Нед, Кларисса и Тоби, который некоторое время назад присоединился к ним, подъехали ближе. Они, затаив дыхание, в не малой степени потрясенные, смотрели на Джека, как и все остальные.
— Все наоборот, Марстон, — медленно произнес Джек. — Вы явно пребываете в заблуждении. Поверьте, для меня нет ничего приятнее, как сопровождать эту компанию невинных младенцев. На самом деле, — произнес он с задумчивым видом, — если вы немного поразмыслите, то поймете, что именно такой, как я… знаток земных наслаждений, является наиболее надежным провожатым.
Все, кроме Филиппа Марстона, вздохнули с облегчением. Джек широко улыбнулся:
— На самом деле, Марстон, я ни за какие блага не отказался бы от сегодняшней прогулки.
Филипп Марстон в замешательстве взглянул на Софию. Ее холодное лицо определенно родило в его голове некоторое подозрение. Он дернул поводья. Его конь, который все это время вел себя довольно спокойно, теперь конечно же взбрыкнул и отскочил в сторону, Марстон попытался совладать с ним, чертыхаясь сквозь зубы.
С усилием сдерживая смех, София ухватилась за возникшую тему:
— Мистер Марстон, кажется, вам лучше поскорее вернуть эту лошадь назад в конюшни. Ее поведение заставляет меня сильно нервничать. — Она изобразила чисто женский испуг.
Мистеру Марстону не оставалось выбора. Он угрюмо кивнул и поскакал прямиком к воротам Парка.
Тоби присвистнул.
— Не хотел бы я оказаться на месте того конюха, у которого он арендовал эту лошадку.
Это замечание вызвало общий смех, и напряжение исчезло как не бывало. Дети, к которым вернулось прежнее настроение, снова ускакали. Некоторое время спустя компания по общему согласию решила двинуться по следам мистера Марстона.
София какое-то время собирала детей, выстраивала их в должном порядке, присматривала за ними во время движения по оживленной улице, но когда они свернули на Маунт-стрит и дети уехали вперед, она подняла глаза на своего спутника. Его лицо было спокойным, он выглядел полностью довольным.
— Я хочу извиниться за поведение мистера Марстона, сэр.
Джек взглянул на нее:
— Глупости, дорогая моя. Разве вы за него в ответе? И кроме того, — он внимательно посмотрел на нее своими синими глазами, — ведь вы его ни в коей мере не одобряете.
— Боже избави! — содрогнулась София и, увидев, как на лице Джека появилось выражение удовлетворения, тут же пожалела, что не выразилась сдержаннее. Разве Джека Лестера касается, кого она одобряет, а кого нет? Спеша укрыться за спасительной банальностью, она проговорила: — Кажется, балы наконец-то начинаются.
Он кивнул, подхватывая новую тему:
— Да, наконец-то. Ваша кузина будет представлена одной из первых. Ваша тетушка опередила всех.
Вспомнив о продуманной расчетливости Люсиллы, София улыбнулась.
— Так и есть. Она твердо решила извлечь из этого сезона максимальную пользу.
Кларисса на своей кобыле поравнялась с Джеком.
— Вот именно, — заявила она бойко. — Мама задумала устроить в честь моего выхода в свет до невозможности многолюдный прием.
София с Джеком обменялись сдержанными улыбками. Джек, повернувшись к девушке, выразительно поднял бровь:
— В самом деле? А что вы знаете о приемах вообще, мисс Вебб?
Кларисса покраснела и неопределенно взмахнула рукой.
— Софи мне о них много рассказывала.
— Ну-ну. — У Джека дрогнули губы.
Веббы-младшие уже вошли в дом, оставив лошадей на попечение конюхов. София позволила Джеку Лестеру снять себя с седла, выдержав это испытание с похвальной стойкостью.
Взглянув на него, она увидела, что он понимающе улыбается.
— Ну как, дорогая леди, насколько прогулка со мной показалась вам сносной?
София порозовела, но решила не сдавать позиций. Вскинув подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза:
— Она была вполне приятной, сэр.
Джек хмыкнул:
— Это хорошо. Потому что, насколько я понял, ваши кузены хотят, чтобы она повторилась, и не раз.
София кивком выразила согласие. Джек, удерживая ее руку в своей, посмотрел на нее, в его взгляде читался вопрос.
— Значит, до встречи на приеме, который устраивает ваша тетушка, мисс Винтертон? Я уверен, что, несмотря на море гостей, которое нас разделит, я все-таки сумею к вам пробиться. — И он склонился над ее рукой с озорной улыбкой.
Сдержанно кивнув, София поспешила подняться на крыльцо, противясь сильному желанию оглянуться.
На углу улице остановились двое джентльменов верхом на лошадях. Они вроде бы обсуждали погоду, но на самом деле их интересовало нечто другое.
— Какое облегчение! Лестер-старший наконец-то сделал свой выбор, вы подумайте! — Хьюберт, лорд Мальтреверс, подмигнул своему приятелю. — Но наверное, бурная ночь и безбожно ранний подъем подействовали мне на мозги. Дьявол меня возьми, если я понимаю, почему именно она.
Капитан Теренс Гарнард усмехнулся:
— Дело тут в его подпорченной репутации. Веббы слишком пекутся о своей птичке, чтобы позволить ей угодить в его силки. Но племянницу, возможно, они вполне готовы ему отдать.
— Странно. — Его светлость нахмурился. — Я полагал, что ее ситуация самая банальная. Ты понимаешь, о чем я, — ее наследство в неопределенном будущем. Мне казалось, Лестеру надо нечто более существенное.
— Значит, нет. Меня, слава богу, это не касается. Если только он не положил глаз на мою сочную маленькую сливку, так пусть забирает себе хоть весь Лондон. Поехали, пора. Мы и так видели все, что хотели.
Бок о бок джентльмены двинулись по улице к дому Хьюберта. Напоминающее мешок тело его светлости то и дело сползало на бок, но красивый широкоплечий гвардеец сидел в седле прочно, как скала.
— Знаете, Гарнард, я вот что думаю…
— Мне казалось, вы не занимаетесь этим до полудня.
Хьюберт фыркнул:
— Я говорю серьезно. Ваша эта затея, неужели нет другого пути? Вы же можете попробовать, спросить ведь не повредит.
— В данном случае боюсь, что это как раз может повредить. — Гарнард поморщился. — И очень сильно.
Хьюберт хотя и с трудом, но понял, наконец, смысл сказанного.
— Эге, — произнес он. — Вас, значит, уже взяли на заметку?
— Скажем так, один-два кредитора могут навязать мне свое общество.
— Гмм, — сморщился Хьюберт. — Это может сильно ограничить ваши варианты. — Когда они свернули на Пиккадилли, он добавил: — А есть шанс, что ваш этот последний партнер согласится отсрочить долг?
Теренс Гарнард медленно повернул голову и посмотрел в глаза своему приятелю.
