— Это все фигня, — выдавил Дима, пытаясь дышать
ровно. — Главное, не попасться его родственничкам. Там, в саду, всю ночь
бродит его брат.
— Откуда вы знаете? — с подозрением спросила
Марина. — Что вы там делали?
— Ничего особенного. Я прогуливался мимо.
— Но если он бродит, тогда он нас сразу увидит!
— Значит, надо его чем-нибудь отвлечь.
— Чем? — спросила Марина. — Мной?
— Согласись, что это логично. Ты можешь поговорить с
ним о том, как пахнет клевер, о божьих коровках, да хоть о хрене лысом — он
целиком сосредоточится на тебе.
— Ничего подобного! — запальчиво возразила
Марина. — Я.., не произвела на него впечатления. Он на меня даже не
смотрел!
— Ого! — пробормотал Дима. — Женские обиды.
Они как раз дошли до края участка, и он прошептал:
— Дальше я потащу его волоком, а ты войди в калитку,
разыщи Юрия и займи его разговором.
Сообразив, что спорить бессмысленно, Марина подтянула юбку
повыше и поплелась вдоль забора. Под босые ноги попадались камушки, но она не
обращала внимания, понимая, что эту ночь нужно пережить как стихийное бедствие.
«Интересно, где этот тип? — подумала она, вглядываясь в
сумрак сада. — Может, он уже давно спит, а я буду тут курсировать, как
трамвай?»
Впрочем, искать Юрия ей не пришлось. Как только она вошла в
калитку, он немедленно подал голос:
— Алло! Кто это?
— Это я, — откликнулась Марина. — Марина.
— Марина? — удивился ее невидимый
собеседник. — Вы одна?
— Разумеется, — ответила та и покосилась влево,
потому что Дима, тащивший Аркадия по траве, производил некоторый шум. — А
с кем я должна быть?
— Гм, — сказал Юрий. — А отчего вы не спите?
— Как можно спать, — с чувством вопросила
Марина, — когда так потрясающе пахнет клевер?
За забором что-то хрустнуло, крякнуло и зашелестело.
— А вы? — еще громче спросила Марина. — Вы
ведь тоже не спите!
— Тоже, — согласился Юрий, пробившись через
темноту и вынырнув прямо возле нее. — Боже! Вы что, с кем-то сражались?
— Какие глупости! — Она замахала руками, услышав,
как скрипнула калитка.
Юрий тоже услышал и повернул голову. Недолго думая, Марина
схватила его за локоть цепкими пальцами и сказала:
— Знаете что? У меня появилось дикое желание
прогуляться за сарай. Там, наверное, необыкновенный вид на звездное небо.
«Вот черт побери! — подумал Юрий. — Неужели
Аркадия ей оказалось мало и она пришла сюда специально для того, чтобы сделать
мне непристойное предложение?»
— Э-э-э, — протянул он, размышляя, как поступить.
Пока он размышлял, со своей длительной и очень волнующей
прогулки домой возвратился Барон. Подбежав ко входу и обнаружив там Диму, он
ткнулся ему носом в коленку, потом облизал хозяйскую физиономию и просочился в
калитку.
— А! Так вот кто это шумел! — сказал Юрий, заметив
тень, двигающуюся по траве. — Надеюсь, Марина, вы больше не полезете на
дерево? Обещаю вам, что я сразу же возьму Барона за ошей…
Договорить он не успел, потому что ??арина оглянулась,
увидела позади себя два желтых круглых глаза и, ни слова не говоря, рванула с
места, как пришпоренная лошадь. Барон радостно гавкнул и помчался следом.
— Барон! — закричал Юрий. — Скотина ты
безрогая! Фу! Ко мне!
Барону было глубоко наплевать на его призывы. Он превратился
в охотника и мчался за добычей. Дело должно было закончиться валянием по земле
и облизыванием жертвы. Пожалуй, жертва об этом не догадывалась. Она летела по
участку, словно пушечное ядро, и в ушах у нее мощно гудела кровь. Обежав вокруг
сарая, она понеслась в обратную сторону, зацепилась за куст и — хрясь! —
осталась без юбки.
— Барон! — снова крикнул Юрий.
Барон задержался ненадолго, решив, что юбка — это его
трофей, и немного потерзал ее зубами. На первом этаже дома между тем зажегся
свет. Темнота отшатнулась к дальним деревьям, и Юрий увидел, что Марина несется
к зеленому ограждению, служившему забором между участками. На ней были
очаровательные розовые подштанники, плотно сидящие на круглой попке. Юрий
подумал, что она ослеплена ужасом и не видит препятствия, поэтому не нашел
ничего лучшего, чем громко крикнуть:
— Барьер!
Как только он крикнул, Марина взвилась высоко в воздух,
перелетела через кусты, бесшумно приземлилась и подрапала в глубину соседнего
сада. Навстречу ей невесть откуда выскочила болонка с бантом на голове и
отрывисто затявкала. Марина резко затормозила и злобно крикнула:
— И ты еще?!
От неожиданности болонка попятилась.
— Если ты за мной погонишься, у тебя будут большие
собачьи неприятности, — пообещала Марина и потрусила к воротам. Они
оказались заперты, и ей пришлось лезть через забор. Проклятый Барон отвязался,
но вторая встреча с ним наверняка стоила ей пары седых волос.
— Что, видал? — спросил Юрий, потрепав Барона по
холке. — Ее никто не дрессировал, а как она берет препятствия!
— Юрочка! — раздался от двери голос Дарьи. —
Что тут у вас происходит? Почему Барон сходит с ума? Почему… — Она прервалась
на полуслове и ахнула:
— Боже мой! Аркадий!
Аркадий сидел на крыльце, спрятав лицо в коленях, и стонал.
В голове у него звенели бубенчики, перед глазами бегали черные пауки, а в
желудке каким-то образом оказалась пригоршня репейника. Он не мог вспомнить,
где был и что с ним случилось. Не мог и не хотел. Ему казалось, что если он
вдруг вспомнит, то ему станет еще хуже, чем сейчас.
Глава 4
Обед подавала экономка Люба — сдобная и душистая, с короткой
толстой косой, обвязанной красной лентой. Такие ленты заставляют вплетать в
волосы официанток в трактирах, чтобы придать им русский колорит. У нее была
кофточка в горох, распираемая пышной грудью, и руки в ямочках. Еду она обильно
сдабривала собственным жизнелюбием, поэтому все ели с аппетитом, несмотря на то
что настроение за столом не у всех было хорошим.
Анисья Петровна цвела и пахла, словно маргаритка, высаженная
из горшка в открытый грунт. Непонятно, как ей удавалось убеждать домашних, что
ее смертный час не за горами. Возможно, родственники просто пользовались
предлогом для того, чтобы бросить дела и побыть на воздухе. Кроме нее
довольством лучился только Роман: он то и дело поправлял усы мизинцем с криво
обрезанным ногтем и вообще изображал из себя эдакого ухаря. Возможно, дело было
в том, что на этот раз его посадили рядом с Мариной.
Саму Марину в ее нынешнем состоянии можно было смело не
принимать в расчет. Прошедшая ночь подарила ей не только синяки под глазами,
она окончательно и бесповоротно выбила почву у нее из-под ног. Дима еле-еле
уговорил ее пойти к Девелям на обед.
