Но его желание спасти царевну не уменьшилось ни на йоту. Юноша успокоился, осознав, что остался простым человеком и тем, прежним Алексом, каким он был раньше. Хотя в то же время он стал и кем-то еще, кем-то большим, чем просто человек. Прежде чем надеть Лик Диониса, в глубине души юноша боялся, что бог поглотит его личность. Но сейчас вся обширная память Диониса успокоила молодого солдата – ничего подобного произойти не могло в принципе.
Если только его жизнь не превратится в чередование экстаза и бешеной ярости. Новая память древнего бога заверяла Алекса, что это могло стать для него началом конца. Многие аватары прожили короткую жизнь, надев Лик Диониса.
Теплые камни, которыми был выложен пол заросшего зеленью храма, оказались влажными после ночной оргии. Но не от крови. Единственной красной жидкостью было вино. Существовали боги и похуже Диониса. Алекс боялся ворошить новую память в поиске имен этих богов, но понимал, что рано или поздно ему придется это сделать.
Большая часть участников ночного сумасшествия, не облаченных в живую плоть, растворилась в воздухе или же в земле – этого не знал не только Алекс, а и сам Дионис. На поляне остались четыре тела, включая его собственное. Одним из тел был маленький Икар, который мирно проспал всю ночь невинным сном младенца и до сих пор дремал, свернувшись калачиком рядом с не успевшим остыть кострищем. Судя по всему, никто из четверых путешественников не пострадал, хотя мастер и Клара казались немного изможденными.
Металлический ошейник Клары пропал. Алекс не мог вспомнить, что помогло снять его – власть божества или же искусность Дедала. Там, где металлический круг прикрывал шею девушки от солнечных лучей, осталась полоса бледной, незагоревшей кожи. Она подобрала лохмотья, в которые превратилось ее платье за ночь любовного безумия, и стыдливо прикрылась ими. Все движения Клары были медленными и осторожными, словно ее тело ныло и саднило.
Девушка метнула в сторону Алекса странный затравленный взгляд и быстро отвела глаза, но промолчала, словно испугавшись чего-то. Память шепнула юноше, что пора привыкать к такой реакции окружающих, раз уж он стал богом.
Мастер Дедал, который проснулся раньше Алекса, успел надеть свой фартук. Он болезненно морщился, а когда попытался разжечь огонь, все увидели, как сильно дрожат его руки. Маленький Икар продолжал безмятежно спать.
Алекс поднялся и отошел подальше от своих спутников, понимая, что они почувствуют себя намного лучше без него. Ожидая, пока они придут в себя, юноша угрюмо принялся водить пальцем по древним символам на стенах разрушенного храма. Внезапно он осознал, что чудесным образом получил возможность читать на разных языках. В мусоре на полу помещения Алекс нашел остроконечный обломок камня и на свободном участке стены принялся выцарапывать имена – свое и царевны Ариадны – на разных языках. Так и есть, писать он тоже умеет. А новая память заверила юношу, что лингвистическими талантами обладают все боги.
Вскоре Алекс заметил, что к нему направляется Дедал – медленно и неуверенно.
– Что, Дедал? Не бойся.
Лишь сейчас Алекс понял, как сильно изменился он для окружающих, пусть эти изменения и носили в основном внутренний характер и почти не проявлялись внешне.
Дедал, как обычно, пытался постичь до конца все, происходящее вокруг.
– Господин, здесь… был здесь кто-то еще? Совсем недавно? Какая-то женщина?
– Была. Цирцея. Но беспокоиться по этому поводу не стоит.
Подчиняясь настоятельному желанию испробовать свою новую память, Алекс ткнул тирсом в ряды древних, отчасти выветрившихся письмен на стене.
– Дедал, на каком языке это написано?
Мастер почесал затылок и тряхнул головой, словно избавляясь от ночного угара и алкогольного опьянения. Прищурившись, он назвал язык, на котором был написан первый ряд слов, и даже прочел их. Язык второго ряда он назвал, но прочесть не смог, а на третьем ряду он потерпел полную неудачу.
Алекс-Дионис не только мог назвать все три языка, но и легко мог прочитать и перевести написанное. К тому же он мог бы сказать, в какой части света говорят на этих языках. Все три надписи значили одно – часть литании, обращенной к Солнечному богу.
Теперь новый аватара Диониса не только видел и знал, прочитав обращение, но и каким-то образом чувствовал, что этот храм был посвящен Аполлону.
– Именно это и предсказывали духи из моего сопровождения, – пробормотал он себе под нос. – Силен! Где ты?
Отвечая на вопросы Диониса, мохноногий рогач с готовностью подтвердил, что духи и сатиры знали, где спрятан Лик – в медальоне. Они положили его туда, опасаясь Шивы и царя Перса.
– Все прошло как нельзя лучше, владыка, – закончил сатир.
– Пожалуй, – признал Дважды рожденный.
Он вытянул перед собой руки – руки Алекса – и оглядел их, словно оценивая про себя качество своего нового тела.
Тут Икар заворочался и зевнул. Когда малыш сел и принялся протирать заспанные глаза, Дедал пробормотал извинения, подошел к сыну и увел его в кусты. Затихающие шаги отца и сына, которые спускались с холма, слышались слишком долго, и Алекс сообразил, что мастер уводит мальчика в другую часть острова.
Клара вопросительно взглянула на Алекса, и тот разрешающе кивнул. Не говоря ни слова, девушка устремилась вдогонку за Дедалом и его сыном.
Оставшись один, Алекс вздохнул. После ночной оргии трое взрослых спутников отдалились друг от друга. Но память Диониса нашептывала, что это даже к лучшему. Дважды рожденный знал, что люди обычно стремятся держаться подальше от богов.
Но также бог понимал, что смертные вскоре вернутся. Божественное ухо уловило в отдалении новый звук, который нельзя ни с чем перепутать, – плеск волны о деревянный борт корабля. И этот плеск приближался – в бухту спешил какой-то корабль.
Солнце успело высоко подняться над горизонтом. Алекс и Дионис наблюдали за морем через одну общую пару глаз. Юноша чувствовал себя неимоверно одиноким, но понимал, что это ненадолго.
Наконец в бухту вошел корабль, появление которого задолго до этого предугадал Дионис.
Прошло несколько часов, и Алекс снова узрел своих бывших спутников. Как он и думал, прибытие корабля заставило беглецов – женщину, мужчину и ребенка – искать у него защиты от неизвестной опасности.
Но Алекс не подозревал – а Дионису было плевать, – какое впечатление он производит теперь на бывших своих друзей. Когда трое беглецов подошли поближе, Клара и Икар упали ниц перед богом. Дедал остался стоять, но вся его поза выражала крайнее смирение. Алекс отрешенно принялся успокаивать их, но все его мысли витали сейчас далеко – он строил планы на будущее.
Новоприбывший корабль оказался торговым судном и, судя по всему, не имеющим никакого отношения к пиратству. Видимо, капитан просто привел корабль к острову, чтобы пополнить запас воды.
