– А волшебное слово? – ласково спросил великан.
– Бабушка Марго, – ответила девочка.
Дидель прошелся по лавке. Каждый его шаг сопровождался звуками. Тихо звенели бубенчики, словно указывая место ловчей птицы в кустарнике. Шуршали должики – ремни для привязи. С легким шорохом терлись друг о друга перчатки из толстой кожи. Упала на пол связка путцев, которыми крепятся бубенцы и должик. В ящике под прилавком брякала выручка, наводя на преступные мысли.
Оркестр играл заветную мелодию, в такт ходьбе дирижера.
– Ах, Марго! – наконец сказал великан. – Ах, золотые денечки молодости! Скажите, детки, неужели я такой старый?
– Ага, такой, – согласилась честная Герда.
– Ну и ладно. Зато не я пришел к вам в подмастерья, а вы ко мне. Ответь мне, юноша, за которого говорит барышня… Ты что-нибудь смыслишь в соколиной охоте?
Кристиан отрицательно замотал головой.
– А в птицах? Тоже нет?
Сейчас меня выгонят взашей, понял Кристиан. Даже есть не станут. Как можно есть такого непроходимого тупицу, хоть с чесноком, хоть без? К сожалению, в птицах он понимал одно: после шуточек гарпии у Кристиана тряслись руки. Едва он начинал присматриваться к чужому кошелю, только-только задумывался, как бы ловчее срезать у щеголя бриллиантовые пуговицы…
Дрожь начиналась в плечах. Оттуда мурашки бежали к локтю и кусали за запястья. Вскоре пальцы можно было спокойно отрезать ножом. Трясучка превращала их в десяток бесполезных калек.
Он отворачивался от кошеля – и выздоравливал.
Прежние дружки сперва смеялись, а потом забыли о нем. Прохиндей Мориц теперь покровительствовал другому кузарю. Гарпия, когда их пути пересекались, была неизменно приветлива и равнодушна. Ее хотелось убить. После дикой охоты делать вид, что мимо пролетала? Издеваться над влюбленным?! Любовь перерастала в ненависть. Кристиан втихомолку плакал на чердаке. Там его и нашла Герда.
Пошептавшись с бабушкой, маленькая цветочница взялась обустраивать судьбу братца. И Кристиан пожалел, что гарпия не прикончила его в тот раз.
– Так… Корм для беркутов? Сезонная дичь? Кто мельче – шарг или сапсан?
– Шарг? – предположил Кристиан.
– О счастье! Великий немой заговорил! А если подумать?
– Н-не знаю…
– Отлично! Великолепно! Лучше не бывает! Ах, Марго, ах, умница…
Молодые люди во все глаза уставились на великана. Он не шутил. Ответы Кристиана привели его в ликование. Дидель плясал по лавке, размахивая ручищами. Грохот, поднявшийся от его танца, мог испугать дракона. Зато кречет, видимо, привык к манерам хозяина.
Бело-рябой, похожий на сугроб, битый первой оттепелью, красавец наклонил изящную головку и с насмешкой заклекотал.
– Вот! И Тихоня одобряет! Юноша, заяви ты, что соколиная охота для тебя – плюнуть и растереть, и я выпер бы тебя вон! Разбирайся ты в кормах хоть самую малость – вон, и баста! Отличай шарга от сапсана, а их обоих – от лаггара, и конец разговору!
– Почему? – Кристиан задохнулся от изумления.
Великан степенно огладил усы.
– Писать надо на чистом листе, дурачок… Ладно, последнее испытание. Ты боишься хищных птиц?
Вспомнилась гарпия. Пальцы откликнулись дрожью.
– Н-не знаю…
– Иди к клетке. Иди, говорю! Стань поближе и смотри на Тихоню. Ну?!
В двух шагах от клетки Кристиан замер, раздумывая.
– Ближе!
Он сделал еще шаг. Кречет с раздражением вскрикнул, но сразу успокоился. Лишь косил на парня недобрым глазом. Щелкнул, предупреждая, клюв. Дрогнули кончики крыльев. На шейке встопорщились перья.
«Маленький какой…» – подумал Кристиан.
– Не боюсь…
Он задохнулся, сообразив, что говорит правду. Чистую, как слеза, сладкую, как мед, выстраданную и честно заработанную правду.
– Не боюсь! Ни капельки!
– Оставайся, – кивнул Дидель. – Будем работать.
* * *
– Разрешите, мастер?
Гарпия заявилась, как всегда, не вовремя. Доцент уже протянул руку за шляпой, собираясь идти обедать. Но гнать Келену не хотелось. Да, Кручек всякий раз вздрагивал, задерживая взгляд на лице гарпии. Агнешка, родившаяся заново, обретя крылья и облик ангела! – темного ангела с когтистыми лапами… Ерунда, чушь! Он – ученый. Он прекрасно все понимает… когда-нибудь привыкнет…
«Вряд ли,» – подвело итог жестокое сердце.
«Стоп, – дал команду трезвый рассудок. – Объект исследования; „альтернативный специалист“, чьи методы требуют изучения. Не более. Прочь сантименты!»
– Входите, сударыня. У меня – обеденный перерыв. Но я готов задержаться…
Он обнаружил, что тянется к шляпе, висящей на крючке, и неловко убрал руку за спину.
– Извините, мастер. Я не отниму у вас много времени. Или мне зайти позже?
По оперению гарпии прошла едва уловимая глазом волна. Цвет перьев сменился с шоколадного на темно-вишневый. Знак смущения? Возможно, гарпии так краснеют? Ответа он не знал. Еще одна загадка – самая пустячная из всех, связанных с Келеной.
– Минута-другая роли не играет. Я вас слушаю.
– Я хочу записаться на ваш факультатив.
– Какой? Я веду ряд факультативов.
– Основы ориентальной и курсорной магии. Вы не возражаете?
– С чего бы я стал возражать? Я рад, если студенты выходят за рамки обязательной программы. Вообще-то ориентальный факультатив ведет мой коллега, доцент Ежи Коламбиус. Но его отправили по обмену опытом в Чурих, и я согласился заменить…
Много болтаешь, приятель, сказал он себе, и умолк.
– Спасибо, мастер. Еще я хотела спросить у вас совета. Какие книги вы порекомендуете мне по следующим дисциплинам…
– Простите, сударыня. Вы обедали?
– Нет, – моргнула гарпия.
Вопрос определенно застал ее врасплох.
– Я тоже. И готов съесть быка. При моей комплекции надо хорошо питаться. Приглашаю вас в «Гранит наук». Сидя за столом, я без спешки дам вам любые рекомендации. А вы в свою очередь ответите на мои вопросы. Согласны?
– Вам не кажется, что это смахивает на свидание?
Гарпия склонила голову набок. В вишневом оперении объявились жемчужно-серые полоски. А в черных глазах заплясали бесенята.
– Кажется! – выпалил Кручек и покраснел.
Смех гарпии походил на звон льдинок.
– Вы – честный человек, мастер! Я буду ждать вас в ресторации. Откройте окно, пожалуйста.
«Зачем?» – чуть было не спросил доцент, и мысленно обругал себя за тупость.
