– Мне сейчас позвонила Янина Вильк.
– Да-да, я знаю ее.
– Так вот, у нее, как она говорит, есть очень важные сведения. Она сказала мне, что речь идет о соседях Родионова, о том, что они видели еще кое-что или кое-кого в тот вечер, когда убили Виноградову. И сказал ей, чтобы она подъезжала к тебе. Не хотел, чтобы она дожидалась меня в прокуратуре, тем более что я не знаю, когда вернусь. И Мусинец меня уже ждет. Я ее не вызывал, а сам решил наведаться, в домашней обстановке разговорить ее…
– Отлично! А что там со следами «Золушки»?
– Какой еще золушки?
– В доме полно следов женщины с маленьким размером ноги…
– А… пока ничего не знаю. Работаем.
– Хорошо, Сережа. Ты – молодец! А этот парень, который к тебе пришел, – ему вообще памятник нужно поставить!
– Хороший парень. Следователем хочет стать. Может, возьмешь его под свое крыло?
– Легко. Ладно, Сережа, еду к себе! Янина… Надо же… Дима говорил, что она потрясающий человек… Во всяком случае, нам сегодня везет на отзывчивых, неравнодушных людей.
Глава 21
19 июня 2011 г.
Разговор с Ритой Мусинец оставил у Сергея неприятный осадок. Много слов и ничего существенного. В принципе она рассказала о своей подруге все то, что он уже и так знал. Что была красива, эгоистична, любила деньги и ради достижения своих целей всегда шла напролом. Что была коварна, любила поиздеваться над людьми, подразнить тем, что ей в жизни повезло больше, чем другим. У нее был неприятный смех, но звонкий, заразительный, а еще прекрасные зубы, которые она показывала к месту и не к месту. Смеялась или усмехалась, приподнимая правую часть верхней губы…
– Послушайте, Рита, вы вообще понимаете, что говорите о покойнице? – не выдержал Сергей после получасовой беседы с подвыпившей (вероятно, для храбрости) Ритой.
Она встретила его накрытым столом. Ничего особенного – колбаска, селедочка, сырок, коньячок. Муж на работе. Жена встречает-принимает следователя прокуратуры, собираясь рассказать о своей убитой подруге все, что знает.
Мирошкин выпил коньяку, закусил и все остальное время своего визита практически ничего не говорил, только слушал.
– Да, я понимаю, что ее нет, вот поэтому, наверное, и рассказываю о ней все, что знаю. Ну, должен же кто-нибудь рассказать о ней все! Да, на людях она была просто очаровательна! Природа щедро одарила ее. Мы все завидовали ей – и ее зубам, и волосам, коже!!! Сами знаете, какая сейчас экология. А она просто цвела, словно ей все было нипочем! И брала от жизни все, что хотела. Даже чужое.
– Вы имеете в виду Илью Туманова?
– Да! Представьте себе. Знаете, сколько раз я ставила себя на место Женьки? Это удивительно, что она тогда еще не прибила ее!
– Что вы хотите этим сказать?
– А то, что женщина, муж которой изменяет ей с другой, становится совершенно невменяема, понимаете? Здесь не нужны никакие психологические, психиатрические экспертизы. И я всегда жалела Женьку. Но считалась, как это ни парадоксально, близкой подругой Ирины. Они совсем разные, но каждая интересна по-своему. Я наблюдала эту невидимую, но осязаемую войну, и мне на их фоне казалось, что у меня-то, слава богу, все в порядке! Что мой муж мне верен. Он всегда приходил и приходит домой в одно и то же время, хорошо зарабатывает, любит меня, мы с ним очень близкие, родные люди. В то время как Илья для Женьки был чужим, понимаете? Хотя мне иногда казалось, что все, что он делает, он делает ради Женьки… Не знаю, как лучше объяснить. Ему всегда было стыдно перед женой за то, что он не умеет зарабатывать деньги. Ведь, чтобы начать какое-то дело, нужен начальный капитал. А где его взять, если денег нет? Нет папочки, который подкинул бы деньжат, как это было в нашей семье, ведь у нас все началось с капитала моего отца… Но была Ирина, влюбленная в Илью без памяти. Вот уж не знаю, что она в нем нашла. Может, он в постели хорош, а может, она успела привязаться к нему и считала его самым близким человеком… Никто не знает, и эту тайну она унесла с собой в могилу. Но она любила, поэтому давала ему деньги, помогала ему как могла. Не скажу, что я была полностью в курсе их отношений, то есть когда и где они встречались, но кое-что знала. Больше того, я даже пыталась оправдать Ирину, ее связь с женатым мужчиной. Хотя стоило мне только представить себя на месте Женьки, как и во мне тоже поднималась волна отвращения и даже ненависти!
– Как могло случиться, что о ее романе с Ильей Дмитрий Родионов узнал лишь в день ее смерти?
– Это – загадка для всех. Просто ему никто никогда ничего такого не говорил. Все знали и молчали. Кто-то жалел Женьку, кто-то не хотел причинить боль Диме. Дима – занятой человек, много времени проводит на работе, в командировках, у него не было времени следить за невестой… Ирина была красивой молодой женщиной, здоровой, она могли родить ему красивых и умных детей. Думаю, ему доставляло удовольствие появляться с ней на людях.
– Как вы думаете, что произошло там, на вашей кухне, когда Дима увидел их целующимися?
– А то и произошло, что должно было произойти рано или поздно. Ирина расслабилась и дала волю своим чувствам. Знаете, она иногда говорила мне, что устала сдерживать себя. Что жизнь дается только раз и все такое… Ей захотелось свободы, вот и все. Думаю, она хотела невозможного – чтобы Дмитрий, будучи ее мужем, закрывал глаза на ее связь с Ильей.
– А разве это возможно?
– Говорю же – она хотела невозможного! Говорила, что жаль, что нельзя проживать параллельно сразу две жизни. А в последнее время она не очень-то хорошо отзывалась о Диме. Говорила, что он недостаточно ласков, невнимателен, высказывала опасения, что он передумает на ней жениться, а этого она допустить не могла. Поэтому успела подстраховаться…
– Значит, она все-таки боялась, что он передумает?
– Боялась, конечно, и он, безусловно, передумал! Я в этом больше чем уверена. Иначе с чего это он устроил скандал, вернувшись от нас? Понятное дело, что он, как уважающий себя мужчина, скорее всего, указал Ирине на дверь! Думаю, она вспылила и выбежала из дома! И тут ее сбила машина!
– Рита, посмотрите мне в глаза! Не надо быть профессиональным психологом, чтобы понять, что вы от меня скрываете что-то очень важное. Что? Что вы знаете о том вечере? Кто мог убить вашу подругу? И почему вы, помня, что Ирины уже нет в живых, тем не менее характеризуете ее как натуральную стерву?
– Нет, я ничего от вас не скрываю.
– Дело в том, что я пришел к вам не просто для того, чтобы подробнее узнать об Ирине. В доме Дмитрия Родионова были обнаружены следы женских туфель… Понимая, что вряд ли это следы чужого человека, я предположил, что эти следы принадлежат женщине из вашего, Рита, круга. Размер туфель – сороковой…
– Какой?!
– Приблизительно сороковой. Среди ваших общих с Ириной знакомых кто-нибудь носит такой размер?
