Гермес снова чуть улыбнулся.
Наконец я сумел выдавить:
– Я обещаю выполнить любое поручение моего отца, если он в ответ пообещает немедленно после этого встретиться со мной.
Вестник поднял свои аристократические брови.
– А ты не хочешь прежде выслушать его поручение?
Я почувствовал, что краснею.
– Я сказал то, что сказал.
Меркурий медленно кивнул. Повертел головой, оглядываясь, заглянул в открытое окно дома. Затем сказал:
– Найдем местечко, где сможем спокойно поговорить. Это в десяти словах не изложишь.
Выйдя из двора, мы пошли по дорожке, обсаженной деревьями и виноградом, в небольшой сад за домом. Здесь мой почтенный гость принял задумчивый вид и заложил руки за спину.
Гермес сказал:
– Ты, конечно же, слышал о горе Олимп, древнем обиталище богов. Она была и любимым жилищем Зевса.
– Да, конечно. Следует ли мне понимать, что Зевс там больше не живет?
– Печально, но это так. Однако где сейчас живет Зевс – это не столь важно. Я упомянул гору Олимп, поскольку вблизи нее живет – или, скорее, пребывает – человек по имени Прометей.
Я покачал головой – я никогда о нем не слышал.
Меркурий продолжал.
– Этот Прометей уже долго терпит странное и жестокое наказание, из которого цепи еще самое малое. Твой отец велит тебе найти этого страдальца, прекратить его муки и освободить его. В это время – и это самое главное – ты должен узнать у Прометея, что ему известно о природе и местонахождении гиганта по имени Атлас.
– Так, – медленно произнес я, – а затем, когда я это сделаю, меня наверняка отправят на поиски Атласа. А затем…?
Гермес остановил меня, подняв руку.
– Твой отец может попросить тебя отыскать Атласа. Но об этом потом. Я сказал то, что сказал, Геракл. Зевс встретится с тобой лицом к лицу, как только ты найдешь Прометея и узнаешь то, что знает он. Твой отец лично пожелает услышать от тебя то, что ты узнал.
Я немного поразмыслил над этим, пока мы с богом продолжали наш путь. Затем я остановился.
– Я сказал, что сделаю это, и я сдержу свое слово во что бы то ни стало. Но расскажи мне побольше об этом Прометее. Как он заточен, в чем еще заключается его наказание?
Вестник сорвал с дерева плод и жадно откусил. Несколько мгновений он казался совсем человеком.
Затем он сказал:
– Давным-давно, как давно и почему – не имеет значения, Прометей был врагом Зевса. Или прежнего воплощения этого бога. Задолго до твоего отца.
– Понимаю. А каково его наказание?
– Вроде бы он прикован к скале. – Меркурий вдруг заговорил как-то неуверенно. Мне показалось, что ему неловко. – Еще говорили о какой-то огромной и мерзкой птице. Или их несколько. Убей их, если они будут тебе мешать. Теперь я рассказал тебе все, что знаю.
Но затем великий бог вдруг припомнил одну подробность, которой пожелал со мной поделиться.
– О, еще одно. Когда ты освободишь его, Зевс хочет, чтобы ты оставил на руке Прометея обломок цепи, которой он скован. Так не будет нарушена клятва, которую дало прежнее воплощение этого бога.
Под усыпанными плодами деревьями мы снова пустились в путь. Я сказал:
– И эта клятва, конечно же, очень важна.
– Конечно.
– Ладно. Я могу это сделать. – История о клятве и странном наказании очень захватила меня, но я не собирался выспрашивать о ней сейчас. – Расскажи, где я могу найти Прометея.
– Не знаю.
Я снова остановился. Несколько мгновений мы с Вестником молча смотрели друг на друга. Затем я сказал:
– Владыка Гермес, я обещал выполнить это поручение. А теперь скажи мне, ты что, в игры со мной играешь? Или испытываешь? Ты хочешь сделать мою задачу еще сложнее?
– Вовсе нет, Геракл. Я отвечу на любой твой вопрос, если смогу.
Я глубоко вздохнул и выдохнул.
– Отлично. Тогда ответь. Начнем с того – почему я? И ты, и мой могучий отец сможете быстрее меня добраться до Прометея, даже если я отправлюсь в путь на «Небесной ладье». Особенно если вы все же знаете, где он прикован, а я полагаю, что знаете. Любой из богов, я уверен, легко справится с такими тяжелыми для человека препятствиями, как скалы, цепи и птицы.
Гермес молчал, мрачно глядя в пространство.
– Главная причина, почему мы посылаем тебя, а не бога, – сказал он наконец, – в том, что поблизости могут оказаться гиганты.
– Понимаю. А гиганты представляют для тебя или Зевса такую угрозу, что вы не желаете рисковать своей шкурой и подходить к ним близко.
Серые глаза посмотрели на меня так, что я даже испугался.
– Мы не стали бы делать вид, что это так, если бы это действительно не было так. Я думал, тебе на Крите объяснили, что к чему. – Бог наконец начал гневаться. – Геракл, ты очень рискуешь! Помни – ты не бессмертен. Есть боги, которые раздавят тебя как клопа, если ты посмеешь разговаривать с ними так нагло.
– Понимаю, – снова сказал я и коротко поклонился. – Хорошо, Вестник, больше я с тобой спорить не стану. Я поклялся сослужить моему отцу такую службу, и я это сделаю. Где находится Олимп? Хотя бы это мне скажи, и я отправлюсь в путь.
На сей раз я и вправду ожидал прямого ответа. Но вместо этого Гермес замялся еще сильнее. Он отшвырнул кожуру плода, вроде бы небрежно взмахнув рукой, но мягкий снаряд пролетел словно камень из пращи сквозь листву соседнего дерева.
Наконец, повернувшись ко мне, он сказал:
– Этого я тоже не могу тебе сказать.
– Ты не можешь сказать, где находится Олимп? – недоверчиво воскликнул я. – Не можешь или не хочешь сказать?
Вестник сейчас был в таком замешательстве, каким я никогда его не видел, хотя он как-то сумел справиться со своим гневом.
– Я могу дать тебе примерные указания, где находятся Олимп и Прометей. Но я не могу назвать тебе точное месторасположение Олимпа, поскольку я больше этого не знаю. Дело в том, что я забыл. Я и о Прометее-то позабыл, пока Зевс не напомнил мне.
Воцарилось молчание, и я почувствовал, как по спине у меня прополз холодок. Наконец я решился спросить:
– Владыка Гермес, может, кто-то из нас спятил?
– Ты-то нет, Геракл. А со мной все не так просто. Но это так – я отчасти поражен, по крайней мере в том, что касается памяти. Как и все известные мне боги.
Я сел. Не знаю, сколько я так просидел, мне показалось, что очень долго. Я не знал, что сказать. Я впервые понял, насколько страшно сейчас все, что творится в мире.
Наконец Гермес снова заговорил. Получалось, что все боги, то есть все, с которыми он в последнее время встречался, имели стычки с гигантами, которые поражали их своим тайным оружием, или гиганты нападали на них из засады, и все боги, или почти все, забыли то же самое.
