— Перетерли
[4]
с ним? Что он шепчет?
Штурман усмехнулся.
— Хотят, типа, своей бригадой работать…
— На моей земле?! — вскинулся Козырь. — Совсем оборзели, щенки поганые! Как появятся где — глушите битами до полусмерти! А сейчас плесни мне пивка…
Негромко работал подвешенный к потолку телевизор. Шел какой-то голливудский боевик со взрывами и стрельбой. Автоматные очереди и картечные заряды разбивали вдребезги стены хрупких американских домов. Могучий Шварценеггер как всегда крошил многочисленных врагов в капусту, как голыми руками, так и подручными предметами или оружием.
— Брось или умрешь! — убедительно рявкал он и тут же стрелял, разворачивая противнику живот.
Волкодав, лениво потягивая пиво, не сводил глаз с экрана. Он всегда объяснял, что смотрит боевики для работы: изучает покушения, нападения, убийства и способы защиты от них. Кое-что он действительно выдернул у заморских сценаристов: кейс со спрятанным автоматом и раскладной бронещит были поставлены на защиту жизни Козыря.
— А чего без баб? Зовите, а то скучно, — распорядился Козырь, и его команда была мгновенно выполнена.
— Наливаем!
Через минуту обстановка кардинально изменилась.
Штурман небрежно обнимал платиновую блондинку, которая, судя по корням волос, была обычной шатенкой. Огромный бюст ее явно имел силиконовую начинку. Красавица жадно уплетала за обе щеки шашлык из осетрины.
Буланов сидел между Волкодавом и еще одной блондинкой, выкрашенной более качественно. У нее силикон был закачан в губы, причем в избытке — теперь губы занимали половину лица, и она была похожа на рыбу. Впрочем, такое уродство никого не смущало и даже помогало ей в работе. Козырь опрокинул рюмку водки, плеснул в чистый фужер прохладного пива, залпом выпил.
В зал вошла Полина и, заметив, что места рядом с Козырем заняты, обиженно опустилась по правую руку от Штурмана.
— Хочешь мою попробовать, Козырь? — демонстрировал преданность и заботу Штурман, похлопывая голодную блондинку по плечу, как торговец лошадьми похлопывает по крупу выставленную на продажу кобылицу. — Классная телка. Старательная.
— Не сейчас, — Буланов взял кусок леща, разорвал пополам и умело выел желтую, крошащуюся икру.
— Или вон ту, губастую, — не унимался Штурман. — Она знаешь как минет делает!
— Да не хочу я ничего, — раздраженно ответил шеф. — У тебя одно на уме! Лучше бы водки налил!
— Это запросто, — перегнувшись через стол, Штурман плеснул начальнику «Гжелки».
— Ну, давайте, за приятный отдых! — предложил Козырь, и все послушно выпили.
— Гляньте на Умного, — засмеялся Фокин. — Он сразу три дела делает!
Умный смотрел телевизор и активно налегал на свой излюбленный салат из кальмаров, не обращая внимания ни на что происходящее вокруг. Пухленькая невысокая девушка с черными короткострижеными волосами, нырнув ему под руку, облизывала густо покрытую волосами грудь. На остальных присутствующих она не обращала внимания. Язык у нее был покрыт белым налетом.
Козырь тоже захохотал. Умный тут же дал назойливой подруге затрещину, от которой она вмиг слетела на пол.
— Вот ненасытная сука! — пожаловался он и вернулся к салату.
— Брось или умрешь! — в очередной раз взревел Шварценеггер, одновременно нажимая на спуск.
— Выключи телевизор! — раздраженно сказал Козырь.
Фокин послушно поднял дистанционный пульт и нажал кнопку. Экран погас.
— Эй, какого черта? — недовольно обернулся к компании Волкодав и только сейчас заметил сидящего рядом с ним шефа. — Козырь, дай досмотреть.
— Ты уже видел этот фильм, Колян. И не один раз. Они все одинаковые.
— Ну и что? Там концовка мне нравится. Одна банда в другую шмаляет, а те в них: бах! бах! бах! И всех в клочья!
Козырь лично наполнил преданному соратнику фужер пивом, плеснул в стопку водки.
— Я куплю тебе такую кассету, братишка. Не дуйся. Давай лучше выпьем, — предложил он, чокаясь с главным телохранителем.
— Брось или умрешь! — раздался сзади не телевизионный, а живой рев Шварценеггера. Волкодав дернулся, расплескивая водку, непроизвольно пригнул голову и обернулся. Неизвестно, кого он ожидал увидеть, но там стоял Емельян и улыбался толстогубым ртом.
— Кто смешивает пиво с водкой, будет расстрелян на месте! — сказал Емельян голосом Шварценеггера. — И своим голосом добавил: — Что, Николай, думал сюда Шварц заявился?
Все захохотали.
— Зачем орешь под руку? — выругался Волкодав, делая вид, что вздрогнул от неожиданности, а не от чего-то еще, например от страха.
Но это вызвало еще больший приступ веселья. Короткостриженая брюнетка смеялась громче всех, от восторга колотя кулачками по спине губастой блондинки.
— Вот ненасытная сука! — сказал Емельян голосом Умного.
Теперь зашлись в смехе другие девушки.
— Всем немедленно выпить! Приказываю веселиться! Следующий номер — танцы на столе! — На этот раз он имитировал приказной тон Козыря. И довольно успешно, главарь поморщился.
— Кончай балаган! У меня к Николаю дело есть!
Емельян хлопнул силиконовую блондинку по заду и втиснулся за стол рядом с ней.
— Знаешь анекдот про зайца и лису? — давясь смехом, спросил он.
— Ты даже водку расплескал, — сказал Козырь Волкодаву. — Долей!
Они выпили и вернулись к начатому разговору.
— Не надо мне кассеты, — Волкодав вытер губы тыльной стороной ладони. Рука его потянулась к лежащей между двумя тарелками пачке «Мальборо». — Так какое ко мне дело?
— Что там по пиковым? — Буланов пристально уставился ему в глаза.
Волкодав перевел взгляд на женщин:
— А ну-ка, хватит жрать! Идите в бассейн, поплавайте!
Если жрицы любви и были недовольны, то вслух недовольство не высказали. Очень дисциплинированно все четверо встали и почти что строем отправились к бассейну. Только тогда Волкодав перешел к делу:
— Даргинец приехал в Тиходонск вчера утром. А вечером встречался с Муллой. Ели, пили, терли. Я пробил по своим каналам его интересы. Он, сучара, хочет азербайджанскую дурь
[5]
сюда пустить, к нам. В Дагестане неспокойно, со сбытом проблемы, вот он и решил в Тиходонске развернуться.
Главный телохранитель Козыря покосился на Умного, но тот никак не отреагировал на его слова.
— Где они встречались? — Козырь зло изогнул тонкие губы.
