает, что маршала убила она, когда тот слишком близко подошел к разгадке личности Леоноры. Если это так, то бумаги могут быть у нее.
— Вполне возможно. Вполне возможно, — задумчиво протянул кардинал. — Вы ведь ищете ее?
— У нас есть информация о том, где может появиться Леонора в ближайшее время. — Еще одна маленькая ложь.
— Эт-то хорошо… — Кардинал в задумчивости барабанил пальцами по столу. — Я бы не хотел, чтобы бумаги, если, конечно, они у нее, оказались в Андраде.
Фернан решился рискнуть:
— Наши осведомители сообщают, что Леонора может обладать некоторыми… э-э-э…
— Я подозревал, что у нее есть Дар от Искусителя, — спокойно заявил кардинал.
Сеньор де Суоза выругался про себя. Вне всякого сомнения, клирик и раньше знал о том, что Леонора не простой шпион. Полковник де Каэро и тут был прав.
— Найдите Леонору, капитан, и Орден крови Бриана с благословения Спасителя поможет вам поймать ее. Как только у вас появится информация, приходите сюда. Я скажу, чтобы вас пропустили ко мне в любое время дня и ночи. Хе-хе. Вот, пожалуй, и все. Вы можете идти, сын мой. Всего доброго.
— Прощайте, Ваше Высокопреосвященство.
Фернан поцеловал перстень кардинала, услышал от него «Иди и не греши, чадо» и вышел из беседки. Но не успел сеньор де Суоза сделать и пяти шагов, как Хосе Пабло де Стануззи окликнул его:
— Сын мой!
— Да, Ваше Высокопреосвященство?
Сейчас в глазах кардинала не было ехидной насмешки. Холодный взгляд готовой к броску змеи.
— Найдите записки Святого Агусто — и в лице Церкви вы обретете верного друга. И заклинаю вас именем Спасителя, не читайте этих бумаг, иначе даже я не смогу воспрепятствовать вашей отправке в казематы монастыря Благочестия. Я достаточно ясно выражаюсь?
— Да, Ваше Высокопреосвященство.
— Ступай, сын мой. У тебя много дел, — сказал кардинал напоследок и отвернулся, казалось бы разом потеряв к Фернану всякий интерес.
ГЛАВА 3
Si in proelio se defendere volum mavis, noli queri te ab inimico punctum esse; nunquam obliviscere aggressionem esse defensionem optimam.
[44]
Ioannus Tecius. Artifex ferro pugnandi
Разговор с кардиналом внес в мысли Фернана полную сумятицу. Сеньор де Суоза ожидал любой пакости, но даже в самых безумных мыслях он не мог предположить, что теперь придется помогать Церкви. И повезло же ему узнать об этих проклятых бумагах! Теперь вовек не отмоешься! Кардинал так просто добычу не выпускает. Хосе Пабло де Стануззи не такой человек, чтобы взять и забыть о Фернане. Его Высокопреосвященство заключил с «василиском» негласную сделку — он закрывает глаза на убийство де Доресов, на свободу Абоми и еще на несколько неприятных для Фернана вещей, а капитан в свою очередь находит записки Святого Агусто.
Все очень просто, не так ли? И если старый хрыч посчитает, что сеньор де Суоза не выполняет своих обязательств, то Фернана не спасет ни контрразведка, ни титул, ни высокопоставленные друзья. Когда Церковь за что-то берется всерьез, никто не решается встать у нее на пути. Даже герцог Лосский. Даже король.
Фернан в буквальном смысле ощущал, как сухие пальчики кардинала стальной хваткой смыкаются на его горле. Не вырвешься. Особенно после столь доверительной беседы. За каких-то полчаса Фернан узнал столько, что… приходилось задуматься. Или Его Высокопреосвященство столь сильно доверяет «василиску», что произносит обычно тайные для чужаков вещи, или же считает его человеком конченым и после обнаружения бумаг ничто не гарантирует Фернану его безопасности. Скорее всего, если капитан контрразведки найдет документы, то… сам маркиз в подобном случае не дал бы за свою жизнь даже мелкой монеты. Кардинал не дурак, рисковать не будет и постарается исключить любую возможность утечки информации. Даже если «василиск» трижды поклянется, что он не читал бумаг, его все равно не выпустят живым. Так, на всякий случай. Сгнить в подвалах монастыря Благочестия в планы сеньора де Суоза не входило. Никаких мыслей, как выпутаться из сложившейся ситуации, тоже не было. Оставалось надеяться, что святые отцы найдут бумаги раньше, чем он, и проблема разрешится сама собой.
— Талела. — Абоми вскочил с травы, с тревогой вгляделся в лицо Фернана.
— Если ты ищешь укусы, то зря, — невесело хохотнул сеньор де Суоза и, почесав Снежную за ухом, запрыгнул в седло.
— «Бордовые» точно бешеные гиены, талела. Любой их укус будет смертелен.
— Ты прав. Но давай не будем о клириках.
Они покинули тихий, гостеприимный парк и по узким городским улочкам проехали через всю прибрежную часть города. Был день Святой Марии, и жители Эскарины по старой доброй традиции повязали на шеи красно-белые платки и высыпали на улицы. Утром конечно же был крестный ход, и статую Святой Марии проносили по улицам под пение клириков, восхвалявших святую и Спасителя. Затем служба во всех церквях и соборах, а потом праздник. С песнями, музыкой, плясками ральеды, представлениями многочисленных комедиантов, боем быков, состязаниями в меткой стрельбе и мастерстве владения холодным оружием. Каждый городской цех соревновался с другим цехом. Плотники с кузнецами. Художники с кровельщиками. Веселые студиозусы столичного университета затевали потешные схватки с кадетами военных корпусов или же декламировали стихи и поэмы.
Атмосфера всеобщего праздника — где женщины в белых блузах и юбках с алым подбоем отстукивают кастаньетами и каблуками зажигательную ральеду, а мужчины хлопают в ладоши, подбадривая танцующих красавиц; где музыка гремит на каждой улице и в каждом дворе; где вино течет рекой, а от дармового угощения трещат столы; где бедняк и благородный становятся ровней; где в прибывших в город балаганах не протолкнуться от желающих посмотреть на грифона, элефанта или жирафа; где кукольные театры устраивают многочисленные представления и Нунцио колотит палками Чедоллеро;
[45]
где удачливый тореадор под восторженный рев толпы, которая всего лишь минуту назад задыхалась от испуга, получает свою порцию славы и этудо; где из окон кидают букеты цветов; где каждый носит красно-белые платки и ленты; где женщины ласковы; где все любят всех и каждый друг другу брат — захватила город. Узкие городские улочки в буквальном смысле были запружены народом. Пришлось спешиться и вести лошадей в поводу. Фернан передал Снежную на попечение Абоми, который с интересом глазел по сторонам, впервые оказавшись на подобном праздновании.
