– Сколько? – мрачно спросил постоялец в зеленой майке.
– Пятнадцать тысяч пятьсот восемьдесят два рубля.
– Да вы совсем охренели! Всего одна ночь!
– Пятнадцать тысяч пятьсот восемьдесят два рубля, – повторил портье.
Парень обернулся к друзьям, но по их лицам понял: ни у кого денег нет. Он вытащил из кармана свернутые купюры.
– Вот все, что есть.
Портье пересчитал деньги, затем поднял руку и кого-то позвал. К стойке подошли трое мужчин в строгих костюмах.
– Идемте…
– И я тоже? – спросила девушка.
– Идут все, – сказал старший и, раскинув руки, стал сгонять компанию в кучу.
Дуло приблизился к стойке.
– Могу чем-то помочь? – спросил у него портье.
Вместо ответа Сергей показал удостоверение.
– Ясно. Насчет убитого старика? – уточнил портье.
– Есть вопросы.
– Здесь будем говорить или отойдем в сторону?
– Отойдем, – сказал Дуло.
Спустя минуту оба сидели в фойе в креслах друг против друга.
Сергей достал блокнот.
– Ваше имя, фамилия, должность.
– Кирбик Эдуард Васильевич, старший администратор.
– Расскажите все, что знаете про Мишеля Пиньеру.
Портье заговорил ровно и безэмоционально:
– Заехал он по брони. Первого июня сего года. Номер бронировал через Интернет. Гражданин Чили. Есть копии брони и его паспорта. Жил тихо. В номер никого не водил. Если с кем-то встречался, то здесь, в фойе. Видел его пару раз с парнем лет тридцати. Последний раз – вчера вечером.
– Парня запомнили?
– Нет. Видел его сидящим и со спины.
– С самим Пиньером вы говорили?
– Только один раз.
– О чем?
– Он жаловался на горничную. Плохо в номере прибрала.
– На каком языке?
– На английском. – Кирбик почесал в голове. – Хотя вспомнил. По-английски он говорил плохо, все время сбивался на…
– Испанский? – подсказал Дуло.
– Немецкий, – закончил фразу Кирбик.
– Уверены? – спросил Дуло.
– Абсолютно. Я говорю на пяти языках. В том числе на немецком и на испанском. По-английски он говорил плохо. По-немецки – намного лучше.
– Насколько мне известно, государственный язык Чили – испанский.
– В этом вы правы. Все, кто приезжает из Чили, говорят по-испански.
Сергей перелистнул блокнот на одну страничку назад.
– Значит, пять языков знаете? Как можно перевести слово «арш»?
Кибрик закашлялся.
– Знаете? – снова спросил Дуло.
– Задница.
– Что?
– Arsch – в переводе с немецкого значит «задница». Это ругательство. Если произнесете это слово в общественном месте где-то в Берлине, заплатите штраф двести евро.
– Неужели?
– Это правда. – Кирбик вытянул шею, прислушиваясь к тому, что происходит у стойки. – Не возражаете, если я помогу коллеге? Кажется, там проблема.
Сергей встал с кресла:
– Если будут вопросы, я позвоню. Скажите, где тут отдел обслуживания номеров?
– В ресторане.
– И еще: в каком номере жил тот парень, что с вами ругался?
– В триста седьмом.
– Сосед нашего старика?
– Только на одну ночь снял.
– Именно эта ночь меня интересует.
– Задержанные сейчас в службе безопасности. Второй этаж. Офис два двенадцать.
Сергей Дуло протянул портье визитку.
– Что-нибудь вспомните – звоните.
– Вам кого?
– Начальник отдела безопасности нужен. – Сергей показал удостоверение.
Парень в костюме протянул ему руку.
– Здравствуйте! Что ж… Не смогли убийства предотвратить – ждем, когда наваляют.
Дуло пожал его руку.
– Где начальник?
– В своем кабинете, с мажорами разбирается.
– Хотелось бы поучаствовать, – сказал Дуло. – Когда убивали старика, они были в соседнем номере.
– Подождите, – охранник вышел и через минуту вернулся. – Идем!
Они пересекли коридор и вошли в такую же дверь напротив.
– Здравствуйте! Вадим Иванов, начальник службы безопасности отеля. – Хозяин кабинета встал, через стол пожал руку Сергея и указал на стул: – Садитесь. Задержанные в вашем распоряжении.
Вся компания вместе с «зеленым» была здесь. Они стояли в ряд у окна.
– Могу задавать вопросы? – спросил Сергей.
– Прошу, – сказал Иванов.
– Кто у них за старшего?
– Эдвард Кочарян. Тот, в зеленой футболке.
– Приезжий? – спросил Дуло.
– Москвич, – ответил сам Кочарян.
– Зачем снимал гостиничный номер?
– День рождения отмечал.
Дуло обернулся на Иванова. Тот кивнул.
– Точно. По паспорту проверял.
Сергей снова спросил Кочаряна:
– Вас было четверо?
Эдвард неопределенно пожал плечами.
– Человек двадцать. Одни уходили, другие приходили.
– До двенадцати ночи душу мотали, – сказал охранник. – Табуном носились туда-сюда.
– А что было после двенадцати?
– После двенадцати дверь в отель закрыли.
Дуло вновь обратился к Эдварду:
– Сколько людей осталось в номере на ночь?
– Четверо. – Эдвард Кочарян перечислил всех, поочередно указывая на каждого пальцем: – Анри… Жанетта… Эрик. Да, еще Фил, но он под утро ушел.
– Эрики-Херики… – чертыхнулся Иванов. – Город перепутали и страну. – Он схватил со стола копии паспортов и потряс ими в воздухе. – Самое смешное, и по документам – Жанетты и Херики.
– Не суть важно, – заметил Сергей и спросил Эдварда: – В соседнем номере знаете, что случилось?
– Слышал, там старика убили.
– Что-нибудь можете рассказать?
– О чем?
– О старике. Что видели, кто к нему приходил? Может, что-то слышали.
– Да он сам к нам приходил.
Сергей сунул руки в карманы и подошел ближе.
– Рассказывайте.
– В дверь стучал, ругался, что не может уснуть.
