– …Сложнейшая изнуряющая борьба идет сейчас между
Андреем Лучниковым и Билли Хантом. Кто бы мог подумать, что издатель «Курьера»,
которого мы уже много лет назад вычеркнули из списка наших гонщиков, окажет
такое сопротивление прославленному автоохотнику из белого племени Африки?
Машины пошли вниз к Туаку, скорость увеличивается. Вираж. Хант уходит влево,
пытаясь по осыпавшейся бровке, сминая нависшие кизиловые кусты, обойти
«питер-турбо». Лучников тоже уходит влево, а вот теперь он, как бы предвидя
очередной маневр Билли, швыряет свою машину вправо. Впереди короткий прямой
участок дороги. Лучников опережает Ханта на полтора корпуса. Между тем лидеры
продолжают стремительное движение, граф Новосильцев висит на хвосте Конта
Портаго. Обе машины выходят из рекордного графика «Антика-ралли». Обратите
внимание, милости-дари-и-дарыни, на автострадах, ведущих к Кучук-Узе-ню, Туаку
и Капсихору, фактически прекратилось движение. Публика, оставив свои машины,
как завороженная наблюдает караван гонки, проносящийся внизу по дороге римских
легионеров. Внимание! Вираж на спуске в 14 градусов! «Фламенко» и
«жигули-камчатка» проходят его в прежнем порядке. Внимание, внимание, внимание!
С бешеной скоростью, будто стараясь взлететь над морем, к виражу приближается
«питер-турбо». Но что делает Хант? Господа, он срезает! «Охотник» буквально
перепрыгивает через камни за обочиной дороги, над головокружительной пропастью,
и выскакивает на подъем впереди Лучникова! Нет, недаром весь мир говорит об
удивительном чутье белого охотника Ханта! Он чувствует дорогу каждым
миллиметром своих колес, каждым миллиметром своей собственной кожи! Итак,
впереди по-прежнему Конт Портаго, за ним по пятам граф Новосильцев, их мощно
догоняет «охотник». Лучников еще пытается спасти положение, но, кажется, он уже
выдохся. Кстати, что побудило выступить в ралли двух наших ветеранов? Не
кажется ли вам, господа, что здесь политическая подоплека? Вы, конечно,
заметили на бортах некоторых машин призывы к СОСу? Простите, я отвлекся. Лидеры
прошли половину античной змеи, теперь им уже видны розовые уступы Капсихора…
У Лучникова не было времени отдавать должное «удивительному»
чутью мистера Ханта. Честно говоря, он был ошарашен, когда увидел, как
вывалилось из камней и закрыло ему выход из виража пятнистое чудовище. Он
потерял обороты, и теперь «хантер» стремительно уходил вверх вдогонку за
«Камчаткой», а сзади уже приближались два итальянца, «феррари» и «мазаратти», и
подпирающий их на «порше» немец. Дорога огибала глубокий овраг, они с Хантом
шли вверх и видели по другую сторону пропасти несущихся вниз Портаго и
Новосильцева. Граф ещё раз поднял руку, показывая Андрею, что все видел и
оценил ситуацию. Володе теперь приходится рассчитывать только на самого себя»
Ему нужно сейчас опередить «фламенко» – вот его задача. Как можно скорее
опередить Конта Портаго и заставить испанца и южноафриканца бороться друг с
другом.
Лучников переключил скорость, тремя толчками по педали
форсировал турбину. Рявкая, «турбо-питер» набирал обороты. Дорога теперь
неслась прямо в пропасть, впереди маячили три жалких белых столбика ограждения,
а за ними ярко-синяя бездна моря. Закрытый поворот. Скрежет тормозов, запах
горящих шин. Поворот пройден, и новая пропасть перед глазами. Расстояние между
«охотником» и «Камчаткой» сокращалось. Лучников отчетливо видел все: здесь,
видимо, недавно прошел ливень и пыль прибило. Он видел даже трещины в
глинисто-каменистой обочине на внутренней дуге поворота и успел подумать, что
здесь, в этом месте, у графа появилась первая, пожалуй, возможность обойти
«фламенко», ибо обочина достаточно широка, и если она не обвалится сразу же под
колесами «Камчатки», граф тогда проскочит, и гонка будет выиграна, потому что
дальше таких возможностей для обгона уже не будет. Я бы рискнул, успел подумать
он и увидел, что Ново-Сила тоже рискует и с маху бросается на обочину, и земля
тут же обрушивается под ним.
