— Я могу, — буркнул старик, отвернувшись.
Он отпустил плечо своего поводыря и со стоном опустился на землю.
— Мне все одно, помирать. А вы без меня быстрее пойдете.
— Сдурел, Сергеич? — Меченый, видимо, хорошо знал раненого. — Прекрати истерику! Дотащим на себе.
— Нет, — старик покачал головой. — Отвоевал я свое, Паша. Ты мне лучше патронов оставь… И гранату.
Он ободряюще улыбнулся, и Меченый виновато отвел взгляд в сторону.
* * *
Беглецы успели пройти всего метров двести, как позади ударили первые выстрелы. За истеричной канонадой последовали короткие злые очереди: опытный боец экономно расходовал патроны и не суетился зря.
— Задержит? — догнал Игорь мрачного командира, погоняющего перед собой совсем скисшего товарища Пинскера, стонущего и проклинающего все на свете.
— Сергеич? — откликнулся тот. — Задержит. За час не поручусь, но минут на сорок они там завязли. По стрельбе сужу, — пояснил он. — На сколько ему патронов хватит, на столько и задержит.
— А дальше?
— А дальше — граната.
— Но ведь свод рухнуть может!
— Ему будет уже без разницы…
Отдаленный глухой взрыв, оборвавший канонаду, донесся до них на сорок пятой минуте бегства…
Отряд остановился перед перегораживающей туннель горой мусора. Нет, настоящей баррикадой: Игорь явственно разглядел следы человеческих рук, укреплявших этот «бастион»: бетонные балки, уложенные поверх рыхлого склона, вкрапленные то тут, то там осколки стекла, пугающей остроты, ржавая спираль колючей проволоки по гребню…
— Ты куда нас привел? — спросил возмущенно кто-то.
— Это же тупик!
— Не, не тупик, — парень покачал головой. — Гетто это.
— Чего-о?
— Уроды тут всякие живут, да выродки всевозможные, — пояснил наемник. — Мы еще пацанами сюда лазали, штуки всякие сверху на хавчик меняли. Их как бы нету, стараются их не замечать, но они — вот они, тут живут.
— Разве их не всех у вас истребляют? — гневно сверкнул очками товарищ Пинскер. — У нас на линии такой мерзости нет…
— А как же братство всех народов? — ехидно прищурился Меченый.
— Народов! — поднял вверх указательный палец изрядно осмелевший «вождь»: после того взрыва звуков погони не было слышно — то ли потери преследователей были слишком велики, то ли обрушился туннель и преследователи сами оказались в тупике. — Людей! А это — нелюди.
— Ошибаетесь, — подал голос Игорь. — Некоторые мутанты почеловечнее вас будут. Что тут человечного, скажите, в том, чтобы сотню живых существ положить ради идеи?!
Пинскер только открыл рот, чтобы возразить, как сверху, с баррикады, раздался неприятный скрипучий голос:
— Кто вы такие? Что вам нужно?
Говорившего не было видно, оставалось лишь гадать, кому принадлежит голос — мужчине или женщине. Наемники переглянулись, и Меченый шагнул вперед:
— Мы просим убежища и защиты.
Наверху помолчали, а когда слова зазвучали вновь, в них сквозила неприкрытая издевка:
— Четверо вооруженных людей просят защиты у изгоев убогих?
— Нас преследуют.
— Тогда мы тем более не можем дать вам приют. Мы не вмешиваемся в дела людей. Счастья вам!
— Вот и поговори с такими, — развел руками командир, поворачиваясь к спутникам. — Что будем делать? Возвращаться?
— Постой. — Игорь подвинул Меченого и выступил.
— У вас там есть такой Охотник… — начал он. И голос тут же откликнулся, будто его обладатель никуда не уходил.
— У нас тут много охотников, — напряженно ответили сверху. — А кому он понадобился?
— Тому, кто ему жизнь спас, — буркнул Игорь.
Повисла пауза, но когда беглецы уже собрались уходить, со скрежетом, сбросив целый пласт слежавшегося мусора, распахнулся люк. Отдельного приглашения войти не последовало, поэтому Князев оглянулся на молчавших спутников, с трудом протиснулся в узкое отверстие и пополз по наклонной и гулкой металлической трубе вперед.
В неизвестность…
* * *
Все встреченные за баррикадой аборигены были облачены в длинные балахоны с большими капюшонами: точно такой же носил Охотник. На людей они были похожи весьма относительно. Иногда в темноте мелькали пятна поросших серебристой шерстью лиц — или морд? Иногда казалось, что поблескивала зеленым изъязвленная кожа. Но близко к себе туземцы не подпускали. Да вновь прибывшие не горели желанием общаться.
Наконец, наемники предстали перед существом, наделенным властью над уродами. Лик его также был скрыт под капюшоном. Правитель восседал в кресле на колесах, похожем на трон.
— Мы просим у вас убежища, — кашлянув, сказал Меченый.
— Это невозможно, — бесстрастно ответил Безликий. — Разве дали бы вы, люди, убежище любому из нас, попроси мы об этом?
— При определенных условиях…
— Нет, — перебил командира безжизненный голос из-под капюшона. — Никогда. Для вас мы — выродки, ошибка природы, твари. Вы для нас — палачи, душегубы, расисты. Как нам ужиться вместе?
— Мы в беде, и…
— Что нам с того? Пока вы заняты своими бедами, у нас передышка. Как только вы справитесь со своими несчастьями, сразу постараетесь добраться до нас. Власти Черкизона не трогают нас при условии, что мы не приближаемся к их владениям и не вмешиваемся в их дела. Уходите.
— Да, мы уйдем, — оскалился Меченый, и его асимметричное лицо превратилось в страшную маску. — Но недалеко. Мы дадим бой прямо под вашей стеной…
— Это ваше дело. — Безликий был невозмутим.
Повисла пауза. Было ясно, что ничего путного люди от этой бездушной твари не добьются. Нужно было попытаться как-то укрепиться снаружи, пока еще есть время… И тут Игорь взорвался.
— Мы можем быть вместе! Можем помочь друг другу выжить! Охотник спасал мою жизнь, а я спасал жизнь Охотника… Он стал мне товарищем. А теперь вы вышвыриваете нас обратно к нашим врагам на верную смерть.
— Я не предлагал вам вернуться обратно, — проскрипел голос. — Мы можем вывести вас через другой ход. Это будет достаточной платой за спасение одного из нас?
— В какой части подземелья мы окажемся?
— С чего вы взяли, что окажетесь в подземелье? Мы вас выведем на поверхность. — Капюшон качнулся снизу вверх.
Наемники переглянулись.
— Нет, мы так не договаривались, — покачал головой Меченый.
— Мы никак не договаривались. Только отсюда всего два выхода: наружу и обратно, туда, откуда вы пришли.
— Мы не согласны! — всполошился товарищ Пинскер. — Там, наверху, — смерть!
