— Здравствуйте! — одновременно разными голосами заверещала трубка. — Это Иван Сергеевич и Лев Дмитриевич вас тревожат!
Ага, сообразила я, азартные стариканы-спорщики. Проснулись с утра пораньше и ждут не дождутся, чтобы узнать новости.
— Татьяна Александровна, вы слушаете?
— Да.
— Мы желаем знать новости.
— Мы к вам вчера весь день звонили. Где вы от нас прятались? — Голоса теперь звучали порознь, но из-за их похожести угадать, кто обращается к тебе в данный момент, было невозможно.
— Следите? — недовольно просопела я.
— А как же?
— Ну конечно!
— Так что вы узнали?
— И где были?
Сложные вопросы. Разноплановые. А я что, обязана на них отвечать? Надо полистать трудовое законодательство.
— Расследование находится в процессе… э-э-э, сбора данных, а отсутствовала я из-за своих личных проблем.
Тут я надрывно закашлялась и расшифровывать последнее утверждение надобности не увидела. Пусть думают, в больнице провалялась или народными тибетскими средствами лечилась, на их исторической родине.
Стариканы некотое время переваривали услышанное, затем опять затараторили, перебивая друг друга:
— А вы не забыли о нашем споре?
— Неужели ничем нас не порадуете?
— Какие именно данные вы собрали?
— Было убийство или нет?
Я взяла телефон под мышку и забралась под одеяло. Что бы им такое наплести?
— Не волнуйтесь. Я держу ситуацию под контролем. Но какие-то выводы еще делать преждевременно.
А, каково?! Скромненько и со вкусом. Похоже на заявление правительственных органов. По любым поводам.
— Вы абсолютно правы…
— С выводами лучше не спешить.
— А у нас тут кое-какие предположения возникли…
— Может быть, пригодятся вам.
Ой, сыщики-любители! Наверняка соизволили спуститься со своих этажей на грешную землю и отыскали пятно от кетчупа под кадкой с пальмой. Или узнали, что бомжик с веником пропал.
— Вот мы подумали…
— А не было ли похищения?
— Кого? — удивилась я своей прозорливости.
— Почему — кого? — разом переспросили оба старикана и вновь разделились на два одинаковых голоса:
— Возможно, похитили ценности…
— Или вещи.
Две большие разницы, хотела ляпнуть я, но возникла необходимость высморкаться, и азартные мужички беспрепятственно продолжили излагать свою гениальную идею.
— Во время ограбления часто бывают жертвы.
— И убийства.
Я пожала плечами. Кого грабанули-то? Макарку? Это мы уже проходили: личный охранник утащил компьютер. Из одной комнаты в другую. Но, во-первых, случилось это безобразие на даче, а во-вторых, без летальных исходов. На другом конце провода благоговейно ждали моего одобрения или порицания. Я отреагировала нейтрально:
— Хм. Я проанализирую вашу версию.
— Чудесно!
— Замечательно!
— Держите нас в курсе.
— Мы позвоним вечерком.
Отключить телефон? Завтра с утра получу очередную головомойку от своих энергичных работодателей. Надо попросить на дополнительные расходы — моральные и материальные.
В следующий раз дважды подумают, прежде чем беспокоить меня по пустякам. Но стариканы уже дружно прощались, желая мне здоровья и счастья. Я не стала их задерживать.
Оставив телефон на кровати, я поплелась в ванную. Новый день сулил новые хлопоты, приятные и не очень. Стоило умыться и что-нибудь съесть. Чувствовала я себя не хуже, чем вчера, жара не было, и мир казался не таким мрачным и расплывчатым. Действенное лекарство я вчера приняла! Надо записать на будущее. Из зеркала на меня поглядела бледная особа с красным носом, подмигнула и скорчила рожицу. Настроение постепенно повышалось. Я почистила зубы, расчесалась и на кухню примчалась уже вприпрыжку. К моей радости, в окно светило солнышко, а от туч не осталось и следа. Я попила кофе и съела два бутерброда с колбасой, разглядывая записку, оставленную Максимом. Каллиграфический почерк! Буквы печатные, обрываются резко, написаны твердо и четко, аж бумага в нескольких местах продырявлена. И текст — образец краткости: «Ресторан «Волга». 14.00. Жду. Максим». Я почесала подбородок — некогда мне романы крутить. Да к тому же в моем новом знакомом было что-то настораживающее. Красивый слишком? Или появился не вовремя?
Телефонный звонок оборвал мои размышления. Кого опять нелегкая моя судьба за руку потянула? Может, Макс откопал в телефонном справочнике мой номер и спешит осведомиться о самочувствии? Я вернулась в спальню, плюхнулась на кровать, сняла трубку и томно прошептала:
— Да.
— Иванова? Татьяна?
Говорила, точнее, всхлипывала женщина, по голосу — молодая и незнакомая. Я вздохнула.
— Да.
— Пожалуйста! Помогите мне!
— Что случилось?
— У меня украли ребенка, дочку!
— Стоп. Кто вы?
В трубке послышались приглушенные рыдания.
— Как вы не понимаете! В любую минуту ее могут… Прямо сейчас… У-у-у! Моя маленькая!
— Да успокойтесь же!
— Вы с ума сошли!
Я обиженно чихнула. Что за напасть такая? Сделаем попытку общаться более разумно.
— Пока вы не представитесь и не расскажете все по порядку…
— Пожалуйста, приезжайте! — срываясь на визг, перебила меня убитая горем мамочка. — Мне больше некому помочь!
— Подождите… — удалось вставить мне словечко. Но не больше.
— Вы моя последняя надежда! Я живу на улице Рязанской, дом пятьдесят четыре. Запомнили?
— Да, но…
— Я вас нанимаю. Цена не имеет значения. Если вы не поторопитесь, ее убьют! Я уверена! О боже! Помогите!
Нас внезапно разъединили.
Последний истошный вопль все еще продолжал звенеть в ушах. Я потрясла головой. Веселенькое утречко! Знала бы — не просыпалась. На душе муторно, выкинуть из памяти этот звонок вряд ли получится. А дельце, чует мое сердце, серьезное и опасное. Придется ехать немедленно.
Приняв решение, я стала действовать: оделась и набила любимую сумку полезными мелочами. Не удержалась и вытянула наугад три гадальные кости из заветного мешочка. Ответ отличался лаконичностью: «Увы! Страдания и бедствия!» Черт! Такими вещами нельзя заниматься впопыхах. И так-то значения выдают какие-то непонятные и запутанные, а в спешке небось еще и привирают.
Я выскочила из дома как угорелая с ощущением, что дорого каждое мгновение, а опаздывать я права не имею — речь шла о жизни ребенка. Увидев свою «девятку» перед подъездом, я вспомнила, что осталась без машины. Приятная неожиданность. Я выскочила на проезжую часть, чуть не став причиной дорожно-транспортного происшествия. Повезло: удалось быстро тормознуть древний, заляпанный по крышу «Москвич». Шоферила в нем девушка приятной наружности, адекватно среагировавшая на мой безумный вид, бурную жестикуляцию и неотвязный надсадный кашель. Закрыла за мной дверцу, дала по газам, подняла тучу брызг и лишь затем спросила:
