— Почему ты печалишься? — недоуменно спросил Кийт.
— Клянусь вратами пророков, мне кажется, что сегодня моя жизнь не удалась…
Через мгновение Кийт все понял. Он обернулся и увидел, что блондинка с роскошной грудью, которую Джиро так долго буравил пылким взглядом, уже выходит из таверны.
Но друг его пал духом не из-за этого.
Самое печальное для Джиро заключалось в том, что хихикающая красотка шла не одна. Она возникла в дверях в обнимку со здоровенным широкоплечим моряком, по-хозяйски сжимавшим ее упругое бедро крепкой загорелой рукой.
* * *
Договорившись о месте и времени следующей встречи с иннейцами нууку и белокожим Бакли, Кийт и Джиро отправились немного отдохнуть. Остаток ночи им пришлось провести в душной темной комнате, в полуподвальном помещении старого заброшенного кирпичного здания, расположенного рядом с таверной «Морская корона».
Джиро, находившийся в печальном настроении из-за ускользнувшей от него блондинки, захватил с собой здоровенный кусок холодной ноги грокона. Стоило им только появиться в полуподвале, как гигант присел на лежанку и для поддержания бодрости духа вцепился в кость обеими руками. Он начал грызть ее с таким старанием и шумом, словно неделю, по меньшей мере, у него не было во рту никакой еды.
— Хочешь подкрепиться? — мрачно спросил он.
Перемалывая белоснежными зубами мясо, он протянул другу огромный мосол, на котором еще виднелось немного копченой кабанины.
— Вроде бы отлично помогает. Попробуй!
— Нет, мне не к чему, — устало ответил Кийт и невольно отметил: — Ты так убиваешься из-за этой блондинки, словно целый год не любил красоток.
— Ну, год не год, но давно это было…
— Как же Тийгра-Та? Разве ты не шептался с ней в шалаше всю ночь?
— О, приятель! Не напоминай мне о Тийгра-Та! Не разрывай мне душу на части!
Джиро на мгновение загрустил и словно застыл. Потом встрепенулся и свирепо отхватил от кости порядочный кусок.
— Тийгра-Та украла мое сердце! — пробубнил он с набитым ртом. — Но сейчас она далеко, не так ли?
— Далеко, далеко, — зевнул Кийт.
— Поэтому мне нужно поднять настроение другим способом!
— Давай, давай! Поднимай себе настроение, а я, пожалуй, пока отдохну.
Посмотрев на рогожу, покрывавшую кучу слегка подсохших водорослей, Кийт вдруг понял, что у него нет сил даже раздеться. Да и времени на сон оставалось не так много, поэтому он упал в одежде на лежанку, громоздившуюся в центре комнаты, и мгновенно заснул.
Сразу перед его глазами возник соблазнительный силуэт Лиа-Лла. Девушка стояла в одной набедренной повязке на берегу небольшого озера, расположенного на гигантской секвойе, и манила его к себе ладонью.
Во сне Кийт услышал, как Лиа-Лла вошла в прозрачную воду и мелодично засмеялась. Стоило только раздаться ее смеху, как он почувствовал, что тело сразу встрепенулось и выгнулось в сладостной истоме.
От этого он неожиданно проснулся. Джиро уже расправился с копченым мясом и мирно похрапывал на соседней лежанке. На его лице не видно ни тени каких-то душевных страданий, значит, он совершенно излечился от хандры.
Лежа неподвижно на спине, Кийт не мог снова уснуть и несколько минут смотрел в полумраке на потолок. Точнее, глаза его буравили взглядом не сам потолок, а глубокие трещины, черневшие в старой плите и своими очертаниями напоминавшие христианский крест.
Вдоль небольшой комнаты, от входа до глухой стены тянулся длинный разлом. Прямо над тем местом, где лежал Кийт, трещина расходилась в разные стороны, образуя поперечную перекладину, как у распятия.
Стоило взглянуть на трещину, как он мгновенно вспомнил несколько вещей. Сперва на ум пришел тайник под старой сосной и магическое защитное кольцо, сооруженное из трупов лемутов. Четыре могилы, ориентированные на стороны света, образовывали силуэт креста.
В один миг память откликнулась воспоминанием о той минуте, когда он совершал ритуал заклинания. В ушах даже зазвенели истошные крики соколов, кружащих над сосной.
Потом мысли невольно перенеслись в Ниану и потекли в другом направлении. Больше всего Кийту не давал покоя тот самый диск, в центре которого был изображен символ «крест и глаз».
Перед его мысленным взором возникло толстое лицо Беддея. Сразу вспомнилось, как влажные щеки торговца покрылись красными пятнами, стоило ему только увидеть таинственный предмет с разноцветными кнопками и проводами.
— «Око владыки», — пробормотал Кийт. — Что же это такое?
Размышляя об этом, он прикрыл веки и незаметно задремал.
Скоро он услышал, как глухо звякнул запор ржавой двери. Заскрипели старые петли, и послышался легкий шум открывающейся створки.
«Наверное, Джиро куда-то выходил и сейчас только вернулся…» — подумал он.
Кийт услышал осторожные шаги, но не узнал походку своего друга. Между тем, кто-то тихо приближался к лежанке, едва слышно шаркая подошвами по пыльному полу.
Нужно было бы приподняться и посмотреть, кого это несет. Но навалилась такая усталость, что не было сил даже пальцем пошевелить.
Шаги становились все громче. Тогда он заставил себя оторвать голову от подушки, и лицо сразу вытянулось от изумления, потому что посреди комнаты стоял… торговец Беддей!
На нем был все тот же жилет, украшенный крупными металлическими кольцами, а в руках он держал какой-то тяжелый мешок.
— Что тебе нужно, толстяк? — недовольно спросил Кийт. — Зачем ты притащился сюда?
— Мне не дают покоя! — глухо пожаловался купец. — Всю ночь мне не дают покоя!
Голос его звучал очень странно. Он исходил откуда-то изнутри толстого тела, из самой утробы. Было такое ощущение, что каждое слово ему очень трудно произносить. Он как-то странно подвывал, что очень раздражало Кийта.
— Убирайся отсюда, толстяк! — недовольно сказал сёрчер, опуская голову на лежанку. — Ты мешаешь мне отдыхать. Утром я приду к тебе в лавку, как мы и договаривались.
— Мне не дают покоя!
— Пошел вон!
— Мне не дают покоя! — с невероятной навязчивостью опять завыл торговец.
Тогда Кийт резко опустил ноги на пол, чтобы подняться и прогнать настырного толстяка. Но Беддей внезапно рухнул на колени и протянул руки в мольбе.
— Спаси меня! Спаси меня! — промычал он, давясь каждым словом. — Я погибаю!
Это привело Кийта в бешенство, и он яростно завопил:
— Убирайся прочь! Я хочу спать, а ты надоел мне, мешок с салом!
Купец откинулся назад, упал на пол и громко застонал, широко открывая рот.
Кийт взглянул на него и содрогнулся — лысая голова торговца, оказывается, вся была залита кровью.