По затяжному подъему за лидерами неслось уже не менее двух
десятков машин и, стало быть, не менее двух десятков гонщиков, кроме Ханта,
Портаго и Лучникова, стали свидетелями трагедии. Не говоря уже о пассажирах и
пилотах целой стаи вертолетов, не говоря уже о миллионах телезрителей.
Потерявшая почву под колесами «Камчатка» влетела в торчащий
из пропасти каменный зуб и перевернулась в воздухе. Удар, видимо, оказался так
силен что сорвало ремни безопасности, и тело графа Новосильцева вылетело из сиденья,
словно из катапульты. Мгновение – и тело, и машина исчезли на дне пропасти.
Взрыва бензобака в реве моторов никто не услышал.
Впоследствии все участники гонки признавались, что испытали
мгновенный шок при виде гибели «Камчатки». Притормозил даже лидер Конт Портаго,
потерял несколько мгновений даже Билли Хант. Это позволило Андрею Лучникову
обойти их обоих и вырваться вперед, ибо он не притормозил и не потерял ни
одного мгновения. Впоследствии он признавался сам себе, что с самого начала,
уже с того вечера, когда Володечка объявил о своем намерении участвовать в
гонке, он в глубине души представлял себе нечто подобное и точно знал, что не
притормозит и не потеряет ни одного мгновения, потому что в этой гонке должен
был победить не Новосильцев и уж тем более не Лучников, но СОС. Разгоняясь под
дикий уклон к селению Парадизо, он увидел на холме греческую церковь, хотел
было перекреститься, но подумал, что потеряет на этом долю мгновения и не стал
креститься, он только прошептал «Царствие Небесное! Царствие Небесное тебе,
Володька! Царствие Небесное, Камчатка, Ново-Сила! Сильный друг моей жизни!»
– Царствие Небесное! – прорычал он, глянув в
зеркало на раскоряченных, взлетающих в этот момент над виражом «фламенко» и
«охотника». Он преисполнился вдруг ярости и вдохновения и понял, что победил.
Когда на экране телевизора появилось распростертое на камнях
тело рыцаря в галльском шлеме, все в вертолете перекрестились и Таня
перекрестилась – впервые в жизни. У всех в глазах были слезы, а Тимоша Мешков
рыдал, как ребенок.
Между тем вертолет летел над трассой гонки, и Таня, не успев
еще осмыслить того, что она сделала первый раз в жизни, посмотрела в окно на
другом борту вертолета и вдруг отчетливо увидела на вершине холма белый кемпер
и лежащего у него на крыше человека с винтовкой. Она схватила за плечо
Востокова и показала рукой, не в силах вымолвить ни слова. Востоков мгновенно
включил свою мини-рацию.
– Саша, внимание! Белый кемпер «форд» на холме сразу за
Парадизо. На крыше снайпер!
От летящей впереди стайки вертолетов мгновенно отделился
один, реактивный «дрозд», и резко пошел вниз. В машине «Курьера» успели
заметить, как тень вертолета легла на белый кемпер, как дернулось плечо
снайпера – выстрел. В следующее мгновение караван гонки стал заворачивать за
огромные скалы по висящей над морем каменистой узкой тропе к Новому Свету.
Пилот забрал мористее, все бросились к левому борту и радостно вздохнули –
впереди по-прежнему мчался ярко-красный «турбо-питер».
– Господь направил ваш взгляд, мадам, – прошептал
Фофанов и поцеловал Тане руку.
