Синию был костлявого телосложения, самый худой из всех оставшихся в живых воинов. Он держал двуручный меч, на вид слишком тяжелый для него. Но вскоре он показал, как быстро и умело может им орудовать. Томас оказался крупным и злым на вид воином. Свое копье он противопоставил длинному двуручному мечу, но именно копье оказалось все же длиннее.
– Трэверс Сандакан – Ванн Кочевник!
Сандакан вышел, вооруженный топором, представлявшим из себя тонкое лезвие, посаженное на твердую обитую железом рукоятку. Лицо его носило следы времени, полного невзгод и было отмечено шрамами от многочисленных боев. Ванн-кочевник, одетый в длинный бесформенный свитер, который обычно носят пастухи на высокогорных равнинах, с демонической энергией работал своим длинным мечом. Сандакан явно уступал кочевнику... Когда Трэверс уже был мертв, Ванн отрезал ему ухо, приговаривая: – Я ему это отдам в зале Торуна – если он настоящий мужчина, то пусть примет это от меня! – Поступок был для Лероса невиданным. Поразмыслив, он изобразил неуверенно одобрительную улыбку. Как только последний труп убрали с ринга, Лерос формально провозгласил имена участников последнего на сегодня поединка.
– Владерлин Бэйн – Вул Нарваэз!
У Бэйна вокруг пояса был обвернул длинный кнут, о назначении которого никто не счел нужным расспрашивать. В руках он держал меч и кинжал. Нарваэз с его приветливо-дурацким лицом и крестьянскими вилами в качестве единственного оружия, смотрелся действительно как крестьянин, только что вернувшийся с полевых работ. Как умелый работник на уборке урожая, он направил зубья вил точно туда, куда хотел и Владерлин был мертв еще до того, как рухнул на землю. По какой причине он держал при себе свернутый кнут, так и осталось для всех загадкой.
Солнце не достигло еще точки полудня, когда закончился второй круг поединков. Шестнадцать оставшихся в живых бойцов направились вкусить приготовленную им пищу. Большинство разговаривали, по-дружески шутили, некоторые шествовали молча. Они также внимательно рассматривали ранения друг у друга, прикидывая, где завтра может проявиться слабость. Все они знали, что в бою нужно уметь воспользоваться самым незначительным преимуществом. Каждый из уцелевших воинов был чрезвычайно опасен – но каждый из них мог и среди жертв своих назвать высококлассных мастеров убийства.
Отдыхая после полуденной еды, они увидели посланца, торопливо спускавшегося с горы. Доставленная им новость заставила Лероса резко вскинуть голову и пристально вглядываться в небо. С места расположения лагеря под кронами деревьев невозможно было разглядеть многого. Воины тоже проявили интерес, но не слишком большой. Турнир, в котором они принимали участие, был важнее любого события, которое они могли себе вообразить.
Позже, когда какой-то жрец из Внутреннего круга спустился для важного разговора с Леросом, среди бойцов прошел слух, что круглый серебристый корабль прилетел с визитом из-за пределов мира прямо на гору Богов. Большинство из них все же были любопытны и пытались разглядеть корабль, едва видимый на своей стоянке на дальней высоте среди деревьев.
На следующий день после встречи Суоми с ледниковым зверем Оскар Шенберг в сопровождении Афины и Де Ла Торре снова отправились на охоту. Барбара и Селеста впервые рискнули испытать на себе, что такое охотничья прогулка. Суоми предпочел остаться на корабле. В первый день Шенберг, Афина и Гус были несколько возбуждены предстоявшей охотой, однако вернулись с пустыми руками. На этот раз они принесли голографические трофеи – снимки крупных хищников, надежно записанные на маленьких кристаллических кубиках для последующего воспроизведения и показа.
Расположившись в гостиной, Афина растирала утомленные ступни ног и сетовала, что ей трудно будет найти подходящее место для демонстрации своего ледникового трофея. – Тебе хорошо, Оскар. А у меня только маленькая квартирка. Придется передвинуть половину мебели, чтобы высвободить место для этого, если, конечно, я вообще осмелюсь его показывать.
