Истребитель И -153, брошенный на аэродроме в Двинске
Над частями корпуса Манштейна Люфтваффе организуют плотный «зонтик». В районе Кедайняя 23 июня истребителями III группы 54-й эскадры (III/JG.54) было сбито 15 бомбардировщиков СБ. Перед нами одно из объяснений того, почему продвижение корпуса Манштейна не было выявлено: наблюдавшие стальную змею танков и тягачей летчики попросту сбивались вражескими истребителями и не долетали до своих.
Несмотря на то что 8-я танковая дивизия уклонилась от боя со 2-й танковой дивизией, ее части все же успевают врезаться в отставшие подразделения. Здесь части корпуса Манштейна впервые сталкиваются с новой советской бронетехникой. В истории соединения указывается: «Основная масса боевой группы Кризолли до полудня уничтожила около 15 русских танков, в том числе один КВ-1 (43-тонный танк с 7,62-см пушкой, 12-цилиндровым мотором в 600 л.с. и гусеницами шириной 69 см)»
[111]
.
Тем временем войска 11-й армии отходят на восток. Предыдущий приказ об удержании 16-м стрелковым корпусом обороны на Немане был отменен. Распоряжением лично командующего армией Морозова корпус отводился на Ионаву и Укмерге.
Отход советских войск и эвакуация партийного руководства из Каунаса привели к активизации местных националистических группировок. Хаупт пишет: «Местным партизанам 23 июня удалось захватить радиостанцию. Один представитель командования литовской армии в 19.30 прочитал воззвание к германскому Верховному командованию подвергнуть бомбардировке Ковно и отступающие Советы в городе!»
В ЖБД 16-го стрелкового корпуса относительно обстановки в городе было сказано следующее: «В городе Каунас восстали все контрреволюционные силы, и началась стрельба из окон и чердаков по отходящим частям. Восставшие сопротивлялись взрыву мостов через р. Неман. Мосты были взорваны»
[112]
.
Вечером 24 июня в штабе Северо-Западного фронта состоялось совещание, на котором помощник начальника оперативного отдела капитан Назаров доложил обстановку на фронте 11-й армии. Картина была неутешительной:
а) штаб армии потерял управление соединениями;
б) дивизии разрозненно и в беспорядке отходят на Ионаву, фактически обороны нет;
в) на магистрали Каунас — Двинск наблюдается беспорядочное бегство тылов и строителей, перемешанных с гражданскими беженцами.
Танк Т-38 одной из стрелковых дивизий, брошенный на улице одного из литовских городов
Кузнецов принимает решение отбить Каунас, в 11-ю армию отправляется капитан Назаров с приказом командиру 16-го стрелкового корпуса наступать на Каунас. Выбор в качестве цели Каунаса был, по крайней мере, объяснимым — это был узел дорог. Его удержание могло существенно замедлить наступление противника. Однако на тот момент скрытая «туманом войны» 8-я танковая дивизия LVI корпуса пробивалась в обход Каунаса. Как раз во второй половине дня 24 июня, в 16.00, передовой отряд выходит на шоссе Каунас — Двинск севернее Каунаса, к городу Укмерге (Вилькомерц). После короткого боя он врывается в город, а к 18.00 в Укмерге собираются все боевые группы 8-й танковой дивизии. Теперь они были готовы наступать вдоль шоссе на Двинск.
Если бы комфронта Кузнецов своевременно получил информацию о прорыве противника к шоссе на Двинск, наступление на Каунас наверняка было бы отменено. Однако этого не произошло, и контрудар все же состоялся. Обычно в качестве даты начала наступления называется 25 июня. Однако ЖБД 16-го стрелкового корпуса эту дату не подтверждает. 25 июня было принято только решение на контрудар командиром корпуса и произведена перегруппировка. 23-я стрелковая дивизия должна была атаковать вдоль шоссе, а 5-я стрелковая дивизия — обходить город с востока. Наступление на Каунас должен был поддерживать корпусной артполк. 33-я и 188-я дивизии получают оборонительные задачи на флангах ударной группировки. Наступление начинается с раннего утра 26 июня, советские части двигаются вперед, «уничтожая мелкие группы противника»
[113]
. В середине дня на подступах к Каунасу первые две дивизии сталкиваются с пехотой противника и под ударами артиллерии и авиации откатываются назад. Решением командующего 11-й армией 5-я стрелковая дивизия поворачивает на север с целью удара во фланг и тыл противнику, атаковавшему соседей. Однако сама 5-я дивизия оказывается атакована вражеской пехотой, обойдена с фланга и также вынуждена отходить. Попытка контратаковать наступающие дивизии 16-й армии была обречена на провал. Собственно, в районе Каунаса действовала 12-я пехотная дивизия.
Обстановка тем временем ухудшается с каждым часом. Одновременно с началом советского контрудара немцы атакуют оборону 33-й стрелковой дивизии и занимают Ионаву. Короткая запись ЖБД СЗФ ясно демонстрирует лихорадочные попытки советского командования переломить ситуацию в свою пользу: «В связи с отходом 16 ск командование 11 А снимает 84 мед и бросает на Ионаву. Неоднократные попытки дивизии прорваться на Ионаву успеха не имели. Дивизия понесла огромные потери»
[114]
.
Танки 38(t) и Pz.II на марше
Перехват шоссе прорывом к Укмерге, захват Ионавы означали вполне зримую угрозу окружения 16-го стрелкового корпуса. В этих условиях не оставалось другого выхода, кроме как отводить войска 11-й армии на другой берег реки Вилия. К 21.00 26 июня армейские саперы навели паромную переправу и мост через реку. Переправа 16-го стрелкового корпуса
[115]
началась еще в темноте и продолжилась утром 27 июня. Дорога от переправ до ближайшего леса, на протяжении около 1 км, проходила через открытое поле. На нем к утру скопилось большое количество машин. По воспоминаниям начальника инженерных войск 11-й армии полковника С. М. Фирсова, произошло следующее: «…Около 8 часов авиации противника удалось установить местонахождение моста, по которому был произведен первый налет силами до 20–25 „Юнкерсов“. К этому времени на плато скопилось много машин с боеприпасами, артиллерии, машин с тыловыми грузами. Противник обрушил свои бомбовые удары как по мосту, так и по этому скоплению и колоннам, втягивавшимся с плато в лес… На плато в огромной куче всяческих машин начались пожары, сопровождавшиеся взрывами боеприпасов, скоро дым затянул всю площадь леса… Повторным налетом авиации противника мостовая переправа была разрушена…» Согласно записи в ЖБД СЗФ, разрушение переправы произошло уже в 9.00. Что касается паромной переправы, то «после взрыва нескольких бомб… командир роты вообразил, что приближается противник, и дал команду затопить паромы». Удары с воздуха серьезно подорвали боеспособность корпуса, в ЖБД отмечалось: «От бомбардировочной авиации противника больше всех пострадала корпусная артиллерия, которая ранее в боях под Ионавой потеряла около 50 % матчасти»
[116]
.
