Гарри хмыкнул.
— По крайней мере, из нас никто молодым не сдался. О Джерарде, думаю, тебе беспокоиться не стоит.
— Хвала Господу! По крайней мере, у меня есть оправдание — я как-никак глава семьи.
— Оправдывайся как хочешь, братец, я все равно знаю истину.
Синие глаза Джека встретились с зелеными глазами Гарри. Джек вздохнул:
— По крайней мере, когда у Неда псе будет улажено, я смогу полностью сосредоточиться на моей златокудрой головке. И с помощью Горацио Вебба преодолею ее упрямство.
— Пусть я буду первым, кто пожелает тебе счастья.
Джек покосился на Гарри и, поняв, что брат говорит серьезно, торжественно провозгласил:
— Благодарю тебя, о брат мой!
— Еще я хочу тебя предупредить.
— Да?
— Наша новость дала утечку.
Джек досадливо сморщился.
— Ты уверен?
— Посуди сам. — Гарри поставил кружку на стол. — Я вчера был на вечеринке у леди Бромфорд, и вдруг леди Аргайл ни с того ни с сего принялась меня обхаживать. Безо всякого стыда. А с ней ее дочка, едва вышедшая из классной. — Гарри хохотнул. — Миледи просто не давала мне проходу. Совершенно необъяснимо, если только она не услышала о наших делах нечто большее, чем просто шепоток.
— А если услышала она, услышат и другие, — разозлился Джек.
— И значит, пройдет немного времени, и нас завалят приглашениями на чай. На твоем месте я бы срочно обеспечил за собой твою златокудрую головку. Достаточно одного объявления в «Газетт», и ты спасен. А я, в свою очередь, решил затаиться в укрытии.
— То-то я удивился твоей внезапно вспыхнувшей любви к зеленым лугам.
— В данных обстоятельствах Ньюмаркет гораздо безопаснее Лондона. — Гарри усмехнулся и встал. — Принимая во внимание нависшую над нами угрозу, я решил, что и в деревне найду чем занять себя до конца сезона.
Джек тряхнул головой.
— Но знаешь, ты не сможешь там отсиживаться до конца дней.
Гарри надменно вскинул бровь.
— Любовь решила оставить меня в покос, — заявил он и, бросив на брата прощальный взгляд, повернул к двери. Уже взявшись за дверную ручку, он обернулся:
— Желаю удачи. Но не увлекайся праздниками настолько, чтобы забыть об осторожности. Пока твоя златокудрая головка не сказала тебе «да», ты в не меньшей опасности, чем я.
Джек, успевший уже помахать ему, рукой простонал:
— Спаси меня Боже! А я-то уже полагал, что достиг цели.
Мрачное предсказание Гарри подтвердилось тем же вечером на балу у леди Саммервиль. Джек, грациозно склонившийся к руке леди, заметил оживление в ее пронизывающем взоре. К счастью, обязанности хозяйки не позволили ей немедленно начать на него охоту, но ее обещание отыскать его позже не оставило сомнений в том, что новость о богатстве Лестеров стала известна. Призвав на помощь всю свою бдительность, Джек искусным маневром увернулся от двух матрон в страусовых перьях, внушительных, словно линкоры, устроивших на него засаду у самого входа в бальный, зал. Он уже поздравлял себя со спасением, как угодил прямиком в когти леди Мидлтон.
— Дражайший мистер Лестер! Мы с Мидлтоном так редко видим вас в этом году.
Едва не ответив, что, имей он глаза на затылке, ее светлость бы вовсе его не увидела, Джек покорно поклонился, после чего буравящие глаза миледи, гротескно увеличенные посредством лорнета и напоминавшие пушечные жерла, долго и внимательно изучали его.
— И правда, мэм, боюсь, что в нынешнем сезоне я был страшно занят.