– Только потому, что он был добыт без разрешения? – рассмеялся Шенберг. – Если кто-нибудь тебя начнет беспокоить, скажи просто, будто я дал тебе это. Пусть идут разбираться со мной.
– Мне придется держать его почти все время выключенным и включать только по особым случаям. Не хочу, чтобы он отпугивал моих гостей. Тут она спохватилась, бросила умоляющий взгляд в сторону Суоми, но тут же быстро его отвела.
Когда вчера все вернулись с охоты на корабль, они с некоторым замешательством выслушали рассказ Суоми о том, как он в испуге потерял контроль над собой и как Шенберг хладнокровно спас ему жизнь. Афина при этом смутилась, пожалуй, более, чем сам Суоми. Де Ла Торре, казалось, внутренне был даже доволен и лишь Барбара проявила явное сочувствие.
Суоми подумал, будут ли его спутники, в особенности Афина, ожидать, что он потребует ружье, чтобы еще раз пойти на охоту и оправдать свое поведение. Если это так, то им придется ждать очень долго. Да, тогда он испугался. Но, может быть, если бы он снова оказался на охоте и на него напал бы зверь, то больше он не проявил бы страха. А может быть, снова испугался бы. Ему вовсе не хотелось выяснять все это. По крайней мере, он не обязан никому ничего доказывать! Он сидел на откинутом трапе Ориона, наслаждаясь воздухом, в то время как другие где-то там охотились. На всякий случай под рукой у него было заготовлено ружье. Однако в случае появления какой-либо опасности, он вовсе не собирался пускать его в дело, а собирался просто забраться внутрь корабля и закрыть люк.
Шенберг не стал больше тратить время в северной зоне видя, что каждый желающий получил свой охотничий трофей. Сезон охоты продлится еще долго, а вот таинственный турнир явно будет совсем кратким. Его не хотелось бы пропустить. Когда Суоми заговорил о турнире с девушками, оказалось, что ни одна из них не имеет об этом никакого понятия. Сам Суоми предполагал, что это какое-то спортивное состязание.
Шенберг явно знал путь к горе Богов, хотя сказал, что не бывал там прежде. Направляясь на юг, он летел гораздо медленнее и ниже, чем при полете в северном направлении, внимательно вглядываясь в ориентиры на поверхности планеты. В основном он шел над долиной какой-то реки, сначала с помощью радара из-за густого тумана у поверхности земли, потом, когда видимость улучшилась, ориентируясь визуально. Через несколько часов они достигли своей цели. Гора Богов возвышалась, впечатляюще доминируя над окружающей местностью. Ее покрытая лесом громада была практически изолирована от лоскутного одеяла окружавших ее равнинных крестьянских угодий, садов и пастбищ. С виду гора была широкая и довольно высокая, но в целом не очень крутая. На безлесной вершине располагался комплекс сооружений из белых каменных стен и зданий, размером с небольшой город. И стоял этот город настолько открыто и на виду, как будто служил маяком для воздушной навигации.
Облетев один раз гору на почтительно удаленном расстоянии, Шенберг еще более снизил скорость и начал опускаться к горе, но держал курс совсем не к городу-крепости. Он старался вообще не пролетать над ним.
В нескольких сотнях метров ниже стен белого города над лесом возвышался усеченный скалистый выступ, словно крошечный голый палец, торчащий сбоку огромной горы-рукавицы. Заметив этот выступ, Шенберг медленно приблизился к нему, облетая его почти вплотную. Затем на какое-то время завис прямо над ним, внимательно исследуя его находящимися в корпусе Ориона чувствительными приборами. Пик имел высоту между двадцатью и тридцатью метрами и, по-видимому, взобраться на него можно было только с большим трудом. Не было видно явных признаков, что когда-либо человек или зверь взяли на себя труд достигнуть его плоской вершины.
