«Маэстро. У меня на пороге сидит вриколакос и заявляет, что пришел защищать меня!»
Александр откликнулся сразу, и в голосе учителя послышалась улыбка:
«Думаю, тебе лучше пригласить его в гостиную».
«Мне нужно согласиться на это нелепое предложение?»
«Решаешь ты».
— Хорошо, — сказала девушка вслух и тут же заметила, как физиономия Словена помрачнела еще сильнее. — Ты можешь остаться. Но я не представляю, как ты будешь…
Парень громко фыркнул, с отвращением оглядывая элегантную прихожую:
— Если бы этот коттедж стоял не в городе, я бы жил на улице. Но шавки твоих соседей взбесятся, если будут постоянно чуять меня. Так что придется оставаться здесь.
— Тогда пойдем…
Поднимаясь по лестнице, Паула слышала, как поскрипывают ступени под тяжелыми шагами вриколакоса, и думала, какое лицо будет у Гемрана, когда он увидит в ее доме представителя еще одного клана.
Попав в гостиную, Словен принялся внимательно осматриваться. Паула опустилась в кресло.
— И каким образом ты собираешься меня защищать?
— Я не такой, как Дарэл, но также могу почувствовать опасность, угрожающую тебе. А тот, кто предупрежден заранее — менее беззащитен.
Он уселся на диван, вытянул ноги и вытащил из кармана МР3-плеер.
— Если тебе так не хочется помогать мне, зачем ты согласился?
— Обещал отцу, — нехотя буркнул Словен. — Он считает, что мне полезно общаться с городскими. Это должно усилить мои способности.
— Ясно, — Паула со все большим интересом разглядывала вриколакоса, сосредоточенно распутывающего провода наушников. — Видишь ли, в чем дело. Ко мне время от времени приходят гости. Люди и… не только. Но чаще люди.
— Никаких проблем. — Он пожал плечами, глядя на экранчик своего музыкального устройства. — Можешь сказать им, что завела овчарку.
Фэри вздохнула, начиная осознавать, какие неудобства может доставить ей это соседство.
— Сейчас комната для гостей свободна. Ты можешь занять ее.
— Мне не нужна комната. — Словен вставил в уши круглые шарики наушников. — А также кровать, тапочки и халат. Так что расслабься и не обращай на меня внимания.
Он прислонился затылком к спинке дивана и закрыл глаза.
Пожалуй, это было разумное предложение. Делать вид, будто его нет, заниматься своими делами и потихоньку наблюдать со стороны. Насколько Паула знала, именно такая тактика лучше всего подходит для общения со зверями. И оборотнями.
Хотя Пауле приходилось изо всех сил сдерживать любопытство, она встала, опустила жалюзи на окнах и направилась к выходу. Но у двери оглянулась на вриколакоса, тихо мурлыкающего себе под нос мелодию какой-то этнической песни.
— Ко мне должен скоро придти ученик…
— Вряд ли, — отозвался тот неожиданно.
— Почему?
— Звериное чутье, — ухмыльнулся Словен, явно прочитав ее мысли. Потом зевнул и непринужденно растянулся на диване, сунув под голову кожаную подушку.
…Как ни странно, вриколакос оказался прав. Гемран не приехал. Более того, ученик не отвечал на мысленные призывы, а его телефон был «выключен» или «вне зоны доступа». Вэнс не смог простить ей своей ревности…
Паула проснулась от собственного крика.
Она горела. Лицо, руки все тело… Раскаленный шар солнца качался над головой, поливая землю слепящими лучами. С алебастрового неба лился белый жгущий свет…
«Что с тобой?!» — вскрикнул в голове голос Словена, и в спальню запрыгнул огромный серый волк.
Фэри не могла ответить. Не замечая, что впивается в шелк ночной рубашки, разрывая его, девушка кричала.
…Знакомый до последней аллеи сад был заметен снегом. Мягкие пушистые волны сугробов лежали у стволов старых лип. Мраморные статуи стояли под жгучим морозом, улыбаясь солнцу. А на их обнаженные тела падали отсветы живого огня.
Паула видела человеческую фигуру, объятую пламенем. Лицо, запрокинутое к небу, сведенные судорогой пальцы… Крик, рвущийся изо рта мужчины, был ее криком. А его боль жгла ее.
— Нет! Н-е-т!!
Ослепшая от горя и жгучего прикосновения огня, она бросилась вперед, желая только одного — прекратить эту пытку, остановить, спасти его…
— Алекса-андр!!!
Тяжелые лапы ударили Паулу в грудь, и она упала навзничь, придавленная к ковру весом огромного скалящегося зверя.
— Опусти меня! — закричала фэри. — Он там… под солнцем! Он умирает!
Мраморная нимфа протягивала венок из лавровых листьев, собираясь увенчать им победителя. Охваченная огнем фигура опустилась перед ней на колени.
— Маэстро! Нет! Не надо!!
Он не слышал ее, а если и слышал, не мог ответить.
— Пусти меня! — заорала фэри в оскаленную волчью морду, и Словен неожиданно выпустил ее.
Девушка вскочила, спотыкаясь, бросилась к столу, с грохотом выдернула ящик, разбросав его содержимое по полу. Схватила лист бумаги. Ломая карандаши, принялась лихорадочно рисовать. Заснеженный парк, статуи, огонь…
— Подождите! Сейчас! Я помогу!
Сила, которая была должна заполнять линии, рвалась, ускользала, таяла. Рисунок оставался пустым. Со смертью Паула справиться не могла. Никто бы не смог. Быть может, только Леонардо.
Пламя, бьющее в ее лицо, угасло. Тело учителя медленно осыпалось пеплом.
— Нет… — шептала фэри, продолжая рисовать. — Нет… невозможно.
На ее руку, сжимающую карандаш, опустилась ладонь Словена, заставляя прекратить бессмысленные попытки спасти маэстро.
— Все, — сказал он тихо.
Мраморные статуи, черные деревья и серый пепел как тень на белом снегу. Это было даже красиво.
Паула медленно опустилась на пол, прижалась лбом к ножке стола и закрыла глаза. Из-под опущенных век потекли слезы. Оборотень замер рядом…
Едва стемнело, вриколакос отвез ее к особняку Александра.
Паула сидела в «ламборджини», чувствуя, как ее душа медленно леденеет. Она будто оцепенела, не ощущая ни боли, ни отчаяния. Только где-то на грани сознания сохранялась крошечная надежда на то, что все увиденное — всего лишь дневной бред, и маэстро ждет ее, как всегда, в кабинете с испанским пейзажем за окном.
Машина остановилась возле кованой ограды. Словен открыл дверцу, помогая девушке выбраться. Ветер осторожно перебирал волосы на ее непокрытой голове и холодил щеки.
Паула бежала по узкой дорожке, ведущей от калитки в глубину сада. За спиной негромко поскрипывал наст под ногами вриколакоса.
Вот, слева, несколько ледяных скульптур. Они переливались под светом фонарей, словно вырезанные из огромных кусков хрусталя. Миниатюрный дворец, раскидистый дуб — точная копия дерева, стоящего рядом, лебедь… За густыми кустами жасмина — широкая чаша выключенного на зиму фонтана.
