Мальчик снова заглянул в окошко и поежился. Мрак за дверью был какой-то нереальный. Абсолютный. «А в больнице, скорей всего, медикаменты остались!» — пронеслась внезапная мысль. Глеб представил, как возвращается на Московскую с тюком таблеток и бинтов. «Вот уж наши обрадуются! А дядя Никонор, может, смягчится, да и заберет меня обратно!»
Идея настолько понравилась пареньку, что он в возбуждении заметался по бункеру, собирая необходимое. Нацепив кое-как маску противогаза, Глеб вытащил пробку из фильтрующе-поглощающей коробки, схватил с верстака увесистый фонарь и решительно потянул тяжелую дверь. Заботливо смазанные петли не скрипнули. Значит, сталкер действительно пользуется этим выходом. Замерев в проеме, мальчик прислушался. Кроме собственного сопения из-под маски противогаза ничего не было слышно. «Опасаться нечего» — успокоил себя Глеб, включая фонарь. Тот моргнул пару раз и осветил коридор тусклым лучиком. «Ничего, сойдет! Я мигом. Туда и обратно…».
Вот только переступить границу света и тьмы никак не получалось. Ноги предательски дрожали, не желая подчиняться. «Я смогу… Подумаешь, всего и делов-то! Дойду до конца коридора и погляжу, что там дальше…» Преодолев сомнения, Глеб двинулся вперед. Бледный луч еле рассеивал мрак в пределах пары метров. Мальчик почти физически ощутил сопротивление темного «ничто» клочку света в его руке. Еле переставляя ноги, Глеб то и дело оглядывался назад, на удаляющийся яркий контур двери. А коридор все дальше уводил его во тьму. По телу пополз липкий страх. Родившись где-то в кончиках пальцев ног, он волной колкого озноба прокатился по всему телу, угнездившись где-то в районе затылка.
Впереди отчетливо раздался шорох. На лбу Глеба появилась испарина. Словно завороженный, он медленно пошел вперед, пытаясь рассмотреть источник шума. Повернуть назад и без оглядки побежать к спасительному свету бункера не позволял парализующий ужас. Мальчик не в силах был повернуться спиной к неведомому. Ему хотелось одного — как можно быстрее увидеть, что впереди. Убедиться, что это сквозняк катает листья по полу, или крыса шарится в поисках пищи. Другого там просто не может быть! НЕ МОЖЕТ!
Из мрака показались очертания поворота. Мальчик посветил за угол. Опять коридор, уводящий в никуда. И пустые дверные проемы по бокам. Последний раз взглянув на далекую дверь убежища, Глеб исчез за поворотом. Судя по всему, здесь уже начинались подвальные помещения больницы. Низкие бетонные потолки, кучи битого стекла на полу и ржавые остовы коек, разбросанные тут и там… Где-то должна быть лестница наверх, на первый этаж… Обследовав пару закутков, Глеб встал на пороге большого помещения, дальняя стена которого терялась во мраке.
Снова что-то шваркнуло… Теперь уже гораздо ближе. Мальчик начал судорожно рыскать фонарем по сторонам, пытаясь уловить движение. Круг бледного света на мгновение выхватил из темноты неясную высокую фигуру и ушел в сторону. Мальчик краем глаза успел ухватить эту картинку и тотчас навел фонарик на дальний угол подвального помещения. Неровный тусклый свет искажал очертания предметов, отбрасывая на стены нереальные причудливые тени. Глебу никак не удавалось рассмотреть эту размытую фигуру впереди… Как будто кто-то, с головой завернувшись в бесформенное тряпье, стоит в углу, словно наказанный. Уродливый горб на спине… Мальчик сделал шаг вперед. Еще один… На мгновенье ему показалось, что фигура шевельнулась. Или это фонарь пляшет в дрожащей руке…
Еще шаг… Фигура впереди приобретала все более четкие очертания. Еще немного, убеждал себя Глеб, и плод разбушевавшегося воображения истает, уступив место банальной груде хлама, коим забит весь подвал. Ну да… А что еще это может быть! Затем фонарик погас. Это случилось так внезапно, что мальчик застыл на месте, боясь вздохнуть. И в этой абсолютной тишине прямо впереди что-то прошелестело… Перед мысленным взором мальчика пронеслась ужасающая картина, в которой массивная фигура впереди медленно распрямляет плечи, оборачивается и, скидывая на пол полуистлевшие хламиды, тянет вперед узловатые длинные руки с острыми как бритва когтями…
Мальчик захрипел от ужаса и подался назад. В абсолютном мраке ему показалось, что прямо перед его лицом что-то резко рассекло воздух. Глеб упал на спину и, перебирая ногами по пыльному полу, стал судорожно отползать.
