– Правда бывает опасной. В данном случае для нас. Нам хорошо заплатили и оставили гильдию в покое. Я ничего не скажу.
– И все-таки? Если Нэсс не успокоится.
Молс холодно взглянула на любовника:
– Пока все идет как надо. Но если Серый начнет брыкаться, я сама пойду к Йоху с его головой и заберу десять тысяч. Поверь, это будет гораздо безопаснее, чем переходить дорогу этим людям.
– Можем соблюсти договор уже сейчас. Когда Серый и Ласка вновь придут, мы будем готовы.
– Нет. Я не спешу заканчивать то, что было начато так давно. Йох нам мешает, и Нэсс с Лаэн помогут от него избавиться. А потом можно подумать и о договоре.
Какое-то время он молчал, затем едва слышно произнес:
– Значит, так тому и быть.
Глава 17
Было темно, но я не спешил зажечь лежавшую в мешке Лаэн свечу. Огонь переполошит спящих на стропилах голубей, и тогда здесь начнется форменное сумасшествие. Переполох среди птиц в такой поздний нар может привлечь ненужное внимание. Нам это ни к чему.
Здесь крепко воняло птичьим пометом, где-то над головой шебуршали и недовольно пыхтели разбуженные нашими осторожными шагами птицы. По счастью, тупые создания не поняли, что на их чердаке объявились непрошеные гости. Я держал Лаэн за руку и медленно продвигался в сторону распахнутого чердачного окошка, через которое прекрасно видна половинка луны.
Что-то с противным смачным звуком упало на мое правое плечо, и Лаэн, не удержавшись, тихонько хихикнула. Я выругался сквозь зубы, посылая проклятия на задницу той птицы, которая столь ловко умудрилась нагадить мне на куртку.
– Прости, – прошептала мое солнце. – Но тебе не кажется, что однажды уже такое случилось? В тот день, когда мы с тобой познакомились?
Я добродушно фыркнул и едва не споткнулся о лежащий у самого окна деревянный круг Мелота. Выругался повторно, выглянул наружу, убедился, что все спокойно, и спрыгнул на крышу. Черепица под ногами держалась крепко, так что я не опасался упасть. Впрочем, и смотреть вниз тоже не спешил. Высота совсем немаленькая. Как-никак второй по величине в городе храм Мелота, да еще и отстроенный самим Скульптором.
Я протянул Лаэн руку, помогая выбраться на крышу. Дующий со стороны моря легкий ветерок пах солью и йодом. Половинка луны сонной рыбой плыла по небу. То прячась в низких облаках, то вновь появляясь, она обливала бледным серебристым светом плоскую крышу храма, его купола и семь шпилей. Нам требовался третий от центрального купола шпиль.
– Хорошо, что жрецы редко выбираются наверх. Нас бы сочли святотатцами. – В ночи блеснула ее улыбка.
– Они слишком жирны и ленивы для такого, – нравоучительно сказал я. – Да и что им здесь делать? Колокола в другом месте. Дай Мелот, сюда два раза в год выбираются рабочие, проверить, не протекает ли крыша.
– Ты заметил, что Молс был не расположен обсуждать историю Шена?
– Не дурак. Видел. Меня это беспокоит.
– Но ты не стал настаивать? Хотя мог.
– Да. Не стал. Он, конечно, опасается тебя и твоего Дара. Но без настоящей силы брать его на испуг неразумно. Все могло кончиться ничем. Я еще узнаю о том, как к нему попал Целитель.
Мы остановились у шпиля. Он имел огромное четырехугольное основание, которое в тридцати ярдах над нашими головами превращалось в острый конус.
– Нам нужна восточная часть. – Я пытался сориентироваться.
– Тогда она противоположная, – не раздумывая, сказала Лаэн. – Идем.
Каждая из сторон шпиля – в длину ровно десять ярдов. Нам пришлось пройти западную и северную, прежде чем мы оказались у того места, которое было нужно.
– Это не центральный храм. Здесь может ничего и не быть.
– Они созданы в одно и то же время, одним и тем же человеком, дорогой. Просто центральный находится в Высоком городе, а этот – в Гавани. Убежище должно быть и тут. Я уверена. Ищи.
Справа от того места, где основание огромной, созданной Скульптором конструкции переходило в крышу, я начал искать. Это оказалось не столь просто. Наконец, у стены, над шестой от края черепицы, я обнаружил едва видимый рисунок, изображавший арку.
– Справишься? – поинтересовался я у Лаэн. Она нервно облизала губы:
– Попытаюсь. Надеюсь, моей оставшейся «искры» хватит.
– Не волнуйся. Если не получится, подыщем другое место для убежища.
– Я не собираюсь сдаваться так просто, – улыбнулась она. – Пробраться мимо жрецов не так легко.
Я ободряюще подмигнул ей в ответ. Мое солнце протянула ладонь, накрыла полустершийся символ, который тысячу лет назад оставил сам Скульптор. Спустя несколько ун арка засияла рубиновым, и часть стены у восточной стороны шпиля отошла в сторону, открывая темный узкий проход. Протиснуться в него можно было только боком.
– Молодец, – похвалил я ее. – Как вижу, ты уже кое-что можешь.
– «Д… ща… тся с ка… дым… ем», – неожиданно раздалось у меня в голове.
– Прости? Не понял. – Я улыбался как идиот. После стольких дней я вновь «услышал» ее.
– Дар возвращается с каждым днем. Все быстрее и быстрее. Только сил пока не хватает, – виновато закончила она.
– То, что ты можешь на данный момент, – уже хорошо.
Мы пробрались в проем. Темно, хоть глаз выколи.
– Свет, – тихо попросила Лаэн.
Я зажмурился от хлынувшего со всех сторон яркого света, который излучали белые шары.
– Это место не такое, как то, – пробормотал я. Лаэн, тоже порядком смущенная, приложила руку к начертанной на стене арке, являющейся точной копией той, что я нашел на крыше, и потайная дверь встала на место.
– Тебе не кажется, что изнутри оно гораздо больше, чем снаружи? – не успокаивался я.
– Это одна из шуток Скульптора. Я слышала о таком.
Девять лет назад Лаэн показала мне тайное убежище, созданное Скульптором в третьем шпиле центрального храма Мелота. Откуда она знала о том укромном уголке, и почему про него не слышал никто из Ходящих и Огоньков, я так и не спросил. Как и не спрашивал, кто учил ее Дару, и откуда она родом. В нашей жизни были темы, которых мы старались не касаться.
В те времена мы использовали указанное моим солнцем убежище для наших нужд. Оно было небольшое, но достаточно удобное и уютное. И, самое главное, никто о нем не знал, и попасть в него, не имея Дара, было невозможно. Безопасней только под подолом юбки Матери Ходящих, да простят меня за такое кощунство.
Это же помещение казалось огромным. Шесть ярдов от входа, десять ступенек вниз и еще по крайней мере сто ярдов просторного зала с высоким куполообразным потолком, мощными контрфорсами и рядами массивных шестиугольных колонн вдоль стен. Сплошь мрачный серый камень. Никакого намека на красоту.
