До прошлой недели думал, что жизнь заботится обо мне и даже какие-то драматические события идут мне во благо. Мысленные отрады вчерашнего дня кажутся сегодня глупыми иллюзиями. Сегодня горечь воспоминаний растрескала мои обветренные губы до крови... Босфор отвернулся от меня. Не откликнулся на приветствия. Не ответил на вопросы. Только волны безмолвно накатывают друг на друга, оберегая пролив от разбушевавшейся природы... Возвращался в очаг одиночества после часа попыток докричаться до самого себя. На сером коврике у порога таяли два отпечатка не от моих ботинок. Значит, кто-то приходил. Вбегаю в квартиру. Никого. Тишина. Галстуки окончательно сползли с вешалки, выстроившись в разноцветную шеренгу рядом с голубым чемоданом. Неужели это была Зейнеп? Иллюзия...
Запихиваю вещи в шкаф. Оставляю небольшую спортивную сумку, портфель для лэптопа. Чем меньше вещей возьму с собой, тем меньше воспоминаний. Мохнатый шарф толстой вязки, подаренный ею «просто так». Кофейные трусы-боксеры с белой надписью «High dangerous vibration», преподнесенные на позапрошлогодний День святого Валентина. Забавную шапку-шлем молочного цвета из французского бутика Баленсиага. Помню, тогда злился на нее за такой дорогой подарок, а она по-детски оправдывалась, целуя меня в мочку правого уха. «Могу хоть раз подарить тебе брендовую вещь? Тем более такую жизненно необходимую – шапку-шлем...» Она хихикала, пряча лицо в воротник моей куртки. На Зейнеп невозможно злиться. Даже сейчас, когда между нами метель разлуки...
8
...Все говорят, что всё будет хорошо. Но никто не говорит, когда именно...
Разыскиваю женщину в красных туфлях. Ту самую, что когда-то в одном из ортакёевских переулков указала путь к любви. Она спрятала меня на время в окопе веры, где пережидал атаку обстоятельств. Потом проводила до лабиринта воссоединения одиноких сердец. Там, в мире самых возвышенных чувств, я и нашел половинку. Девушку с глазами цвета зеленого кофе. Нашел свою жар-птицу, которая сейчас отдаляется от меня... Ищу ответ у окружающих, хотя знаю, что ответ надо искать в себе. Пока это невозможно. Чувства заморожены. Чтобы растопить лед, нужно время. «Все говорят, что всё будет хорошо. Но никто не говорит, когда именно». Риторика из прошлого, всплывающая в настоящем...
Обдумываю варианты выхода из кризиса. Понимаю, что выход только один: необходимо время. Время меняет лучшее на худшее, светлое на темное, дождливое на солнечное. И наоборот. Времени подвластно неподвластное. Признаю в нем лучшего лекаря. Нам с Зейнеп нужно исключительно время. Чтобы победить усталость от бесконечных разлук, восстановить ритм одного сердца на двоих... Аллах вовремя послал нам Гюльсюм. Бабочку, еще теснее связавшую меня с Зейнеп. Уезжаю успокоенный – Гюльсюм рядом с любимой. Будет напоминать обо мне. Соединять временно разведенные мосты. Бабочка стала ангелом-хранителем нашей любви. «Если на пути влюбленных появляется ребенок, значит, их любовь благословлена Всевышним» – моя прабабушка Пярзад приписывала эти слова Омару Хайяму...
Подмывает позвонить Зейнеп, хотя бы на секунду услышать родной голос. Рука тянется к телефонной трубке. Останавливаю себя сам. Дай ей время. Понять, принять, окрепнуть. Лучше напишу письмо. В аэропорту, перед вылетом... Скучаю.
* * *
За минуту счастья платишь двумя минутами одиночества. Расплачиваешься, как правило, предварительно. Впрочем, случается, судьба выбивает чеки и в настоящем, в разгар дольче виты. Удар в спину... Ничего не получаем бесплатно. За улыбку платим слезами. За радость – грустью. За сладость – горечью. За веру – отчаяньем. За любовь – одиночеством. У жизни свои расценки. Остается только надеяться, что каждому из нас посчастливится почаще попадать на дни индиримов
[78]
. Скидки – это обычное везение. Оказаться в нужном месте в нужный час... Роюсь в жестяной коробке с чеками, квитанциями, счетами. За коммунальные услуги заплатил до конца года. С этим чисто. Копаюсь дальше. Ищу чеки за... счастье. Вроде долгов перед Судьбой нет. Тогда почему поток перекрыт? Почему снова мучаюсь в одиночестве? Может, настала пора оплаты за продолжение счастья? Готов заплатить...