Необъятное пространство подвала наполнилось оглушительным протяжным завыванием. Волосы на голове мальчика встали дыбом. Ужас ледяной волной затопил сознание. Не отдавая себе отчета, даже не понимая, что это он сам воет от страха, Глеб ринулся прочь, слепо натыкаясь во мраке на бесконечные стены подземелья. Осознав, что без света не отыщет дорогу назад, он в отчаянии заметался и, споткнувшись обо что-то, рухнул в кучу разломанной мебели. Ушибленный бок саднило, дыхание сбилось. На мгновение Глебу даже показалось, что противогаз сломался — так тяжело было вдыхать отдающий резиной воздух.
Хрипя и задыхаясь, мальчик зашарил по полу в поисках хоть какого-то оружия. Рука его подсознательно потянулась к карману. Ощутив рукой гладкий металл зажигалки, Глеб немного успокоился. Перевел дыхание. Затем вытащил зажигалку. Чиркнуло колесико. Мрак раздался в стороны, уступая крохотному огоньку в поднятой руке. Подсвечивая дорогу дрожащим пламенем, Глеб прокрался по закоулкам подвального комплекса, и, наконец, увидел нужный коридор. Впереди маячила знакомая дверь убежища. Мальчик припустил по коридору, нырнул внутрь и, захлопнув тяжелую створку, в бессилии сполз по двери на пол. Все тело колотило от нервного перенапряжения. Откинув влажный противогаз, Глеб сжал в руках заветную зажигалку и разрыдался.
* * *
Сталкер объявился на вторые сутки. Грязный и угрюмый. Придирчиво осмотрел свое логово, жадно выхлебал полчайника воды и подозвал Глеба:
— Раздевайся.
Парнишка переминался с ноги на ногу, уткнувшись взглядом в пол.
— Я говорю, скидывай свое рванье! — Рявкнул Отшельник, расшнуровывая объемистый рюкзак.
Пока мальчик неуклюже стягивал заношенную до дыр рубаху, сталкер один за другим выуживал из необъятного рюкзака различные свертки. Одежда… Судя по всему — новехонькая! Глеб с удивлением таращился на ворох всевозможных носков, маек, штанов. В дополнение к этому богатству Отшельник вытащил на свет божий ладные ботинки с ребристой подошвой и шнуровкой на всю голень.
— Тебе, тебе, — ответил сталкер на немой вопрос мальчика. — Только отмойся сначала. Всю хату провонял…
Оказалось, что в этом убежище есть даже банное помещение. Прошлепав босыми ногами по холодным плиткам, Глеб поначалу долго искал таз, пока на шум его возни не пришел сталкер и не показал, как пользоваться душем. После плескания в лоханях с мутной холодной водой в санузле Московской, струи горячей воды, бьющие с потолка, показались парнишке раем. Однако долго ему нежиться не пришлось. Сталкер позвал Глеба грубым окриком. Боясь рассердить Отшельника, Глеб, наскоро вытершись белоснежным вафельным полотенцем, выскочил из душевой.
— Одевайся и сваргань пожрать… — Сталкер придирчиво осмотрел серый костюм химзащиты и, тяжко вздохнув, удалился с ним в мастерскую.
Там он провел большую часть следующей ночи, лязгая инструментами и работая на станках. Изредка он, словно медведь из берлоги, выбредал на кухню, чтобы перехватить чего-нибудь съестного. Мальчик без конца примерял обновки и уже начал откровенно скучать, когда, наконец, сталкер вышел из мастерового угла с объемным свертком в руках:
