Север задумчиво сжал кулаки. Татуировки он свел, только свежие шрамы напоминали о двух синих перстнях с шестью лучами.
– Слыхал я, чего он хочет, – нехотя процедил вор. – Но посадить или пришить меня не так просто...
– Брось, – Баркас махнул рукой. – Засадят жало под лопатку – и амба! Хочешь не хочешь, а сдохнешь!
Они чем-то были похожи – бывший морской пехотинец и профессиональный вор. Телосложением, уверенными манерами, неторопливым веским разговором и четко угадываемой способностью, добиваясь своего, идти до конца.
Ядовитый дым «беломорины» смешивался с душистым запахом заокеанской сигареты. В маленьком помещении слоилось сизое облако, лица собеседников время от времени скрывались в мутной пелене.
– Нутром чую, скоро много крови прольется, – сказал Север, – Влазить не хочется и в стороне не отстояться.
– А давай вместе кашу варить!
Баркас затушил окурок.
– Ты за меня «подписку» кинешь, я – за тебя! Начнем с Шамана, потом за ваших возьмемся... Север прищурил раздраженные дымом глаза и надолго задумался.
– Сколько у тебя человек? – неожиданно спросил он.
– Пятьдесят соберу за час. – Баркас не удивился вопросу. – Если есть день на подготовку, еще найду тридцатьсорок. Но главное в другом – очень много людей, которые работают на Шамана, против меня никогда не пойдут!
– Это еще вопрос... – пробурчал Север.
– Никогда не пойдут! – убежденно повторил Баркас.
Снова наступила длительная пауза.
– Ладно, давай попробуем, – наконец сказал Север. – Пожалуй, так будет лучше!
По приказу Баркаса шустрый официант принес еще водки. Следующий час вор и бригадир обсуждали тактику совместных действий.
– Да, вот еще что, – сказал напоследок Север. – У ментов есть пистолет, тэтэшник, из которого стреляли в председателя банка да в «Погребке» людей побили. На нем пальцы одного дебила по кличке Рында. Слыхал?
Баркас кивнул.
– За ним целый хвост всякого, – продолжил Север: – Розыск объявили, рано или поздно найдут. Тогда он «запоет».
– Не должен.
– Мало ли что не должен. Мой тебе совет: избавься от него. Чем быстрей, тем лучше.
Баркас думал недолго. Север мог не говорить того, что сказал. Это жест доверия и заботы о партнере.
– Хорошо, спасибо.
Они дружески пожали друг другу руки.
Судьба Рынды была предрешена.
* * *
Крепкие, строго одетые мальчики, охраняющие вход в казино «Пиковая дама», вытянулись в струнку, когда швейцар распахнул зеркальную дверь, выпуская дородного седовласого мужчину, сопровождаемого двумя телохранителями.
Озабоченно взглянув на часы, Король сбежал по ступенькам и погрузился в объемистый салон новенького джипа «чероки». Назревало открытое столкновение Креста и Черномора, надо было окончательно определиться: на чью сторону стать.
Чутье подсказывало, что зоновский авторитет возьмет верх. Отец слишком привык к спокойной размеренной жизни и вряд ли способен на решительные поступки. Ведь не сделал укорот Шаману, дал вырасти, укрепиться... Крест правильно сказал: о своем благе думает больше, чем о делах братвы... А сегодня Отец позвал его к себе. Для чего? Узнал про контакты с Крестом и решил на нем продемонстрировать решительность и силу? Может, не так он и выдохся, как кажется?
Джип мчался к дому, где Короля ожидал обед: чанахи в керамическом горшочке – сочное, тушенное с картошкой и овощами мясо. Вспомнив о любимом блюде, Король отвлекся от мрачных размышлений, но тут же раздосадованно крякнул.
– Сворачивай, надо к Нахичеванскому спуску подъехать, – сказал он водителю и пояснил: – Вчера в ателье к Артему два бритоголовых сопляка зашли: кожу шьешь, денег много, будешь нам пол-лимона отстегивать! Артем объясняет: место занято. Король здесь все получает. А они свое: нам будешь платить! Короче, через полчаса «стрелка».
Водитель и телохранители расхохотались.
– Видно, залетные, не знают что к чему, вот и прут...
– Молодые... Они сейчас наглые...
– Учить надо...
– Сейчас разберемся по-быстрому, – сказал Корольки вновь взглянул на часы. Он надеялся, что чанахи не успеет остыть. Да и к Отцу опаздывать нельзя.
Нахичеванский спуск являлся частью давнего проекта «повернуть город лицом к Дону». Проект заглох. От него остался высоченный обелиск с несуразной золоченой бабой на вершине и спускающийся к реке пустырь – бывшая будущая величественная лестница с высотными домами по сторонам. Место находилось в центре города, но было пустынным, а потому идеально подходило для «стрелки».
В ожидании назначенного времени джип несколько раз объехал вокруг площади и прилегающих кварталов. Как и положено, минута в минуту широкие ребристые колеса вцепились в землю у подножия обелиска. В тот же миг рядом затормозила «девятка».
Король рассмотрел за притемненным стеклом две бритых головы.
– А ну вылазьте, сосунки! – рявкнул он, распахивая большую, как ворота, дверцу джипа. – Совсем оборзели! Не знаете, на кого бочку катите!
Респектабельный владелец сети городских казино исчез. Вместо него материализовался бывалый урка, оттянувший на лесоповале почти пятнадцать лет и одним своим видом внушающий ужас любому зэку.
Король был уверен, что инцидент исчерпан. Один из авторитетов тиходонского воровского кодлана способен разогнать целую толпу бритоголовых фофанов. Так велось издавна и до сих пор правило не знало исключений. Вопрос лишь в том, какой способ отступления изберут наглецы, попытавшиеся влезть в чужую епархию. От этого зависел вид и размер штрафа, который им придется платить.
Обращенные к «чероки» двери «девятки» раскрылись одновременно, два пистолетных ствола уставили черные бездонные зрачки на пассажиров джипа.
– Ты что, пес! На кого! – бессвязно выкрикнул Король последние в жизни слова.
Пистолет Макарова морально устарел и имеет немало недостатков. Совсем отстал от современного уровня оружейного дела давно снятый с вооружения ТТ. Но при стрельбе с двух метров все это роли не играет. Даже если ТТ имеет техническую неисправность.
«Бум! Бум! Бум!»
Держа «пээм» двумя руками, Амбал колотил в широченный проем двери вездехода. Тупая пуля, имеющая скорость триста пятнадцать метров в секунду, угодила Королю в глаз, пронзила мозг, пробила височную кость, вырвалась наружу, пересекла просторный салон и врезалась в стойку кузова, разлетевшись на несколько осколков.
Простреленная голова запрокинулась назад, брызнувшая из двух отверстий кровь обдала кабину. Вторая пуля пробила наискосок грудину и застряла в легком. Третья прошла мимо – оружие увело отдачей, – пронизала крышу, пролетела двадцать метров по косой траектории, щелкнула о мраморную плиту облицовки монумента и с визгом ушла в сторону.
