Кэт с жадностью их схватила и прочла название на верхней: «Памфлет № 144. Станок: его хозяева и слуги». Джентльмен знал ее страсть к чтению — он сам ее прививал.
— Спасибо, сэр, — сказала она, искренне обрадовавшись.
Он рассеянно похлопал ее по плечу и отвернулся. Как только они снова оказались под лестницей, Тэсс шумно вздохнула, как будто в течение всего разговора не осмеливалась дышать.
— О боже, я уж думала, он нас вышвырнет на улицу! — заплакала она.
— Не говори глупостей, я же обещала, что ничего не будет, — сказала Кэт, беря ее за плечи и слегка встряхивая.
Тэсс утирала с глаз слезы облегчения и улыбалась.
— Не понимаю, откуда в тебе столько храбрости, чтобы разговаривать с ним вот так! Я бы, наверное, умерла от страха!
— Ты не понимаешь? Неужели трудно догадаться? — серьезно проговорила Кэт.
— О чем догадаться, Кэт? Что ты хочешь сказать? — спросила Тэсс с недоумением.
Обернувшись через плечо, Кэт увидела, что миссис Хеддингли возвышается в темном дверном проеме своей комнаты. Экономка взирала на нее осуждающим взглядом.
— Не важно. Пошли, пора за работу, — сказала она.
После того случая они пару недель не ходили агитировать. А когда пошли снова, то старались держаться подальше от тех магазинов, куда заходит за табаком и спичками Берни.
Эстер застала Кэт наверху подвальной лестницы, застывшую, погруженную в воспоминания. Ее неподвижность беспокоит Эстер, и мгновение она колеблется, не зная, что делать. Наконец Эстер громко кашляет и видит, как девушка вздрагивает.
— А-а, Кэт… Не могли бы вы зайти ко мне в гостиную? — произносит она и идет обратно, а темноволосая девушка следует за ней.
— Мадам? — произносит Кэт и останавливается перед ней, опустив руки.
Эстер хотелось бы, чтобы она либо сцепила их перед собой, либо держала за спиной, однако она не знает, в какие слова облечь подобную просьбу. Просто ей кажется неправильным, что руки просто болтаются по бокам. Эстер будто боится, чтобы руки вдруг не сделали чего-то, что им не положено.
— Кэт… — Эстер улыбается. — Я получаю от миссис Белл некоторые жалобы на вас, потому что вы не всегда проявляете должное уважение… Нет, прошу вас, дайте договорить, — произносит она, когда Кэт, кажется, хочет запротестовать. — Очевидно, вам требуется время, чтобы привыкнуть к здешней жизни, и это вполне естественно после… того, что вам пришлось пережить. Я подробно расспросила миссис Белл о вашей работе, и оказалось, что у нее нет никаких нареканий. Должна сказать, если у Софи Белл нет никаких нареканий, то их ни у кого не может быть!
— Эта женщина меня ненавидит, — сообщает Кэт без всякого выражения.
— Нет! Я уверена, что нет! Если она с вами строга, то только потому, что очень заботится о том, чтобы все было сделано как надо… В любом случае мы с викарием довольны вашей работой и будем довольны еще больше, если вы и дальше останетесь с нами, однако я вынуждена просить вас: выказывайте миссис Белл то уважение, какого она заслуживает. В конце концов, она экономка и проработала в этом доме много лет. Не стоит враждовать с ней, — завершает речь Эстер. Кэт смотрит на нее пристальным взглядом и ничего не отвечает. Эстер надеется, что в данном случае молчание знак согласия. — Ладно, этот вопрос мы решили. Вот, Кэт, это я приготовила для вас. Небольшой подарок, чтобы вы могли украсить свою комнату. — Она протягивает Кэт рамку с картиной, вышитой крестиком.
Кэт мгновение смотрит молча, но, когда она снова поднимает голову, глаза ее блестят от нахлынувших чувств.
— Спасибо, мадам, — произносит она отрывисто, как будто у нее сдавлено горло.
Эстер улыбается, понимая, что Кэт сейчас удивлена и обескуражена.
— Пожалуйста, детка. А теперь можете вернуться к работе, — говорит она, отпуская ее.
Кэт выходит из комнаты, напряженно вздернув плечи.
В кухне Кэт бросает вышивку на стол и смотрит на нее, гневно прикусив нижнюю губу. Входит мальчик от бакалейщика с коробками, силясь разглядеть из-за стопки пакетов с мукой, рисом и желатином, куда он идет.
— Нет, разве можно в такое верить? — обращается к нему Кэт, гневно махая на вышивку в рамке.
— В какое, мисс? — спрашивает мальчик. Ему на вид не больше двенадцати лет.
— Вот в такое! — Кэт поднимает подарок и яростно потрясает перед ним.
Мальчик подходит ближе, близоруко щурит глаза и читает с запинкой:
— До… до…
— Достоинство! — гневно отрубает Кэт.
— Достоинство слуги — в сми… рении, — читает мальчик, поднимая на нее глаза, чтобы понять, верно ли он прочел.
— Ты можешь в это поверить? — снова спрашивает Кэт.
Мальчик пожимает плечами в недоумении.
— Я точно не знаю, мисс, — мямлит он и спешно отходит от нее.
— По какому поводу сыр-бор на этот раз? — интересуется миссис Белл, вразвалку входя в кухню и бухая на плиту чайник.
— Ничего такого, что касалось бы вас, миссис Белл, — отвечает Кэт равнодушно.
— Все в этом доме касается меня, девочка моя, — поправляет экономка. Она замечает вышивку на столе, берет и рассматривает. — Это она для тебя вышила? — (Кэт кивает.) — Так из-за чего же ты кипятишься?
— Я… я не согласна с этим утверждением.
Миссис Белл смотрит на нее проницательными глазами:
— Да уж, конечно, как тебе согласиться, с твоим-то характером и собственным мнением по любому поводу. А ты не можешь просто быть благодарна за то, что у тебя добрая хозяйка, которая хочет сделать тебе приятное, вместо того чтобы отколотить тебя палкой. Первый джентльмен, у которого я служила, спускался в кухню и бил горничных, если ему казалось, что чай слишком холодный, или слишком горячий, или слишком долго кипел. Потому я вот что тебе скажу: тебе повезло, что ты попала сюда, и всегда помни об этом! — Ее руки, скрещенные на груди, похожи на окорока.
— Почему для нас должны быть какие-то другие правила, Софи? Разве мы не такие же люди, как и те, что наверху? — спрашивает Кэт.
Она снова берет подарок Эстер и рассматривает его. Эстер вышила в углу голубые васильки и среди них маленькую полосатую кошку с выгнутой спиной. Кэт проводит пальцем по картинке и хмурится.
— О чем ты говоришь, девочка? Разумеется, для них и для нас разные правила!
— Но почему так должно быть? — резко спрашивает Кэт.
— Потому что так было всегда и так всегда будет! Что с тобой произошло, как ты могла забыть свое место в мире? — громыхает миссис Белл.
— Я не верю, что у меня есть место в мире, — бормочет Кэт.
— Нет, есть. Оно здесь, в этой кухне, где ты помогаешь мне собрать поднос к чаю. — Миссис Белл гневно отворачивается обратно к плите.
