– Расскажи мне, что случилось тогда, в тот день,– голос Доминго звучал, как у актера, пытающегося вспомнить фрагмент из своей роли.
Спэнс утвердительно кивнул и шлем его съехал набок. Он не смотрел на Доминго, а уставился в один из затемненных проходов разрушенного берсеркера.
– Часть, большая часть из того, что я рассказывал тебе – правда,– выговорил он, наконец.– Первая часть того, что я всем рассказывал – действительно правда.
– Расскажи еще раз. Все. Я хочу знать всю правду. Бенкович снова кивнул головой. Он говорил с трудом, будто вспоминая события давно минувших дней.
– Тогда, на свадьбе, после сигнала тревоги, я побежал вместе со всеми и занял место на своем корабле. Я еще ни о чем не думал...– Монолог прервался.
– Продолжай.
И он продолжил. Он рассказал, что когда все корабли поднялись, он тоже улетел с Шубры на своем одноместном бомбардировщике и отправился на свой спутник.
В космосе он увидел, как Доминго повел свой спасательный эскадрон на Лайоунинг.
– Меня тогда охватило желание присоединиться к вам и тоже принять участие в спасательной операции. Но уже было поздно.
– Продолжай...
Бенкович сообщил, что передумал и изменил курс, решив провести собственное небольшое патрулирование округи. Он связался со своим спутником и сообщил женщинам по радио о надвигающейся беде, приказав им спуститься в убежище в подземелье и отсидеться там.
Бенкович не думал, что берсеркер нападет на Шубру в ближайшее время и считал, что женщины будут там в безопасности.
– Я должен был вернуться и забрать их на корабль. Я должен был забрать их оттуда, но не сделал этого,– он передернул плечами.– Другой бы именно так и поступил.
– Продолжай.
Предупредив своих женщин, Бенкович на несколько часов отправился патрулировать окрестное пространство. Но безуспешно. Хотя то, что он является опытным пилотом, любой может подтвердить.
– И я никогда ничего не боялся, ты знаешь,– сказав это, Спэнс поднял голову и осмотрелся вокруг. Он как бы хотел подчеркнуть, что его присутствие здесь тому подтверждение.
Далее он отказался от бесплодных поисков и вернулся на Шубру. Вернее, в ее поле видимости. Он прибыл как раз в разгар нападения “Левиафана” на колонию.
– Ты уже все это рассказывал прежде.
– Да! И до сих пор все, что я рассказывал тебе – сущая правда.
– А теперь расскажи мне остальную правду.– Доминго продолжал стоять. Не в силах унять дрожь в руках, он положил автомат на какие-то приборы перед собой.
– Да. Я сам хочу этого,– его голос становился все тише. Он качался, и временами казалось вот-вот упадет.
– Господи! Какое испытание ты нам уготовил с этой охотой! Я еще чувствую ее. Все это до сих пор меня переполняет.
Доминго ждал.
– Ну, так... Что произошло в действительности... Хорошо...– Бенкович снова надолго замолчал.– Но это все кажется нереальным сейчас.
– Нет, это реальность. Проклятая реальность. Продолжай.
И он продолжал. Он не видел, чтобы “Левиафан” поражал индивидуальные защитные посты ракетами или снарядами, но предполагал, что берсеркер еще имеет летательные аппараты и андроиды, так как это стандартное оборудование для любого крупного берсеркера.
– Я даже представить не мог, что он... Я бы тогда пришел сюда совсем не так как сейчас.
– Продолжай.
Бенкович не помнил сколько времени дрейфовал в своем маленьком, одноместном корабле. Он находился на безопасном расстоянии, далеко от орбиты своего спутника и оттуда наблюдал, как берсеркер безжалостно уничтожал Шубру, а потом, выполнив свою разрушительную программу, убрался прочь. Благоустроенная колония за несколько часов превратилась в дымящиеся руины.
Бенкович отправился на спутник и там застал жуткую картину. Все было разбито и уничтожено. В живых осталась одна, единственная женщина, но она была серьезно ранена. Он оказал ей посильную помощь и оставил одну на попечении медицинского робота – единственной машины, уцелевшей после нападения.
Разрушения всегда действовали по-особому на Бенковича – они завораживали и гипнотизировали его. И на этот раз, зачарованный, он снова отправился на Шубру.
– То, что я увидел, вернувшись туда, не описать словами. Все разрушено и уничтожено. Радиосигналы молчали. Я решил приземлиться и проверить вдруг есть уцелевшие, и я могу им помочь. Вот основная цель, из-за которой я вернулся туда... А теперь я увидел... я начал осознавать весь ужас происшедшего... Я не знаю... Все кончено. Все разрушено... Это заводит меня некоторым образом... Понимаешь? Нет, думаю тебе этого не понять.
– Говори. Я хочу услышать все.
– Ты, наверное, знаешь уже, не так ли?.. Я чертовски устал... Чертовски... Нет выхода. Но вначале я тебе все расскажу.
– Давай.
– Итак... Наконец, мне удалось различить слабый радиосигнал, где-то совсем рядом. Он не мог идти издалека, потому что вокруг большая ионизация. Это был крик о помощи. Я ответил и пошел на него. Она... назвала себя.
– Моя дочь?
– Да. Это была Меймио. Не знаю, узнала ли она мой голос. Но думаю... Я себя не называл. Но она сообщила свои координаты, и я нашел укрытие. Тамбур укрытия все еще держался и был закрыт. Она... она увидела меня снаружи. И когда убедилась, что я – человек, а не машина, она... впустила меня.
– Но дверь... массивная дверь в убежище была взорвана.
– Это моя работа. Я взорвал ее потом... выстрелом из пушки с моего корабля. Чтобы подумали, что это дело рук берсеркера, понимаешь?
– Понимаю. Продолжай.
– Я сказал ей, что все позади. Атака закончена. Но вначале она не поверила мне. Не думаю, что она узнала меня, даже тогда. Она была в шоке. Что-то вроде усталости от боев. Но, похоже, она не была ранена. Только немного контужена.
– Как Гэлуей...
– Да, именно так. А потом... потом на меня нахлынуло. Я сказал ей, чтобы сняла скафандр. И она сделала это. Она была в полном шоке и выполняла любые приказы. Я заставил ее снять скафандр, а потом – белое платье, а затем... лечь на пол. Потом она начала сопротивляться, но я... После... я подумал, что не могу оставлять ее здесь, потому что ты знаешь, она, вероятно, все запомнила...
Последовала долгая, мучительная пауза.
– А запомнив, она все рассказала бы,– заключил Бенкович.
– И ты убил ее?
Спэнс взглянул на капитана.
– Я не мог оставить ее, понимаешь? Я не мог поступить иначе.
Это была правда. Правда, которая пугала его гораздо больше, чем оружие капитана. Он уставился на дуло и тоскливо следил за его перемещением, пока Доминго медленно целился в него.
