— Придавленная техническим прогрессом сверху, снизу и по бокам? Волшебство взяли под жесткий контроль, поставили на рельсы и отправили по четко заданному пути. Оно не может шагнуть ни влево, ни вправо, ни подпрыгнуть. И выполняет лишь то, что ему позволяет правительство.
Амнису пришлось признать мою правоту, и он занялся диспутом с Анхель.
Тропинка тянулась среди пустых лугов с высохшей пожухлой травой и редким кустарником с едва-едва уцелевшими на ветвях пожухлыми листьями. Впереди уже виднелись задворки Королевства мертвых.
— Свернем правее? — предложила Бэсс.
Но я лишь покачал головой:
— Не получится. Нам все равно придется пройти по их земле.
Она огорчилась и я, чтобы поддержать ее, сказал:
— Я помогу тебе, если будет плохо. Постараемся миновать ее как можно быстрее.
Девушка благодарно кивнула. По легенде, где-то в районе Королевства мертвых Всеединый пролил свою кровь в сражении с одним из своих диких братьев. Несколько капель упали на землю и сделали ее для кого-то «святой», для кого-то «нечестивой». Для низших находиться на территории огромного кладбища было небезопасно. Ядовитая для их сути почва тянула силу, и если отказывали ноги, то рано или поздно низший умирал. Именно поэтому порождений демонской сути казнили очень простым способом — сажали в камеру, пол которой был засыпан почвой, привезенной из Королевства мертвых.
— На дороге следы, — привлекла мое внимание Бэсс.
— Видел. Спасибо.
Судя по небольшим отпечаткам туфелек, Эрин прошла здесь около часа назад, но вряд ли теперь мы ее нагоним. Девушка, которая хотела со мной поговорить, даже не подозревает, что мы отправились следом за ней.
Уже совсем рассвело, и темные силуэты деревьев на фоне ярко-голубого неба приняли свои обычные очертания, перестали казаться костлявыми руками скелетов. Утро было замечательным, если, конечно, не считать прохладного ветерка. Дождливые облака уползли на юг, забрав с собой плохую погоду.
Мои ноги в подземелье основательно промокли, а костюм, после того, как меня хорошенько поваляли на грязных улицах Ямы, представлял из себя жалкое зрелище.
Бэсс сбавила шаг, остановилась в неуверенности. В десяти футах от нас начиналось огромное, тянущееся на многие мили древнее кладбище. Дальше, к западу, оно было ухоженным, с ровными дорожками, аккуратно подстриженными кустами, клумбами, могилами, памятниками и склепами, тянущимися до горизонта, покуда хватало глаз.
Здесь же, на окраинах Королевства мертвых, с первого раза и не поймешь, что вокруг тебя погост — лишь немного неровная земля, с оплывшими кочками. Единственная граница опасной для низших территории — два белых столбика, отмечавших старые ворота.
Я молча взял Бэсс за руку, словно она была маленькой девочкой, и поспешил вперед. Мы шли быстро, почти бежали. Я стремился как можно скорее достичь моста через реку Сна. По нему мы сможем покинуть кладбище и оказаться на окраинах Рапгара.
— Как ты? — спросил я минут через десять.
— Нормально, — ответила она, хотя я видел, как посерела ее кожа.
— Держись. Осталось совсем немного.
Она усмехнулась:
— Угостишь меня кофе?
— И хорошим завтраком, — пообещал я ей.
Мимо старых могил, затопленных дождевой водой впадин, осколков памятников, худосочных деревьев и поросших колючей непролазной дрянью оврагов с глинистыми стенами, мы шли и шли вперед.
Несколько раз в отдалении я видел бродящие между деревьев кособокие фигуры митмакемов. Они занимались своими делами и на прохожих не обращали никакого внимания. Пока мы им не докучаем, не разоряем могилы и склепы в поисках старых сокровищ, не ломаем памятники и не жжем огонь, ожившим мертвецам до нас нет никакого дела.
Редкие деревья стали попадаться чаще, сложились в рощу, которая сменилась густым лесом. Ветви переплелись над головой, сквозь них пробивались солнечные лучи, тропинка, засыпанная густым слоем опавшей влажной листвы, казалась бесконечной.
В ветвях то и дело кричали галки.
— Митмакемы еще не почувствовали меня, — Бэсс старалась бодриться.
— Даже если они и поймут, кто ты, им нет дела до живых.
— Они не любят низших.
— Извини, Бэсс, но низших не любят все, не только митмакемы. И ты сама в курсе причины этой нелюбви.
— Ты не знаешь этих существ. Мы причиняем им боль своим присутствием. И, если они нападают, не можем сопротивляться.
— Не беспокойся. Митмакемы почти столь же безобидны, как и маленький народец. Пока ты не лезешь со своими порядками в их дом, они будут смотреть на тебя сквозь пальцы.
Я бывал в Королевстве мертвых несколько раз, еще будучи молодым. Исключительно, чтобы потешить любопытство. Это огромное кладбище расширялось из века в век, до тех пор, пока кровь Всеединого, не взросла над землей в виде мелких, невзрачных, темно-синих цветочков (для этого всего-то понадобилась пара тысяч лет). И мертвецы полезли из могил.
Я озвучил лишь одну из версий появление митмакемов в мире. Маги, к примеру, считают, что все дело в разорителях старых гробниц, докопавшихся до древних артефактов, сила которых оживила покойников.
В итоге большинство горожан хоронить здесь перестали. Какая радость закопать кого-нибудь, чтобы на следующую ночь он уже бродил по окрестностям?! Впрочем, не все так считали. Многие, горюющие о потере родственников, зарывали их под цветами Всеединого, чтобы те «воскресли». Но довольно быстро почти все разочаровались в результате, потому что возрожденные полностью теряли память о своем прошлом и начинали жизнь с нуля.
— Устала. Мне надо отдохнуть, — наконец сдалась Бэсс, тяжело дыша.
— Не время, — сказал я и увидел, как через кусты густого подлеска к нам продирается митмакем.
Он был огромен и толст. С раздутым животом, серой кожей, лысой головой с неестественно большими ушами, белыми незрячими глазами мертвеца и толстыми губами, растянутыми в вечной желтозубой улыбке. Он шел вперевалочку, ломая слоноподобными босыми ногами ветки и сипло хрипя. Спустившись на тропу, мертвец перекрыл ее, не давая возможности пройти. Бэсс благоразумно спряталась за мою спину.
— Низшая. На нашей земле. Зачем она здесь?! Пыталась разорять наши дома?! Обижать моих слабых братьев?!
— Это не так, — сказал я. — Я ручаюсь за нее, и она под моей защитой.
Он напряг мышцы на могучих руках, шумно задышал:
— Ее племя порочно.
— Поэтому мы уходим.
Он свирепо рыкнул, но остался на месте, тряся большой головой. И внезапно успокоился.
— Вы заблудились? — голос у него был низкий, гулкий, словно из бочки.
— Нет, — ответил я, глядя прямо в белые глаза. — Мы знаем дорогу.
