– Нет, он не говорит! – вскрикнула Люсинда. – Не трогайте его!
Но машины не слушали или не слышали. Они подняли Яанду на ноги и повели. Девушка пыталась уйти с ними, умоляла машины оставить брата. Хольт боялся, что ее убьют, но роботы только лишь не дали Люсинде покинуть шлюпку, оттолкнули от люка. Металлические руки были неумолимы. Люк захлопнулся, Люсинда непонимающе смотрела на крышку. Она не шевельнулась, когда Хольт сочувственно обнял ее за плечи.
Прошла, казалось, вечность, но люк открылся снова. Машины вернулись без Яанды, им был нужен Хольт.
Корпус курьера звенел и сотрясался – кажется, роботы его перестраивали. В небольшой кабине в новой части корпуса берсеркер смонтировал себе электронные глаза, уши, установил динамик. Сюда Хольта привели на допрос.
Допрос продолжался весьма долго, и почти все вопросы касались личности Иохана Карлсена. Берсеркеры, как известно, считали Карлсена врагом номер один, но данный конкретный берсеркер вообще страдал какой-то карлсеноманией. Он не верил, что Карлсен мертв.
– Я проник в ваши информационные банки, к картам и расчетам курса, – напомнил берсеркер Хольту, – и я знаю курс к кораблю "Нирване", где якобы находится нефункционирующее тело Карлсена. Опиши эту "Нирвану", принадлежащую жизнеединице Фелипе Ногаре.
До сих пор Хольт спокойно давал прямые ответы – машину интересовал мертвый. Флагманский корабль – другое дело: Хольт заколебался. Но если бы он и хотел что-то сказать о "Нирване" ему мало что было известно. К тому же он и его собратья по несчастью не выработали общего плана обмана берсеркера – ведь машина наверняка слушала все их разговоры.
– Я этот корабль никогда не видел, – сказал он, и это была чистая правда. – Логически рассуждая, это мощный военный корабль. Ведь на нем путешествуют самые влиятельные вожди людей.
Все сказанное машина и сама могла вывести, поэтому никаких секретов Хольт не открывал.
Внезапно распахнулась дверь, и Хольт удивленно взглянул на незнакомца, вошедшего в кабину. Секунду спустя он понял, что ошибся – это был не человек, а создание берсеркера. Пластик, очень похожий на плоть, или синтетическая биокультура.
– Привет, вы капитан Хольт? – спросило создание. Речь была достаточно правильной, но все равно, хорошо замаскированный корабль похож только лишь на хорошо замаскированный корабль.
Хольт промолчал, и синтетический человек спросил:
– Что не так?
Даже одна его речь могла сказать внимательному слушателю, что перед ним автомат.
– Ты не человек, – объяснил Хольт. Автомат опустился на пол и обмяк.
– Видишь ли, – сказал берсеркер, – не получается имитация жизнеединиц. Их сразу распознают. Поэтому помочь мне должен ты, настоящая жизнеединица. Ты поможешь мне убедиться в том, что Карлсен в самом деле мертв.
Хольт ничего не ответил.
– Берсеркеры, объединив усилия, создали меня. Я специальное устройство; мое назначение – удостовериться в гибели Карлсена. Если ты поможешь мне, я освобожу тебя и остальных жизнеединиц, взятых в плен. Если откажешься, я начну прилагать к вам всем самые неприятные стимулы-раздражители, пока не передумаешь.
Хольт не верил, что берсеркер их освободит. Но терять было нечего, и, в конце концов, он может выиграть себе и остальным смерть без "отрицательных раздражителей". Берсеркеры – практичные убийцы, а не садисты.
– Что я должен делать?
– Когда я закончу перестройку курьера, мы направимся к "Нирване". Управлять курьером буду я. На "Нирвану" ты должен был доставить пленных. После встречи с вождями людей пленных доставят на Эстил, не так ли?
– Так.
Снова открылась дверь, и, волоча ноги, в каюту вошел Яанда.
– Может быть, его мы избавим от вопросов? – предложил Хольт. – Бедняга все равно ничего не соображает.
Ответом была тишина. Хольт ждал. Наконец, посмотрев на Яанду, заметил перемену в облике узника. Из правого глаза больше не сочились слезы. Хольт почувствовал приступ подсознательного страха, как бы предугадывая следующие слова берсеркера.
– Эта жизнеединица была модернизирована и перестроена, – сообщил берсеркер. – Кость заменена металлом, вместо крови в венах и артериях текут специальные консервирующие жидкости. Внутри черепа вмонтирован компьютер, глаза стали камерами. Через них я получу нужные мне доказательства гибели Карлсена. Имитировать поведение человека со стертым сознанием вполне в пределах моих возможностей.
– К тебе я ненависти не испытываю, – сказала берсеркеру Люсинда, доставленная в кабину для допросов. – Ты несчастный случай, как землетрясение, как микрочастица, попадающая в корабль на околосветовой скорости. Ногару и его прихвостней – вот кого я ненавижу. Если бы его брат был жив, я бы его разорвала собственными руками.
– Капитан курьера? Говорит губернатор Микаль по поручению его величества Фелипе Ногары. Доставьте пленных на борт "Нирваны" немедленно.
– Слушаюсь, сэр, – подтвердил получение приказа Хольт.
Когда курьер-берсеркер вышел из сверхсветового прыжка в пределах видимости "Нирваны", Хольт и Люсинда были вызваны из шлюпки. Шлюпка с пленной командой дрейфовала возле корпуса курьера, как если бы экипаж проводил наружный осмотр и синхронизацию полей. Плененный экипаж стал заложником и живым щитом берсеркера. Кроме того, позиция шлюпки была наглядной иллюстрацией возможного освобождения заложников.
Хольт не сразу смог собраться с силами и рассказать Люсинде о гибели брата. Она проплакала минуту, потом вдруг совершенно успокоилась.
Хольт и Люсинда находились в кабине шлюпки, готовой к старту на "Нирвану". Машина, облаченная в тело брата Люсинды уже ждала в углу кабины, безжизненная, как тряпичная кукла.
Увидев этот манекен, Люсинда замерла, потом сказала спокойно:
– Машина, спасибо. Ты оказалась добрее людей. Наверное, если бы не ты, я сама нашла бы способ убить Яанду, чтобы враги не могли его больше мучить.
Шлюз "Нирваны", как и весь корабль, был надежно бронирован, оснащен защитной автоматикой, способной отбросить любую абордажную команду. Тяжелая артиллерия и ракеты "Нирваны" легко справились бы с нападением корабля класса курьера или даже десятка подобных. Берсеркер все это предвидел.
Хольта и его спутников встретил офицер.
– Сюда, капитан, мы все ждем.
– Все?
У офицера был упитанный, довольный вид, говоривший о легкой и безопасной службе. Взгляд его оценивающе скользил по Люсинде.
– В Большом Зале идет банкет. Все предвкушают появление пленных.
В Большом Зале пульсировала возбуждающая музыка, извивались танцоры в костюмах, более неприличных, чем простая нагота. Автоматы-лакеи убирали остатки пиршества. В центре стола, на троноподобном возвышении, стояло кресло Ногары. На плечах его величества мерцали складки богатого плаща, в хрустальной чаше искрилось бледно-красное вино. Вокруг стола собралось около пятидесяти человек – мужчины, женщины и несколько особ непонятного для Хольта пола. Они пили, смеялись, некоторые примеряли маски и костюмы: готовились к продолжению праздника.
