— Твоя Оля тоже не находка, — говорит Светик.
— Как не находка? — возмущается Бабрыка.
— А вот так. Не уверена я в ней.
Бабрыка примолк. А Светик пьет чай. Она такая. Очень она любит чаек после картошки с салом. А через час является губошлеп.
— Валера, — говорит он застенчиво.
И начинает жать им руки. Изо всех сил.
* * *
Светик бродит по рынку — книги она уже продала. Удача любит Светика. И все-таки Светик сегодня осторожничала. Продаст книгу — три-четыре минуты слоняется — потом опять продаст. И так далее. Потому что сегодня попахивает опасностью.
Она оглядывается. У «своих» торговля идет бойко — у Оли осталась одна книга.
И на ту бросаются сразу двое:
— Что у вас, девушка?
— Английский детектив?
— Почем?
Покупатели чуть не дерутся — вцепились в книгу. А Оля бурно радуется. Неподалеку ходят с нераспроданными книгами Бабрыка и Валера. И Оля радостно кричит им:
— А я уже!.. Я уже!..
Светик видит, как к Оле подходит мужчина. Оперативник, это ясно. Светик их за километр чует.
— Девушка, пройдемте.
— А что такое? — Оля не растерялась. Что молодец, то молодец. Спокойненькая. Вот так бы ей и держаться.
Но оперативник берет ее за руку — и вот тут началось. Оля зачем-то вырывается. На нее жалко смотреть. А теперь она уже и не вырывается. Только жалобно лепечет:
— Отпустите меня… Отпустите…
— Разберемся, девушка.
— Отпустите меня.
— Разберемся. Садитесь в машину.
Машина тут как тут — подкатывает и останавливается. Закрытая милицейская машина. Светик знает такую машину, в ней с ветерком домчат.
Оперативники хватают там и тут — они ведут весь свой улов к машине. Не зря у Светика было предчувствие. Чисто сработали. Умеют.
Светик протискивается к машине поближе. Зевака всегда зевака. Можно поглядеть.
— Да что вы!.. Товарищ старшина! — оправдывается кто-то из пойманных, юлит. — Да я первый раз!
Его погружают.
Следующий шумит:
— Я менял!.. Клянусь, я только обменивал книги!
Его тоже погружают. Оля уже в машине. Ее посадили первой.
Старшина считает.
— Семь! — кричит он. — Восемь! Стоп!.. Хватит на сегодня.
— А этого? — спрашивает опер. — Товарищ старшина!
— Отпусти его. Там и без него тесно.
Светик быстренько подводит итоги. Из своих больше никто не попался. Только Оля. Это называется — прошлись редким бреднем.
Светик успевает увидеть лицо Оли. Через зарешеченное окошко машины. Светик машет ей: не падай духом.
Машина трогается.
Светик раздумывает недолго. Минута — и она уже звонит из автомата. Она знает, куда звонит. Голос Светика спокоен. И тем сильнее распаляется на том конце провода Каратыгин:
— Мою сотрудницу?.. Приняли за спекулянтку?!
Он тут же выходит из берегов. Бушует. Светика это очень устраивает. Любит она, когда человек как порох. Когда он ничего не соображает.
* * *
В отделении милиции сортируется улов. Дело обычное. В конце концов оштрафуют и выпустят. Но перед этим хорошенько расспросят. Вот этого-то Светик и боится — расспросов. Оля совсем зеленая. И напуганная.
Светик в дверях. Она будто бы пришла по делу и ждет.
Появляется Каратыгин. Он влетает в отделение. Озирается… У него, видно, рябит в глазах.
Старшина тем временем сидит и листает паспорт. И спрашивает какого-то рыжего малого.
— Ты обмозгуй как следует, — втолковывает он рыжему. — Может, ты попал в лапы спекулянтов?
— Нет.
— А зачем же ты продавал?
— Просто так.
— Может быть, тебя все-таки заставляли?
— Нет.
Идет обработка. Но рыжий не поддается — тертый.
И тут Каратыгин видит Олю — в углу, испуганную, в глазах тихие слезки. Каратыгин кричит:
— Опять эти фокусы?.. Опять?! — И он грозно стучит своей загипсованной рукой по перегородке. Звук жутковатый. Светик вся замирает.
— Почему вы задержали мою сотрудницу? — наступает Каратыгин на старшину.
— А ну не кричите!
— Не нукайте!.. Это моя сотрудница — вот она!.. Оля! Собирайся! Живо! Пойдем отсюда!
— Как это «пойдем»? — встает на дыбы старшина. Но встает на дыбы не слишком. Светик это тут же примечает. Видно, там уже есть какие-то счеты. Видно, Каратыгина просто так не заткнешь. Светик знает, кого привести на помощь. У Светика нюх. Ай да Светик!
— Где лейтенант?! — требует и шумит Каратыгин.
Возбуждение Каратыгина передается окружающим. Спекулянты тоже начинают возмущаться. Пользуются моментом.
Старшина спешно выводит всех троих в коридор — Каратыгина, Олю и Светика. Точнее сказать, Светик сама присоединяется к ним.
— Алексей Сергеевич, вы, это самое… уймитесь, — говорит старшина. — Вы слышите, как вы всех взбудоражили.
Каратыгин не слушает. Он качает права:
— Мои сотрудники и я имеем право бывать на рынке когда нам угодно. Вы поняли?.. Это наш хлеб. Это наше дело…
— Я понимаю. Я…
— В тот раз вы запихнули в свою дурацкую машину меня. А теперь ее?!.
Они бранятся.
Тем временем Светик замечает, что молоденький милиционер поглядывает. На Светика и на Олю. Смазливенький. Но ведь Светик и Оля тоже ничего. Пусть поглядывает.
— Это бывает, — говорит молоденький мент чуть слышно.
— Что? — спрашивает Светик (ее приняли за научного сотрудника).
— В нашей работе бывают промашки. — И милиционер как бы извиняется. И улыбается Светику. Но Светик гордо отворачивается. Держит честь фирмы. Знай наших. Светику вдруг становится приятно чувствовать себя научным сотрудником. Такой, как Оля.
Каратыгин и старшина уже не шумят — стычка на излете. Они закуривают.
Оля тихонечко тянет Светика за руку — дескать, пошли. Но Светик не спешит. Она очень близко стоит от старшины. И от молодого милиционера близко. (Его зовут Сергей… Сережа…) Пусть лишний раз они заметят Светика. Так сказать, молодую научную сотрудницу. В глазах у Светика сама наивность. Выражение мягкое. Кроткое. Ах, дескать, в какую неприятность мы попали…
Они идут улицей. Оля вдруг говорит:
— Я ведь пришла к вам — думала, свяжусь-ка я со спекулянтами… Ты извини, Светик.
