«Это не то чудовище, которое я видел ночью, — подумал Бен. — Мой дракон был больше».
Зверь злился на Голока за то, что он пришел сюда, — или, вернее, за то, что он был человеком. Бен слышал в его музыкальном рычании гневные нотки. Дракон пока не замечал других людей и смотрел только на юношу. Он кивнул, как бы признавая в Голоке противника, а затем без колебаний бросился в атаку. Из его пасти и ноздрей вырывались струи огня.
Отряд барона испуганно заметался между скалами. Голок спрыгнул с бугра, в акробатическом пируэте приземлился на ноги и, отбежав на несколько шагов, вскарабкался на вершину другого холма. Он уводил дракона от людей к обрыву. Юноша вновь запел заговор, и его метод, видимо, подействовал на зверя.
Движения чудовища замедлились, хотя он снова повторил атаку. Птица-монашник кружилась, как воробей, вокруг головы дракона. Похоже, Дарт пытался отвлечь внимание большого зверя на себя и тем самым спасти своего хозяина.
Дун свирепо прошипел:
— Индосуар!
Колдун ответил таким же напряженным шепотом:
— Нам нельзя использовать здесь магию! Если мы сделаем это, то любой чародей заметит ее остаточный след и догадается о нашем визите.
Бен понял, что барон пребывает в нерешительности. Ему хотелось быстро провести отряд в пещеру и избежать столкновения с драконом. В то же время он не желал терять Голока и оставлять его наедине с чудовищем.
Юноша повторил отвлекающий маневр, уводя огромного зверя к прибрежным утесам. Дракон запрыгал следом, отталкиваясь от небольших холмов когтистыми лапами. От него во все стороны летели камни, будто выпущенные из пращи гиганта. Он обернулся на миг, и этого движения было достаточно для Марка, стоявшего в двадцати метрах сбоку. Длинный лук издал резкий свист. Стрела полетела в правый глаз чудовища. Но наконечник сломался об одну из защитных чешуек, и стрела отскочила, как прутик. Дракон не обратил на это ни малейшего внимания.
— Я не хочу терять моего мастера зверей, даже не добравшись до пещеры! — взревел барон. — Он нужен нам. Мы должны спасти его и по возможности убить дракона.
«Если только это нам по силам», — подумал Бен.
Чудовище грозно надвигалось на Голока. Юноша делал все, что только мог. Ему удалось притупить ярость зверя, но лишь частично. Он увертывался, отступал, пытался удержать дракона напевами, но снова был вынужден отходить. Голок постепенно приближался к обрыву. За его спиной оставалось лишь несколько метров. Семеро других людей бежали следом, пригибаясь и прячась за холмами.
— Спустись за край утеса! — крикнул Бен, рискуя привлечь к себе внимание чудовища. — Повисни на руках. Он не будет видеть тебя и, возможно…
Внезапно дракон с громоподобным ревом бросился на Голока. Тонкая сеть чар, сотканная юношей, была разрушена.
Марк и Хьюберт разбежались в стороны, чтобы при малейшем повороте чудовища выстрелить ему в открытый рот. Бен, сжимая в руке Драконосек, пробирался к задним лапам гиганта. Он знал, что, даже в случае если лучники попадут зверю в мозг, дракон может вызвать немало проблем. Хотя вероятность того, что одна из стрел попадет в жизненно важный орган, была ничтожной. Почувствовав врага, Драконосек проснулся. Бен ощущал вибрации меча, которые пронизывали его от головы до ног.
Голок упал и пополз к обрыву. Две стрелы из арбалета и длинного лука влетели в открытый рот дракона, нависшего над испуганным юношей. Одна из стрел попала в огненную железу, и раздался взрыв. Огонь прожег кожу и чешую, оголив кость и клыки нижней челюсти. Горючая жидкость, которая должна была испепелить врага, изверглась на камни и с шипением полилась за край утеса.
Ариан издала воинственный клич и выпустила камень из пращи. Даже если она и попала в дракона, это не возымело никакого действия. Два колдуна припали к земле за холмом.
Отплевываясь пламенем и страдая от боли, чудовище повернулось к людям, которые окружили его. Дун сделал отчаянный рывок, подбежал к дракону и ударил Путеискателем по одной из задних лап. Он целился в то место, где под чешуей находилось сухожилие. Тяжелое и острое как бритва лезвие отскочило в сторону, словно игрушечный меч от наковальни. Дракон даже не заметил его удара. Взгляд чудовища был нацелен на другой клинок. Меч Героев пел в руках Бена, издавая пронзительный вибрирующий звук. Из него истекала сверхчеловеческая сила, которая начинала управлять владельцем оружия.
Как и все большие звери, дракон был непредсказуем в своих действиях. В последний миг он отвернулся от Бена и передней левой лапой схватил закричавшего Голока. Юноша заколотил ногами по воздуху.
Бен отдался силе Драконосека и ринулся в атаку. Удар, нанесенный мечом, был слишком быстрым, чтобы уследить за ним. Он начисто отсек переднюю правую лапу чудовища. Отрезанная конечность с глухим звуком упала на камни, разбрызгивая радужную кровь. Меч Героев пронзительно вибрировал. Бен еще раз взглянул на искаженное лицо Голока.
Драконосек вонзился в грудь огромного зверя, пробив бронированную чешую, словно ворох мягких листьев. Оставив меч в руках Бена, чудовище отступило на пару шагов. Задние лапы, похожие на стволы деревьев, взметали пыль и дробили камни. Неимоверный рев перешел в шипение и вулканическое бульканье. Голок, отчаянно цеплявшийся за чешуйчатую грудину, пытался высвободиться из когтистых пальцев. Дракон покачнулся на краю обрыва и свалился с утеса. Бен проследил его падение до самого конца. Оба тела ударились о скалы и, скатившись вниз, погрузились в воду.
Глава 10
Птица кричала снова и снова. Бену казалось, что она уже не замолчит никогда. Сжимая в правой руке меч Героев, с которого стекала кровь дракона, он склонился над краем обрыва. В сотне метров под ним плескались и бились о скалы сердитые волны. День был прекрасным, и море чудно переливалось голубыми и зелеными тонами. На берегу белели куски драконьей туши. После нескольких ударов о скалы они расплющились, как мякоть упавшего фрукта. Но волны, аккуратно вылизывая берег, уже уносили останки. Тело Голока скрылось под водой.
Марк вцепился в локоть Бена и оттащил его от обрыва. Дун сердито ругался.
— Проклятая птица! Эй! Пристрелите ее! Я устал от этих воплей.
Глядя на обезумевшего Дарта, который носился над их головами, он поднял меч, словно хотел сразить зверька клинком. Вскоре пронзительный плач монашника смешался с криками чаек, которые слетались с прибрежных скал к месту падения дракона.
— Что мы теперь будем с ним делать?
Словно отвечая на этот вопрос, зверек полетел к Ариан. Девушка вытянула руку в традиционном жесте, которым мастера зверей подзывают своих летающих питомцев. Темно-коричневый мех оттенил рыжие локоны. Птица-монашник устроилась на плече Ариан и, сложив крылья, сгорбилась, как неприкаянная сирота. Она молча оплакивала погибшего хозяина. Девушка что-то прошептала и погладила зверька. Когда Митшпилер подошел к ней и спросил, нужна ли помощь, она покачала головой, продолжая ласкать животное.