Не верю в конец нашей сказки. Слишком много неосуществленных планов, задумок, идей. Обещал ей белый дом в Кемере. С голубыми ставнями и комнатами с видом на море. С большой верандой, где вечерами будем пить кофе, провожать закат, слушать шелест оливковых деревьев. Она обещала родить мне дочь – малышку со сверкающими глазами, пухлыми щечками, восприимчивой душой. Буду читать ей сказки перед сном, мастерить для нее вертушки из красно-желтой полимерной пленки, учить русскому языку, рассказывать о наших семейных традициях.
...Через два часа подъедет такси. Отвезет в аэропорт. Я покидаю Стамбул, не веря в то, что наша история любви завершилась. Дыхание Зейнеп благословляет меня жизнью. Без него я бы не жил. Надежда – приложение к отчаянию... Смотрю из окна: метель утихла, чайки носятся над городом, отдалившись от Босфора. Не держу зла на Друга. На подоконнике осталась пустая кружка с засохшими кофейными дугами внутри. Вот-вот должна приехать тетушка Нилюфер – присмотрит за квартирой и Айдынлыг, пока меня не будет. Входная дверь не заперта. Жду Зейнеп. Неужели так и уеду без прощального поцелуя?.. Во мне не грусть, а пустота. «Вместе навсегда». Повторяю постоянно...
9
...У любви нет золотой середины. Она либо цветет, либо увядает...
От кого: El Safarli
Кому: Zey Cetin
Дата: 04 Февраля 2008 11:40:33
Тема: ...
...Объявили посадку на Стамбул – Баку. Я не улечу, пока не допишу письмо. Оно не прощальное. Напишу тебе еще сотню писем. Обещаю. Будем перечитывать их в старости, сидя в плетеных креслах на веранде кемерского дома. К тому времени письма состарятся вместе с нами. Бумага пожелтеет, чернила выцветут, конверты пожухнут. Однако сердца писем, подобно нашим, будут вечно жить в пламени страстных волнений... Перечитывай это письмо, пока я буду вдали. Оно смягчит боль, возродит надежду. Всё, к чему прикоснулась любовь, волшебно...
...У любви нет золотой середины: она либо цветет, либо увядает. Когда любовь подвергается испытаниям, она не увядает. Продолжает цвести, но утрачивает аромат. Его можно вернуть. Со временем. Я верну аромат нашей любви, обещаю. От тебя требуется терпение. Дождись возвращения аромата... Настанет время, когда все будет по-нашему. Когда Судьба отойдет в сторонку и скажет: «Вам достаточно испытаний. Живите спокойно...» Знаешь, на кого похожа моя надежда? На весну. Скоро она взойдет на престол времени. Прогонит холода. Весной оживают прикосновения, чувства, поцелуи. Мы тоже оживем. Ждать недолго. Взгляни в окно. Весна приближается...
...Знаешь, чего мне сейчас хочется? Твоего кофе. Крепкого, полусладкого, такого привычного. В той сиреневой кружке, и чтобы над ней взвился пар с ароматом домашних философий. Только ты можешь заваривать такой кофе. Всё, к чему прикоснулась любовь, волшебно... Не смог допить бурду, которую под видом turkish coffee подали в кафешке аэропорта. И аромат не тот, и чашечка не та, и философии никакой. Может, для кого-то такой напиток вкусный. Но не для меня. Слишком привык к твоей заботе во всем – начиная с утреннего кофе и заканчивая поцелуями перед сном. Слишком привык к теплоте твоих рук. Они, словно кисти гениального художника, покрывают серый холст яркими красками. Знаешь что, милая, я не собираюсь отвыкать от твоей заботы. Назовешь меня эгоистом. А я назову себя влюбленным по уши...
