— Почему он так важен для вас? Зачем вам потребовалось его красть?
— Вы и это знаете? — мне показалось, что она снова невесело улыбнулась, но из-за окружающей нас темноты я не мог за это поручиться. — Я забрала у вора лишь то, что принадлежит мне по праву рождения и наследования, чэр. Платок хранился в моей семье много лет. Для меня он бесценен. А для вас, боюсь, он так и останется красивой цветной тряпицей. Так он у вас?
— Да, — не стал я врать.
— Слава Всеединому, что его нашли вы! — прошептала Эрин. — Я подозревала, но не была до конца в этом уверена.
— Ваши слова означают, что вы вернулись в купе и не покидали поезда, несмотря на рвение жандармов.
— Я надежно спряталась, — пожала она плечами. — И когда, вернувшись, не обнаружила его, сразу подумала о вас.
— Для чего его было скрывать? Вы могли взять платок с собой.
— Я боялась, — сказала она, опять небрежно пожав плечами. — В тот момент мне показалось отличной идеей спрятать эту вещь в вашем купе. Оно было самым надежным местом в поезде.
Я рассмеялся, и она вопросительно посмотрела на меня. Пришлось объяснить:
— Простите, что не доверяю вам, но всего лишь несколько минут назад вы говорили, что платок важен только для вас. Но раз вы его спрятали…
— Я боялась, — вновь повторила Эрин. — Подумала, что люди, преследующие меня, это…
— Носящие красные колпаки?
Она покачала головой:
— Нет. К сожалению. Давайте дойдем до моей квартиры, и я расскажу вам все.
— Вы живете в Яме?
— Скорее скрываюсь. Вы отдадите мне платок, чэр?
— Не раньше, чем вы ответите на мои вопросы, Эрин.
Она немного подумала и сказала:
— Что же. Это вполне справедливый обмен. Но, боюсь, ответы не принесут вам ни счастья, ни поко…
Сверкнула электрическая вспышка, и девушка, даже не вскрикнув, упала на мостовую. Я отшатнулся в сторону, ткнув принявшим обычный облик Стэфаном во мрак, словно держал в руках шпагу. Кто-то взвыл, я услышал предостерегающий «крик» Анхель, и в этот момент рядом с моим правым боком разорвалась бомба.
Меня основательно тряхнуло, в голове помутилось, и я сам не понял, как оказался на мокрой мостовой.
— Готов? — раздался голос надо мной.
Кто-то наклонился и сказал:
— Кажется да. Проверь девчонку.
Возня, чирканье спички, ругань и за ним:
— Да! Да! Это она!
— Отлично. Тащите ее в телегу.
В темноте они не опознали во мне лучэра и поэтому не знали, что в отличие от человека, мне недостаточно одного касания жандармской шоковой дубинкой. Для того чтобы такой, как я, потерял сознание, требуется, чтобы эту разработанную тропаеллами пакость держали у моего затылка почти минуту. Я был парализован на краткое время, но все прекрасно слышал.
То, что это не простые грабители, я понял сразу. У людей, охотящихся в Яме на случайных прохожих, нет возможности владеть столь дорогим снаряжением. К тому же…
— Сосредоточься на главном, — шепнула Анхель. — Попробуй пошевелить пальцами.
Я сделал, как она просила, но без толку.
— Все. Мы поехали. Вы разберитесь с этим.
— Что с ним делать?
— Не будь придурком. Избавьтесь от него и выбросите в реку. Только не здесь. Оттащите к берегу.
Они подошли, и один из них попытался откинуть трость, но я держал ее крепко.
— Надо же! — удивился он. — Пальцы судорогой свело. Не разожмешь.
Стэфан, на мое счастье, не стал применять обычные для себя способы общения с наглецами, касавшимися его, и прикинулся бездушной деревяшкой, выжидая, когда я приду в себя.
Кто-то выругался и хриплым голосом сказал:
— Какая разница, Марк? Что с тростью он пойдет на корм рыбам, что без нее. Бери его за ноги и тащи в проулок. Надо подумать, как донести до берега.
Меня оттащили и оставили в какой-то куче мусора. Судя по всему, их было не то четверо, не то пятеро. На мой взгляд, слишком много для того, чтобы убить одного человека.
Я волновался за судьбу Эрин, злился на то, что нас так ловко подловили, и пытался шевелить пальцами. В какой-то момент у меня это получилось, и я начал ощущать, как в них впиваются сотни колючих иголочек.
Кто-то закашлял, сплюнул, шмыгнул носом и предложил:
— Может, здесь прикончим?
— И оставим кровавый след? Тащить покойника через весь район до воды? Сиди, кури махорку и не дергайся. У меня перерыв.
Я приподнял голову, посмотрел на едва видимые во мраке мужские фигуры, принял Облик и отшагнул во тьму, обнажая жаждущую крови Анхель. Теперь следовало понять, что делать дальше. Справиться со всеми одновременно вряд ли получится. В общей свалке кто-нибудь из них обязательно умудрится ткнуть меня дубинкой и после этого мне вряд ли предоставят второй шанс.
— Эй! Его нет! — раздался встревоженный крик.
Топот ног. Ругательства.
— Посвети, ты..!
— Куда вы смотрели, олухи! Как он мог так быстро прийти в себя?!
— Может, у этой штуки заряд кончился? — недоуменно спросил какой-то писклявый тип.
— Я сейчас засуну ее тебе в… и узнаю, работает она или нет! Мимо нас он не проходил, значит пошел туда. Там два проулка, и оба заканчиваются тупиками. Уйти ему некуда, если только он не умеет летать. Разделитесь и прикончите его. Только тихо!
— А ты, Фригго?
— А я, буду здесь, на случай, если он вновь оставит вас с носом.
Во мраке на мгновение блеснуло бледно-голубым, и я понял, что в руках у человека револьвер с электрическими пулями.
Четверо головорезов двинулись вперед, и я отступил назад, а затем повернул в правый проулок и, положив Стэфана на землю, подпрыгнул и уцепился за висящий довольно высоко над землей балкон.
Они прошли подо мной через неполную минуту, даже не догадавшись поднять головы.
— Темно, как в чистилище, — проворчал один из них.
Второй вместо ответа хмыкнул. Мне показалось, что у него пистолет. Когда они прошли, я разжал пальцы, приземлился за его спиной и взмахнул Анхель.
Особенность хорошего керамбита в том, что, несмотря на небольшие размеры, при должном умении серповидным лезвием можно орудовать настолько быстро, что удается обездвижить противника за несколько секунд. Z-образный удар подрезал человеку сухожилие на правой ноге, на левой, затем под коленом и рассек бедро. Он начал падать, и я чиркнул ножом крест-накрест, добив его, так как амнис уже успела напитаться силой из его крови.
Оставшийся противник громко крикнул, привлекая внимание товарищей, и, пытаясь меня остановить, прыгнул вперед, ткнув ножом в воздух там, где я только что находился.
