28-я армия, наступая двумя стрелковыми дивизиями на участке западнее Мордвиновки (южнее Мелитополя), овладела противотанковым рвом. Дальнейшее продвижение было приостановлено сильным артиллерийско-минометным огнем противника.
Тем временем 51-я армия продолжала выдвижение в указанный ей район. 11-й танковый корпус к 5 часам 1 октября сосредоточился в районе 2 км севернее Ворошиловки. Однако разочаровывающий результат ввода в бой мотомеханизированных соединений заставил командование Южного фронта отказаться от продолжения наступления.
О степени разочарования результатами наступления 30 сентября свидетельствует приказ командования фронта, отданный уже в полночь того же дня. Он гласил: «Войска Южного фронта закрепляют захваченный рубеж, подтягивают тылы и боеприпасы в готовности к отражению контрнаступления противника и перехода в решительное наступление»
[126]
. 20-й танковый и 4-й гвардейский механизированный корпуса уже в ночь с 30 сентября на 1 октября выводились во второй эшелон.
В отчете, подготовленном штабом 6-й армии по итогам боев, справедливо отмечалось: «Не следует, однако, недооценивать того факта, что русские части войск Южного фронта лишь впервые продвинулись к немецким позициям, ожидая легких успехов, и что они для этой цели предусмотрели время лишь для небрежного приведения в боевую готовность своих частей. Особенно артиллерийская подготовка бесспорно была выполнена недостаточно»
[127]
.
В целом по первому этапу Мелитопольской операции можно сделать следующие выводы.
Войска Южного фронта на главном направлении прорвали передний край обороны противника на фронте протяжением 22 км и вклинились в глубину его тактической обороны на 2–10 км. Однако взлома неприятельской обороны вследствие ее большой огневой и тактической плотности не произошло. Противник сумел подтянуть на участок прорыва свежие силы, освободившиеся на Тамани и в Крыму, а также использовать массированные действия своей авиации на поле боя. Также артиллерия Южного фронта не смогла подавить систему огня противника, что в свою очередь привело к длительным, затяжным и напряженным боям и к большим потерям.
Снижение интенсивности использования артиллерии хорошо просматривается в статистике. Если в августе 1943 г. войсками Южного фронта было израсходовано 61,5 тыс. 122-мм гаубичных выстрелов, 31,7 тыс. выстрелов к 152-мм пушке-гаубице и 1,54 тыс. 203-мм выстрелов
[128]
, то в сентябре расход существенно снизился и составил 49,2 тыс. 122-мм гаубичных выстрелов, 0,9 тыс. 152-мм гаубичных выстрелов, 18,6 тыс. выстрелов к 152-мм пушке-гаубице и 0,8 тыс. 203-мм выстрелов
[129]
.
В сентябрьских боях на р. Молочной войска немецкой 6-й армии традиционно активно контратаковали. Особенностью боев на «линии Вотана» стало широкое применение тактики сохранения своих резервов до конца дня. Они вводились в бой в период между 16 и 18 часами, для того чтобы получить большие результаты контратак по измотанным дневным боем советским частям. Использование этой тактики зачастую позволяло немцам восстановить утраченное положение и оттеснять наступающих назад.
В результате прорыв, не осуществленный в первые дни наступления, вынудил войска фронта перейти к длительной и упорной борьбе в глубине оборонительной полосы противника, а неудачный ввод 20-го танкового и 4-го гвардейского механизированного корпусов, приведший к большим потерям, заставил командование прервать наступление для приведения частей в порядок, подтягивания тылов и производства необходимых перегруппировок.
Вместе с тем нельзя назвать бои последней недели сентября совершенно безрезультатными. Плацдарм, захваченный советскими войсками по господствующим высотам западного берега р. Молочной, создал благоприятные условия для дальнейших наступательных действий.
Перегруппировка войск для развития прорыва 1–8 октября 1943 г. В этот период войска Южного фронта закреплялись на захваченных рубежах, вели разведку, на отдельных участках шли бои за улучшение своих позиций и по захвату опорных пунктов противника (Гендельберг, Ново-Мунталь и др.), подтягивали тылы, боеприпасы, производили частичные перегруппировки, налаживали взаимодействие.
20-й танковый корпус из боевых порядков пехоты был выведен во второй эшелон в район западнее Ворошиловки, где и приводил себя в порядок после боев. 4-й гвардейский механизированный корпус был также выведен во второй эшелон в район северо-западнее Альт Мунталь.
51-я армия к 6 часам 1 октября сосредоточилась в районе 10–15 км восточнее, южнее и юго-западнее Бол. Токмак, будучи нацеленной для действий на Агайман за 2-й гвардейской армией.
11-й танковый корпус к 5 часам 1 октября сосредоточился в районе Тифенбрун — 28-я армия получила в свое распоряжение механизированное соединение. Левый фланг Южного фронта постепенно усиливался, но до переноса усилий на левое крыло было еще далеко.
В период с 1 по 8 октября шла артиллерийская и авиационная дуэль. Немецкая артиллерия оказывала сильное огневое сопротивление, вела артиллерийско-минометный огонь по боевым порядкам советских войск. Авиация противника применяла массированные налеты группами до 40 бомбардировщиков по боевым порядкам и тылам армий. Всего за этот период отмечено до 2900 самолето-пролетов противника.
Существующую группировку немцы спешно усиливали подброской новых сил из Крыма (73-я пехотная и 97-я егерская дивизия, на подходе была 4-я горно-егерская дивизия) и тактическими резервами с пассивных участков фронта. Следует отметить, что парк бронетехники немецкой 6-й армии в тот момент хотя и не поражал численностью, но был достаточно сильным: 36 танков Pz.III и Pz.IV, 47 «Пантер» (29 боеготовых)
[130]
и 98 «Штурмгешюцев»
[131]
. 4 октября 6-й армии был передан I батальон 2-го танкового полка (изначально часть 16-й танковой дивизии), перевооруженный на «Пантеры» и насчитывавший 71 «Пантеру»
[132]
(по другим данным, он насчитывал 73 танка этого типа). Батальон «Пантер» был передан 13-й танковой дивизии. Однако вся эта техника была интегрирована в систему обороны армейских корпусов, 13-я и 17-я танковые дивизии продолжали занимать свои полосы обороны на «линии Вотана», плечом к плечу с пехотными полками. В случае прорыва обороны наносить контрудар 6-й армии было бы, по существу, нечем.
