— А четвертое Убежище?
— Может, его и не было? Во всяком случае, если оно и существовало, то из него так никто и не вышел. Где оно находится — неизвестно. Вот весело, если эти придурки до сих пор сидят под землей! Кстати, мы пришли.
Возле Убежища находилось два десятка охотников-новобранцев, которых без устали костерил Ворон. Старший охотник клана был мутантом — у него была черная кожа и красные глаза навыкате. Заметив Германа, Ворон на мгновение прервал разнос зеленых щенков, хмуро кивнул и вновь начал орать на вытянувшуюся в струнку молодую поросль. Герман кивнул в ответ и провел Франца ко входу.
— Смотри, здесь ступеньки. Не загреми.
Череда ступенек, четыре лестничных пролета, настежь распахнутая тонкая металлическая дверь — и они оказались в широком круглом коридоре с высоким потолком, который под углом в сорок пять градусов уходил вниз. В коридоре, едва разгоняя тьму, горели электрические фонари.
— Ого! — крякнул Франц, озираясь. — У вас и электричество есть!
— Четыре из шести генераторов Убежища еще работают. Правда, сейчас включены только два. Видишь, какой тусклый свет?
— Это и есть Убежище?
— Это только преддверие. Коридор тянется под землю на триста метров. Все сам увидишь.
Они пошли по полутемному коридору, крысокот бежал впереди.
— Чем это пахнет? — подозрительно спросил Франц.
— Грибами, — нехотя ответил Герман. — Иди по центру, а то подавишь. Кра тебя тогда точно убьет. Или заставит свой самогон пить, что равносильно смерти.
Вдоль стен коридора тянулись искусственно созданные грядки, на которых росли большие белые грибы — гордость клана Ветродувов. Именно их они продавали в другие кланы Города. Говорят, что в подземке таких грибов — до жути, но то — в подземке, попробуй туда сунься. Так что подземелье Убежища было идеальным местом для разведения столь полезного и редкого продукта.
— А много в Убежище людей? — спросил Франц.
— Тут обычно живут только охотники. Человек сорок. Все дежурят на своих постах. Кто-то у подъемника, кто-то у входа, другие занимаются прочими хозяйственными делами.
— А ты?
— А что я? Я и в Нидерраде-то редко бываю, предпочитаю бродяжничать, вот с ним. — Герман присел и потрепал Гнева по уху, тот признательно заворчал.
Спустя вечность коридор кончился, стало светлее, здесь лампы горели на полную мощность. Герман с Францем подошли к массивной металлической двери, очень похожей по своему внешнему виду на гигантскую шестеренку, зубцы которой являлись засовами. В высоту дверь была добрых три метра, а в толщину целых полтора — надежная защита от ядерного удара. Сейчас дверь, ранее закрывавшая вход в сердце Убежища, была отодвинута в сторону. Сразу за дверью находился мощный пулемет, наведенный на длинный коридор, из которого только что пришли Герман и Франц. Могучее черное чудище располагалось на массивной треноге, болтами прикрученной к полу. Длинный ствол, тяжелый ящик, в котором хранились патроны.
— Ого! — произнес Франц, с уважением и некоторой опаской разглядывая оружие.
— Вот тебе и ого! Это тебе, брат, не какая-то пукалка. Это почти скорострельная пушка. Если кто к нам сунется, враз уши отстрелим!
— Только что-то пулеметчика не вижу…
— Раздолбай, — буркнул Герман. — Небось опять дрыхнут. За дверью начинался чистый светлый коридор.
— Умели же наши предки строить, а? — восхищенно спросил Франц, рассматривая колоссальное подземное сооружение.
— Умели. И воевать умели. До сих пор расхлебываем. Кстати, таких дверей — три, — пояснил Герман. — Через каждые пятнадцать метров. Затем коридор заканчивается и начинается само Убежище. Это нулевой ярус. Здесь ничего нет, только пост охраны, помещения, где нейтрализовали радиацию, и карантинный блок. Есть лестница. Лифт давно не работает. Вместо него сделали подъемник. Первый, второй и третий ярус — жилые. Четвертый — вспомогательные помещения. Пятый — склады. Шестой и седьмой — технические помещения. Там генераторы, система жизнеобеспечения и прочая фигня. Нам нужен седьмой. Кра устроил там отдельное хранилище. Особое.
— Так что, оно семь этажей в глубину? — не поверил словам Германа Франц.
— Да. И ширины немыслимой. Впрочем, идем, сам все увидишь.
У подъемника дежурил знакомый Германа по имени Фриц. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно обрадовало Германа, скорее — наоборот. Фриц с неудовольствием оторвался от шахматной доски и поднялся на ноги. Парень отличался угрюмым нравом, в числе его главных интересов были шахматы и отборная ругань со всеми посетителями Убежища. К своей работе он относился очень ответственно. Порой даже слишком.
— Кра сказал тебя вниз не пускать! — сразу же заявил он. — Даже не надейся меня уговорить!
— Брось ты, Фриц, — дружелюбно заметил Герман, — злишься из-за прерванной шахматной партии?
Он извлек из кармана листок бумаги с каракулями Старого Кра:
— Вот, Старый Кра настаивал, чтобы я немедленно посетил Убежище и пополнил свой арсенал.
— Так уж и настаивал, — с подозрением заметил Фриц. — А это кто такой? Вижу впервые…
— Протеже главы клана Бастиона, — соврал Герман. — Старый Кра хочет, чтобы парень научил его гнать такой же самогон, как у них в клане.
Покрутив в пальцах бумажку, Фриц понял, что деваться ему некуда, и с неохотой полез за ключами. Ключ щелкнул в замке, охранник распахнул решетчатую дверь, пропуская посетителей внутрь, а сам встал у них за спинами.
— Вставай на подъемник, — скомандовал Герман Францу.
Подъемник представлял собой небольшую платформу, сколоченную из хорошо подогнанных друг к дружке досок, — два на два метра. По бокам к платформе были приделаны деревянные перила, а в центре крепился тонкий трос.
— А она, точнее, он… выдержит? — с дрожью в голосе поинтересовался Франц.
— Конечно выдержит, — беспечно ответил Герман. — Раньше тут лифтовая кабина была, но она совсем развалилась, так что сделали такую вот платформу. А трос крепкий, не бойся.
Подавая пример, он первым встал на подъемник. Крысокот подбежал и лег ему в ноги.
— Может, проще по лестнице? — Госпитальер все еще сомневался в правильности Германова решения.
— Я не собираюсь топать семь этажей, когда под боком есть надежный подъемник. Смелее, — сказал Герман, — а то мы без тебя поедем. Там есть на что посмотреть.
Франц с сомнением покачал головой, но все же ступил на дощатую платформу.
— Вот и отлично. Пока, Фриц. — Охотник нажал серую кнопку на массивной коробке, приделанной к перилам. Послышалось жужжание, и подъемник медленно пополз вниз.
Ехали они в полной тишине, Франц боялся даже пошевелиться, не то что рот раскрыть. Пол на мгновение скрылся из поля зрения, потом оказался вверху, и перед взором Госпитальера открылось обширное помещение.
