– Хоря ты завалил? – спросил Гайдук.
– Я, – кивнул Бешеный. – Хотел и Следопыта, а он чуть меня там не застукал – тоже пришел Хоря валить.
– Слышь, а это же шанс с Плотником покончить. Старый молоток, не дал биксе к местным ментам нырнуть. Ее убрали бы, и все замялось. А он ее, судя по всему, вывести хочет, вот и пошел к геологам. Но кто-то Местному цынканул, поэтому они там и шарили. Менты навели, так мне шепнули. У меня тоже есть там один. Мужик вроде ничего, денег не берет, а знает много. Вот он и шепнул.
– Мусора позорные! – плюнув, процедил Бешеный. – Им, сукам, можно сказать, на блюдечке Оборотня подносят, а они, сучары, сдают. Вот и…
– Да там не все так плохо. Хапнули пару мусорков из породы оборотней. Правда, мелочь. Парин ушел. Но значит, не все так и плохо на страже закона. – Гайдук подмигнул Бешеному.
– А чего ты балдеешь? – зло спросил тот. – Моего батю…
– Да я не про это, – засмеялся Гайдук. – Мы с тобой испереживались из-за того, что менты на нас работают, прямо народный суд устроить готовы.
Бешеный тоже рассмеялся.
– Вот что, – сказал Гайдук, – надо выяснить, что задумал Боярин. Он, похоже, какой-то груз ждет. Мне из Су-сумана приятель один про караван с металлом цынканул. Мол, в вашу сторону благородный груз поканает. Охрана дай Боже. Скорее всего этот груз и ждет Боярин. Правда, тут неувязочка выходит. Старатели, которые золотишко намывали, на питерских пахали. Значит, Боярин повязан с питерскими.
– А ты что, только узнал об этом? Он же все и гонит в Питер. С таможней увязано, с ментами тоже вась-вась. Но почему он золото на Камчатку тащить хочет, не въеду. Если только не решил хапнуть кус пожирнее и отвалить в загранку.
– Скорее всего так и есть. И вот тут можно и нужно воспользоваться ситуацией. Согласись, нам долго не прогулять, пора разбегаться. Пока вроде и силы еще есть, а значит, можно попробовать что-то в более законном деле. Деньги есть, надо уматывать отсюда и оседать на вполне законных основаниях. Тем более мы с тобой не в розыске.
– А как быть тем, кто в розыске? Им-то что делать?
– Слушай, я никого не принуждал к чему-то такому, за что можно в розыск попасть.
– Да это понятно, но к нам примкнули те, кто в розыске, и…
– Подожди, – остановил Бешеного Гайдук, – ведь парней Филина я вообще брать не хотел. На них крови больше, чем на всех нас, вместе взятых. И не только таких же, как они. Они семьями людей вырезали на Колыме. И что теперь? Я должен о них думать? Или, может…
– А остальные? – перебил Бешеный. – Им-то что делать? Некоторые из тайги всю жизнь не вылезали и ничего, кроме как стрелять да рыбу ловить, не умеют. Они верят в тебя и готовы за тебя подохнуть, а ты им, значит, ручкой сделаешь, по нескольку тысяч отстегнешь – и все, разбежались? А кроме того, не забывай, что мы тоже немало намутили водицы, и если кого-то из наших, когда мы свалим, хапнут, они запросто нас сдадут. Об этом ты не думал? И станешь ты честным бизнесменом, но все равно ментов бояться будешь.
– А что ты предлагаешь? До смерти по сопкам скакать?
– Уходить, пока не начудили по-крупному, конечно, надо, но так, чтоб все было тихо. И не бояться, что нас кто-то сдать может. Мочить, конечно, тоже…
– Об этом я даже слышать не хочу, – перебил Гайдук.
– А ведь другого выхода нет. И рыбку съесть, и чешуей не испачкаться не получится. К тому же Филин, сто процентов, если попадет ментам в лапы, все по полочкам разложит и на нас своих дел много спишет. Да и остальные, кто с ним, так же поступят. На кой хрен все на себя грузить, если на Гайдука и Бешеного повесить можно?
– Тоже верно. Значит, ты предлагаешь…
– Пока рано что-то предлагать, надо старого отмазать. Насколько я его знаю, он с этой чувихой до конца будет. И базарить с ним по этому поводу – пустой номер. Значит, надо выхватить Следопыта, и пусть он ведет их, куда старый скажет. А мы со стороны пасти будем.
– Погоди. Я, например, просто так пахать не намерен. Тем более это бойня с парнями Боярина и с гвардией Оборотня. А у того парнишки не забалуешь. Одна Пиранья чего стоит. Видел, как она троих отделала на речке?
– Я старого в обиду не дам, – твердо проговорил Бешеный. – Хоть он и наехал на меня не по делу, но отца тронуть не позволю, – заявил он. – А ты как хочешь. Видать, забыл…
– Да если б забыл, не пас бы его со стороны, когда он к геологам топал. Но и свои дела надо делать. Уходить отсюда надо к осени. Совсем уходить. Займутся скоро нами вплотную, у меня точные сведения есть. Надо бабки хорошие делать, людям дать и себя не обидеть, да и винтить отсюда пошустрее, пока нас солдатня обкладывать не начала. Просто так мы им не дадимся, а это уже кровь. Тогда все, выхода другого не будет.
– Верно. Но если рискнуть и попытаться выхватить груз Плотника?
– А ты говоришь, старого прикрывать. Тут как бы самому прикрыться.
– Ты о себе базарь. Я старого в обиду не дам. Пошли
Прошку, пусть Севку позовет.
– Лады, – кивнул Гайдук.
В узкой ложбине между сопками бездымно горели два костра, на которых несколько бородачей с оружием готовили еду и сушили выстиранную одежду. На сопках находились по два вооруженных снайпера. В зарослях стояли хорошо замаскированные большие шалаши. На каменных плитах на солнце сушились лекарственные растения, мясо и рыба.
– Понял? – спросил Гайдук юркого молодого парня.
– Конечно, понял. Чего ж не понять? Следопыту передать, чтоб был на месте встречи.
– Топай, но пушку свою оставь. А то нарвешься на солдатиков, и хана тебе.
– Нет уж, я без этого другана даже в туалет не хожу. – Парень ласково погладил обрез пятизарядного охотничьего ружья. – Из винтореза я не очень стреляю, а из этой штуковины за пятнадцать метров картечью всажу, любого задену. Так что друган со мной завсегда. Я его в сумочку, и не видать. А на винторез разрешение имеется, – кивнул он и с винтовкой в руках быстро пошел по ложбине.
– Юркий Прошка, – засмеялся Гайдук, – верно тебя назвали.
– Ну что? – Из-за куста встал мускулистый молодой мужчина в бандане.
– Деньги взял, – сказала Пиранья. – Пообещал подключить своих охотников и рыболовов. Я что-то не пойму, а нам, выходит, не доверяют?
– Да перестань ты, – усмехнулся мускулистый. – Просто перестраховка. Ведь светиться нам лишний раз тоже ни к чему. Ты потом куда поедешь?
– Не знаю. Я не представляю себя не в России. Скорее всего просто перееду в центр и открою свое дело. Выйду замуж за нового русского, – улыбнулась Пиранья, – и стану женой миллионера. Впрочем, с такими деньгами я и сама развернуться сумею.
– Конечно! – рассмеялся мускулистый. – Убьешь парочку кандидатов в президенты и…
– Закрой пасть, Удав! – зло бросила она.