— Вот как! Надеюсь, все же не настолько, чтобы не посетить первый бал моей племянницы. Она необыкновенно милая девушка и станет кому-нибудь исключительной женой. Вы ведь помните, как любила ее ваша тетушка Гарриет. — Последние слова были произнесены с особым значением. Джек сделал вид, что услышанное произвело на него впечатление. Миледи кивнула, очевидно довольная. — Так мы с Мидлтоном будем ждать вас.
Она щелчком сложила лорнет и постучала им по его рукаву.
Решив расценить это как разрешение удалиться, Джек снова поклонился и скользнул в толпу. Все происходило, как и предвидел Гарри, — как ни старался он сделать свои намерения кристально ясными, все равно его не оставят в покое. Только объявление о помолвке убедит вездесущих маменек, что он вне их досягаемости.
Оглядевшись, Джек увидел свою избранницу, элегантную, как всегда, в шелковом светло-зеленом узорчатом платье. Ее локоны матово блестели при свете канделябров. Высокий рост Джека одновременно являлся и преимуществом и неудобством, он позволял ему видеть далеко в любой толпе, но и его самого делал слишком заметным. Быстро проложив в уме кратчайший путь к Софии, Джек в два счета оказался с ней рядом. Как всегда, его появление привело к тому, что плотные ряды поклонников вокруг нее значительно поредели. София этого словно не заметила — она подала ему руку и тепло улыбнулась:
— Добрый вечер, мистер Лестер.
— На самом деле может оказаться, что не слишком, — сказал Джек, озираясь по сторонам.
— Простите? — удивленно взглянула на него София.
— Видал я и получше вечера. — Джек продел ее руку себе под локоть. — Ругвен, Холинсворт, вы конечно же извините нас. — И, кивнув двум джентльменам, он увлек Софию в толпу.
Услышав, как усмехнулся лорд Рутвен, София обернулась и увидела, как его светлость растолковывает что-то озадаченному мистеру Холинсворту.
— Что случилось? — спросила она, поднимая взгляд на Джека.
— Сегодня я выбран в качестве мишени.
— О чем вы… — Но София замолчала на полуслове, вдруг заметив провожающие Джека сладкие взгляды дам, в основном дебютанток, которые еще два дня назад не отважились бы на это. Она подозрительно покосилась на Джека. — Неужели вы распространили в обществе слухи о вашем богатстве?
Джек едва не зарычал.
— Нет, София, я ничего не распространял. Они сами просочились, видимо через других инвесторов, связанных с Индийским акционерным обществом. — Он посмотрел на нее с досадой. Ее недоверчивый взгляд не улучшил ему настроения. — Какого черта, София! — простонал он. — Ни один мужчина в здравом уме, объявив о своем намерении жениться, не станет призывать драконов на свою голову, сочиняя небылицы о свалившихся ему на голову деньгах.
София подавила смешок.
— Я как-то не подумала об этом.
— А вы подумайте, — посоветовал Джек. — Это правда, и никуда от нее не сбежать. Говоря о бегстве, я очень надеюсь, вы понимаете, что до возвращения вашего дяди и объявления о нашей помолвке я жду от вас помощи.
— Какого рода? — спросила София.
— Вы должны взять меня под защиту.
София рассмеялась, но скоро ей стало не до смеха. Скоро ей пришлось стиснуть зубы — к ним то и дело подходили дамы, и от недвусмысленных намеков, адресованных Джеку, ее едва не затошнило. Джек, впрочем, сумел сохранить лицо и, призвав на помощь свою находчивость, кое-как выскользнул из цепких дамских коготков. Софию привела в восхищение его ловкость, и она была только рада уступить его безмолвной мольбе. Она не отходила от него ни на шаг, не выпускала его локоть и не поддавалась на старания оттереть себя в сторону. Ей с трудом удавалось удерживаться от нелестных комментариев и не единожды пришлось краснеть за представительниц своего пола. Мисс Биллингам стала последней соломинкой.
